Алексей Рудаков - Предиктор с Зеи. Том 1 [publisher: МедиаКнига]

– Живая принцесса?

– Ага! Раз с золотой собакой – то, мужики, так оно, стало быть.

– А я слыхал, – послышалось от дальнего конца трубы: – Что на их острова механоиды не упали. Уверен – она у сенаторов стволы просить будет!

– Стволы? Зачем – если механоидов нет?!

– Так затем, дурья твоя башка, что к ним все и лезут – раз машин нет.

– О как… А ведь точно! А я и не подумал!

– Я б такой – точно дал бы!

– А то! Огонь девка!

– Ты бы?! Да у неё таких – полный гарем! Она б на тебя и не взглянула даже!

– Ну вы того, – снова бросил взгляд назад первый: – За языками следите – принцесса перед вами! А вы? Ууу! Кобелино! Пошли, передохнули и хватит.

Труба, подчиняясь его команде, вздрогнула и поплыла мимо Екатерины, но нёсшие её техники нет-нет, да и бросали на замершую девушку настолько откровенные взгляды, что та немедленно спрятала глаза, сосредоточив всё своё внимание не Айке, немедленно принявшейся вылизывать оказавшееся в пределах досягаемости лицо хозяйки.

Площадка, где под слабо развивавшимися клетчатыми полотнищами ждали своих пассажиров машины такси, вызывало некоторое недоумение.

Судите сами – семь округлых, раскрашенных чередовавшимися жёлтыми и чёрными квадратиками, корпусов, более всего походили на капсулы земного аттракциона, сбежавшие сюда после катастрофы. Такие развлечения – садись в кабинку, цепляйся руками за поручни, да готовься визжать во всё горло выплёскивая накопившиеся эмоции, когда та начнёт не только крутиться вокруг своей оси, но и пойдёт по кругу, то поднимаясь, то опускаясь, вместе с пришедшим в движение и приподнявшимся над землёй, основанием.

И вот сейчас перед ними было практически тоже самое – с мягкими диванчиками по внутреннему ободу, но без поручней по центру – тех самых, за которые так удобно было хвататься в счастливом и беззаботном прошлом.

– Куда едем, уважаемые? – Подошедший к ним человек был облачён в куртку и просторные брюки точно такой же как и всё вокруг, расцветки.

– Сектор Сенаторов, – коротко кивнул ему Семеров: – Вызов по литере "В".

– Понятно, – окинув троицу мгновенно ставшим неприветливым взглядом, таксист вытащил из просторного нагрудного кармана рубахи, рубаха была белой, планшет и принялся тыкать пальцем по экрану: – Сюда, – не отрывая глаз от планшета, он дёрнул головой в сторону ближайшей капсулы: – Поездка начнётся как дверь закроете.

– Эй, уважаемый? – Семеров и не пытался скрыть своё раздражение: – А как же – счастливого пути пожелать?

– Не трогайте его, товарищ полковник, – потянул его за рукав к кабинке, Анатолий: – Вы же сами сказали – не заплатят ему за нас, вот он и того. Злится.

– Злиться и я могу, – покосившись на таксиста, уже устроившегося за своим столиком и потягивавшим из высокого стакана нечто янтарного цвета, проворчал Семеров, к своему сожалению понимая правоту слов парнишки: – Но… – он хотел было порассуждать о профессионализме, о честном отношении к своей работе, но вдруг осёкся, осознав бесполезность таких слов. К чему, да и перед кем рассуждать? Эти двое прошли серьёзные испытания, прежде чем попали к нему и не ему, да-да, не ему, отсидевшемуся в своей норе, лезть к ним с нравоучениями, предаваясь разглагольствованью на тему что хорошо, а что плохо.

– Забирайтесь, – буркнул он, придерживая набранную из блестящих трубок дверцу.

– Устроились? – Забравшись внутрь и усевшись напротив них, он захлопнул дверцу: – Ты собаку держи, – кивнул он девушке и тут их капсула едва заметно вздрогнула, самую малость приподнимаясь над полом.

Сама поездка особого впечатления не произвела.

Их такси, выскочив из ангара с кораблями, свернула в какой-то, явно технической коридор и припустила по нему так, что стены, вместе с проходившими по ним коммуникациями, слились в один мутно-серый фон. Чуть притормозив, капсула повернула, на миг замерла – пассажиров на долю секунды впечатало в подушки сидений, а затем рванула вертикально вверх, ведя подъём по очередному коридору, более всего походившему на шахту лифта. Очередной толчок, короткая вспышка перегрузки и новый коридор – теперь горизонтальный и слабо изгибающийся повлёк дальше их аппарат.

Этот коридор был заметно короче предыдущего – прошло не более пары минут, как капсула начала снижать скорость, проскочила сквозь заблаговременно раскрывшиеся ворота и, наконец, замерла посреди небольшой, ярко освещённой площадки, у дальней стороны которой виднелись массивные, богато украшенные золотыми спиралями, ворота.

И не только они.

Подле створок, по два у каждой, стояли на вытяжку люди, облачённые в сверкавшие доспехи.

– Прибыли, – Семеров, откинув дверь кабины, первым выбрался наружу, с интересом косясь на блестящую фигуру, выбравшуюся на площадку из небольшого шатра, стоявшего чуть в стороне от ворот.

– Ого, римляне? – Выбравшийся вслед за ним парень во все глаза смотрел на легионера в красном плаще и шлеме с таким же ярким гребнем, неспешно шедшего к ним.

– Это Первый Легион Земли, – успел пояснить Семеров, прежде чем боец оказался рядом: – Личная гвардия Сенаторов.

– Кто вы такие и зачем здесь? – Оказавшийся рядом с ними легионер был не просто надменен, он прямо-таки исходил превосходством по отношению к прибывшим: – Или не знаете вы, – его лицо исказила пренебрежительная гримаса: – Что нижним, – это слово он просто выплюнул им в лица: – Запрещено здесь появляться кроме как по личному приглашению Сената! Так знайте! Это говорю я вам! Я центурион Легиона Носок! Ваальт Моргис! Я поставлен здесь…

Хихиканье девушки, не сумевшей сдержаться, залило лицо центуриона краской гнева.

– И над чем низкая смеет смеяться? Поведал же мне и – клянусь! – Хлопнул он себя по груди: – Если твоя шутка мне не понравится – тебя, негодная, немедленно накажут палками, вбивая твой скудный разум на место!

– Извините, – с трудом сдерживая смех, девушка присела, выпуская собаку на пол:

– Носок, – она хихикнула, прикрывая рот рукой: – Ой, извините, какой – Носок? Левый? Или правый?

– Как какой? – Подбоченился центурион: – Первый и самый славный легион Зеи, именуемый Мокрый Носок…

Вот теперь Катя совершенно потеряла над собой всякий контроль. Вскочив на ноги и повиснув на шее брата, пряча лицо за его шеей, она откровенно рыдала от смеха, с трудом выдавливая из себя обрывки слов, в которых можно было разобрать – «мокрый», «штопаный», «рваный» и прочие, не слишком лестные для слуха легионера, эпитеты.

– Ну знаете?! – Оскорблённый до глубины души центурион вскинул руку, собираясь призвать к себе бойцов, но новая напасть, атаковавшая его снизу, заставила его не только дёрнуться всем телом, но и испуганно вскрикнуть.