Дмитрий Янтарный - Пророчество

— Это, в самом деле, красиво, — сказал я, беря за руку Олесию, — но разве ей сейчас сезон?

— А на нашем острове она круглый год растёт, — с улыбкой ответила девушка, — это дань тому, что дало название нашему Цвету.

— То есть? — я с непониманием посмотрел на неё.

— Существует легенда, — Олесия взглядом указала на одну из лавочек, и я с удовольствием сел на неё вместе с ней, — что наши самые дальние предки взяли черты своего характера из вполне материальных вещей. Про Золотой и ныне покойные Серебряные и Изумрудные кланы, думаю, можно не пояснять. Первые Пурпурные и Лазурные драконы были художниками, у которых были соответствующие любимые краски. Да, Пурпурные драконы очень любят рисовать, хотя по ним этого и не скажешь. Ну а сколько портретов, да и не только, висит в Лазурном замке, ты и сам видел. Первый же Янтарный дракон искренне был восхищён этой прозрачной, тёмно-золотой смолой и тем, как много из неё можно сделать. Потому-то среди Янтарных было больше всего умельцев-ювелиров, из-под рук которых выходили самые настоящие шедевры. Да и как выгодно вести дела с другими, они тоже быстрее всех разобрались. Потому-то другие кланы и называли их раньше дельцами. Даже до времён Убийцы драконов большинство представителей других рас предпочитало жить под лапой именно Янтарных драконов. Потому как те, невзирая на свою якобы высокую драконью кровь, всё же с толикой уважения относились к каждому, кто умел и хотел работать. Мол, честно трудись, и пошлину платить не забывай, и никто тебя и твою семью и пальцем не тронет.

Она вздохнула. Мне тоже стало немного неловко. И внезапно я обратил внимание, что каждый мой разговор с тем или иным драконом так или иначе сводится к обсуждению тому, что сделал Убийца. Как будто некое напоминание. Одновременно и мне, что, мол, человеку рядом с драконом безопасно, так и им самим, ведь когда-то жестокость и тирания стоили драконам слишком дорого.

— А потом случилось то, что случилось, — продолжила девушка, — стоит отдать должное Янтарным: они не побежали от него, хотя и вступать в схватку им было, сам понимаешь, крайне невыгодно. Мало того: они смогли его остановить. Небольшую же группу выживших Янтарных приютил Золотой клан. И именно они передали Золотым секреты своего мастерства, которые и по сей день позволяют подконтрольному Золотому клану Валиро удивлять весь мир своими изделиями из янтаря. Впрочем, они и в целом в ювелирном деле очень хороши. Вот, посмотри, — она протянула руку, и я только сейчас заметил, что на ней было кольцо. Золотое кольцо с аметистом. Крупный фиолетовый камень посередине обрамляли четыре золотистые стрелочки, идущие в разные стороны, и в каждой из них сидел крохотный бриллиант. После чего протянула другую руку — на ней был браслет, состоящий из удивительных сиреневых жемчужин. Впрочем, три бусины представляли собой сферы, сделанные из золота и инкрустированные, опять же, мелкими бриллиантиками. После этого она достала кулон, демонстрируя его. Украшение содержало целых три аметиста, свисавших капельками. Одна капелька, та, что внизу, была побольше двух верхних. А на пересечении трёх золотистых стебельков, где конструкция крепилась к цепочке, так же сидело три маленьких бриллиантика.

— Очень красиво, — сказал я, — каждое украшение — это маленький шедевр. И, — смущённо добавил я, — они тебе очень идут.

— Спасибо, — улыбнувшись, ответила Олесия, — папа подарил мне этот набор, когда я смогла встать на крыло. По правде говоря, до сегодняшнего дня я их и не носила. Мне, конечно, нравятся украшения, но я всё же предпочитаю просто ими любоваться, нежели носить на себе. Но если они тебе понравились, то для тебя я с удовольствием буду их надевать.

Я отвернулся. Да уж, Олесия и в самом деле невозможна. Мягко, ненавязчиво, но раз за разом, словно маленький, светлый ангел она подводит меня к этой теме, заставляя задумываться об этом снова и снова.

— Скажи мне, — по-прежнему не глядя на девушку, спросил я, — неужели я тебе действительно так нравлюсь?

— Да, — просто ответила она, — когда я тебя увидела, то как-то сразу полюбила. И поняла, что без тебя больше не смогу.

— Но как ты можешь говорить такие вещи?! — в отчаянии спросил я, вставая и подходя к пруду, — как можно так просто взять и… — я не смог закончить предложение. Меня сейчас выворачивало наизнанку, я, в самом деле, не мог этого понять! Меня к такому не готовили, меня такому не учили. Я принц, и мне всегда приходилось лукавить, хитрить, изворачиваться, недоговаривать… я просто не могу понять, как к тебе может подойти девушка и просто подарить своё сердце?!

— Прости меня, — прошептал я, — но сейчас я ничего не могу тебе сказать.

— Не нужно ничего говорить, — ответила девушка, вставая, подходя и прижимаясь к моей спине, — я сама виновата. Я всё время забываю, что ты так не умеешь, что с тобой так нельзя. Только, прошу тебя, не огорчайся. Иначе я и сама заплачу.

— Нет, — твёрдо ответил я, оборачиваясь и обнимая Олесию, — я не допущу, чтобы ты плакала. Потому что если ты заплачешь — произойдёт что-то ужасное. Небо обрушится. Солнце навсегда погаснет. Или сюда примчится Мефамио и выбьет мне пару зубов. Или, что более вероятно, сюда прибежит Уталак и даст мне хорошего пинка, от которого я буду лететь аккурат до Лазурного острова…

— Дурачок, — нежным переливом колокольчиков засмеялась Олесия, — папа никогда так с тобой не поступит. Он столько сил приложил для того, чтобы ты оказался здесь, потому что ты наш, родной, потому что здесь твоё место. И на Мефамио не сердись. Первое время он, конечно, будет к тебе присматриваться — не обращай внимания, если он будет грубить или даже попытается применить силу. Обещаю: он не причинит тебе вреда. Просто таков у него характер: он только-только учится управлять другими, вот и заботится обо всех пополам с рычанием. Не переживай, он к тебе привыкнет, и уже через месяц будет рычать на того, кто посмеет тебе угрожать…

— Спасибо, утешила, — хмыкнул я, — ну что ж, пойдём в замок? Уже совсем стемнело, да и устали все, наверное, за день…

Уталак, встретив нас у входа, лично проводил меня в мою комнату. И, удивительное дело, она была одновременно и похожа на моё обиталище в Лазурном замке, и в то же время сильно отличалась. Здесь так же были кофейный столик и несколько кресел, но стояли они около окна, в то время как в Лазурном замке они были в одном из углов. Шкафы с книгами находились возле входа, по правую руку. Кровать стояла в углу возле окна, так, чтобы солнечный свет не разбудил совсем рано, но если соне вздумается полежать в постели на пару часов дольше положенного, то солнышко поднимет его само. Ну и, конечно, санузел.