Вадим Денисов - Жестянка [publisher: МедиаКнига]

А ведь придётся, если прижмёт, на горбу выживших людей не перетаскаешь. Ладно ишаки, нам бы сторожевую собачку для охраны да пушистую кошечку для души… Но на Жестянке и их нет. В Переделкино и на хуторах, говорят, некоторые приручают степных лисичек. Не вариант, Магда не позволяет, лучше даже не заикаться. Она боится бешенства и прочих напастей. Вот так и живём, претерпеваем в ежовых рукавицах вождей. Что поделать, режимный объект.

Затем наступила очередь интенданта.

Троцкий резко встал, разгладил двумя руками короткую серую курточку, поправил узел непременного галстука. И смешно чихнул, тут же изящно поднося к выдающемуся шнобелю белоснежный носовой платок.

Чем мы торгуем-меняемся? Похвастаться особенно нечем. Основной экспортный товар общины – парашютная ткань, в просторечии называемая «шёлком», что у нас, что в Переделе. На самом деле это давно уже не шёлк, в привычном понимании, а каландрированное полотно из нейлоновых полиамидных крученых нитей различной плотности.

Маленькие красные купола бочек не могут покрыть потребность населения Переделкино и хуторов в ткани. Кроме того, ловцы из посёлка и чёртовы вольные сталкеры, не входящие в узаконенные общины, у которых нет транспорта, не всегда приносят обнаруженную ткань в городок из пеших ходок, а порой притаскивают рваные грязные тряпочки. Наши купола огромные, чистые и всегда проверены на наличие механических повреждений. Хорошо уходят стропы и фурнитура больших парашютных систем.

С недавнего времени Пятисотка начала торговать внутренней обшивкой грузовых и людских баррелей, выполненной из какого-то синтетического материала типа вспененной, но прочной и достаточно твёрдой резины. Дополнительный экспортный потенциал неожиданно обнаружился после задушевного разговора Иосифа Самуиловича в переделкинской таверне с тамошним мастером обувных дел. Мастер живо заинтересовался возможностью применения этой «резины» для изготовления подошв. При случае мы с Ириной закинули ему пару серых прямоугольных плит.

По итогам работы и последующих ходовых испытаний обувщик воодушевился настолько, что стачал для Ирины самые настоящие кроссовки с кожаным верхом. Не «Адидас», конечно, но обувка получилась вполне удобная, рабочая. Теперь в Переделкино работают два обувщика. Верх мастера изготавливают из различной кожи, реже из брезентухи всяких сумок-упаковок. Иногда горожане просят привезти и очень прочную, носкую оранжевую ткань «тюремных» комбинезонов, на этот счёт кое у кого из жителей посёлка предрассудков не существует. Но комбезы мы на продажу не возим. Табу.

Спрос на резину возник такой, что в спокойные дни, когда в небесах не видно парашютных систем спускаемых модулей, группы спасателей занимаются потрошением старых баррелей, освобождая корпуса от ценной обшивки.

Вот и весь экспортный ассортимент общины.

А что ещё можно предложить соседям? Овощи и фрукты они и сами выращивают в избытке, качественная домашняя птица есть и в городке, и на хуторах. Железо? Кого, скажите мне, на Жестянке удивишь мятыми листами разделанных баррелей и прочим металлоломом, найденных в глухих уголках степи? У них такого добра…

Владимир Викторович решительно недоволен таким положением дел в товарообороте, порой называя Пятисотку «ткацкой фабрикой с миссией» и требует от всех подчинённых постоянного творческого поиска «товара с высокой добавленной стоимостью», а не всякого «банального сырья».

Ложки-вилки? Это даже не смешно, в Переделкино хватает рукастых личностей, всякой бытовой мелочёвкой они сами себя и обеспечивают. В городке можно купить одежду, самодельный инструмент, всяческий провиант, в том числе отличные копчёные колбасы и ветчину, вино и весьма недурственный самогон. Бесспорно, с нашим Левшой там никто не сравнится, но не припахивать же уникального мастера к работе на потоке! С людьми творческими так нельзя. Ему и здесь заказов хватает.

Но сегодня – особый день и особый конвой.

Мы впервые повезем что-то, сделанное непосредственно в общине. Поэтому Владимир Викторович буквально светится о радости. Ну как светится… Те, кто знает его хорошо, способны это понять: улыбка у нашего лидера растянулась чуть пошире, голос стал чуть погромче, глаза блестят. Сбывается его мечта, мы впервые везём тот самый «товар с добавленной стоимостью» – партию противовоспалительных и жаропонижающих микстур и пилюль, изготовленных в медицинской части под руководством неутомимой Магды. И это не какие-то там бабушкины целебные чаи и примитивные настойки, имеющиеся у всех лекарей Переделкино, а довольно эффективные препараты, особенно ценные в условиях страшного дефицита лекарств фабричных.

Я люблю поездки в Переделкино.

Местность по пути хорошая, есть растительность, привлекательные виды. Да и сама дорога какая-то позитивная, Не то, что пыльный путь на полигон… Чем дальше забираешься, тем сильней тоска разбирает, до удушья. Плохие там места, скажу я вам, дикие земли, почти безжизненные.

Напоследок Дед поведал нечто, заставившее участников предстоящего конвоя переглядываться и даже пытаться перешёптываться. Оказывается, обратно мы будем возвращаться с пассажирами! С конвоем поедут две девушки – начинающие медсёстры частной лечебницы! Оказывается, глава Передела уже договорился с Казанниковым и Магдой о стажировке. Уж не знаю, за плату или в обмен на некие услуги.

– Вы там не ёрзайте, аккуратно с грузом, не подавите упаковки с медициной, раз уж именно медики у нас в форейторах прогресса… Понимайте политическую важность момента, – строго напутствовал нас Владимир Викторович, когда Троцкий разложил по полкам все свои темы, включая черновой план закупки. Черновой, потому что никто не знает, какие внезапно могут попасться ништяки, какие сюрпризы преподнесет непредсказуемый рынок Передела.

– Понимаем, проследим, упакуем и доставим в лучшем виде, – самым серьёзным тоном пообещала ему Кретова. Она начальник конвоя и по большому счету отвечает за успех всего предприятия.

– Вот-вот. Уж доставьте без приключений.

– Не впервой, Владимир Викторович, всё будет тип-топ, – добавил я.

– Надеюсь. Ну, раз всё тип-топ, то готовьтесь к челленджам, коммерсанты. План конвоя в целом утверждаю. На том рабочее совещание объявляю закрытым, – подвёл черту Дед, впервые за всё время работы вставая. – Все свободны… А тебя, Рубин, попрошу остаться, есть одно дельце.

Я лишь пожал плечами в ответ на вопрос в глазах обернувшейся уже возле дверей Ирины и снова приземлился на нагретый стул, с любопытством глядя, как Владимир Викторович молча протянул руку к сейфу. Затем я услышал щелчки барабана с цифрами, увидел, как хозяин кабинета крутанул крошечный штурвальчик. С еле слышным скрипом открылась тяжёлая дверца.