Дмитрий Янтарный - Пророчество

Меня несло семь цветных канатов… да, каждый Цвет пришёл на помощь, каждый из них по какой-то причине сейчас стремился помочь мне. Цветные нити бережно опутали светящееся астральное тело, которым сейчас являлась моя душа, и тянули наверх, прочь от копошащейся внизу черной массы, прочь от Кошмара. Но внезапно это прекратилось. Цвета не пропали — нити маленькими сгустками энергии вошли в меня, придавая силы. Я повис на месте.

— Дальше мы тебя нести не можем…

— Ты должен вырваться сам…

— Но мы тебе всё равно поможем…

— Мы дадим сил…

— Но совершить прорыв обратно ты должен сам, — в унисон закончили они. Я сосредоточился. Цвет и в самом деле был внутри меня, сейчас полностью покорный моей воле и готовый придать сил. И в этот момент я заставил себя подниматься вверх. Это было тяжело… и чем выше я себя тянул, тем тяжелее мне становилось. Нет, не совсем так… совсем не так. Цвет не надо тащить с собой, как груз… его надо использовать, как топливо…

— Лазурь, дай мне скорости…

— Изумруд, защити меня…

— Янтарь, поддержи жизнь во мне…

— Сирень, воодушеви меня…

— Пурпур, придай мне сил…

— Серебро, дай мне удачи…

— Золото… помоги вернуться ради тех, кто мне дорог…

Все семь Цветов вновь откликнулись на мой зов, и вот я, ощущая невероятную лёгкость, воспаряю вверх… всё выше и выше… вот надо мной показалось светлое пятнышко, всё больше и больше… да, я помню эту печать из чистого света… через не` надо совершить прорыв. Ещё немножко… ещё чуть-чуть… сейчас будет чуть страшно… и…

На короткий миг мою душу словно раздробило на тысячу осколков, но уже мгновение спустя вновь собрало воедино. Я смог. Я прорвал защиту светлой печати! И я снова был в Зале Чаш… Вот только моего тела тут уже не было.

— Мне очень жаль, маленький принц, — виновато вздохнул кто-то за моей спиной, — но твоё тело перестало существовать. Ты осуществил свой Тургор — но пережить такое не дано никому.

— Кто вы? — спросил я, обернувшись, но никого не увидев.

— Неважно… зови меня Проводник, — ответил голос.

— Интересно. И куда вы хотите меня… проводить?

— Дальше, принц, дальше. Неужели ты думаешь, что это конец? Нет, это только начало.

— Я не могу уйти, — твёрдо ответил я, — мои дела здесь не закончены. Я должен остаться.

— Да как же ты останешься? — сокрушённо спросил Проводник, — ты, конечно, герой, не каждому удавалось сотворить то, что сейчас сотворил ты. По крайней мере, так быстро. Но тебе некуда возвращаться. У тебя не осталось тела.

— Дайте мне другое, — попросил я.

— Ишь ты, какой деловой, — недовольно сказал мне голос, — где же я тебе такое тело найду? А если и найду — что мне с хозяином его делать? Попросить освободить помещение в связи с наступлением обстоятельств непреодолимой силы?

— Не надо мне чужого тела, — прошептал я, — дайте мне новое. Маленькое. Я сам вырасту и снова всему научусь. Один же раз смог — смогу ещё раз.

Проводник, который так и не пожелал мне показаться на глаза, довольно долго молчал. А может, он молчал не больше нескольких секунд. В таком состоянии такое понятие, как время, становилось очень нечётким и размытым.

— Не жалко тебе столько времени терять будет? — спросил меня, наконец, Проводник.

— Не жалко, — ответил я, — у меня ещё остались здесь дела. Это не должно закончиться так.

— Ну что ж, в данном случае право выбирать ты заслужил. Оценили твоё благородство, так что небольшое ускорение, если так можно выразиться, ты получишь. Но предупреждаю сразу: будет больно. Рождаться всегда больно. Намного больнее, чем умирать.

— Меня это не пугает…

— Тогда приготовься…

В следующий момент меня закрутило, завертело… запоздало пришла боль, а потом всё так же внезапно кончилось… и мне сейчас оставалось лишь уснуть и спать долгим и сладким сном…

Во время очередного столкновения Меридия внезапно ощутила острую боль. Но боль, тем не менее, принадлежала не ей. Когда она посмотрела на Олесию, к которой как-то незаметно для самой себя успела подойти, то увидела, что её лицо тоже скривилось от боли.

— Что случилось? — спросила Меридия, — ты тоже это почувствовала?

— Да, — прошептала Олесия, — Дитрих. Ему очень плохо и очень больно. Нам немедленно надо к нему. Останови их.

— Сделаю. Только, ради всего святого, помоги ему.

Олесия помчалась в замок, а Меридия, обернувшись драконицей, бесстрашно ринулась вверх.

— Стойте, стойте! — мысленно закричала она, всё больше набирая высоту, — остановитесь! Прекратите!

Два дракона, уже сцепившиеся не на жизнь, а на смерть, не услышали её. Но когда она, наконец, набрала нужную высоту и встала между ними, они больше не могли её игнорировать.

— Меридия, — пророкотал Мизраел, — уйди. Не мешай. Не сейчас.

— Нет, папа! — захлёбываясь от страха, кричала она — Дитриху нужна помощь. Ему очень плохо! Уталак, я вас умоляю…

Но в этот момент, не завершив мысль до конца, серебряная драконица потеряла сознание от новой вспышки боли. Мизраел тут же подхватил её, Уталак же без лишних слов ринулся вниз, к замку. Мизраел же с дочерью в лапах принялся аккуратно опускаться.

Уталак спешил изо всех сил. Нет, ужасная догадка пронзила его, он знал, что испытывал принц… проклятье, как он мог об этом забыть?! И уж тем более, откуда такое могло быть известно самозванцу, мнящему себя Лазурным? Но принц не погибнет, нет, он не может, он выдержит, он сильный, он… он на время лишился своих Доминант… Взвыв от страха и бессилия, Уталак набрал высоту и полетел к башне, в которой находилась комната Дитриха. Перед самым окном он принял человеческий облик и, выбив стекло, приземлился.

Принца не было. Да и сама комната выглядела так, как будто тут игрались несколько дракончиков, поливая друг друга пламенем. Комната горела. Пламя как раз перекинулось с ковра на постель, а оттуда стремилось достать до висящих на стенах картин. Но принца тут не было. Единым щелчком пальцев погасив пламя, Уталак ринулся наружу. Странно. Откуда эти закопчённые следы? И здесь… и дальше… как будто плавился камень. Неужели?

Уталак мчался вниз по следам, молясь, чтобы не случилось самого страшного, чтобы не произошло того, что происходит с людьми, когда они становятся невольными свидетелями таких битв, чтобы Цвета сжалились над ним и не заставили совершить самое страшное для человека… Тургор.

Когда он пробегал по первому этажу, то увидел Меридию, успевшую прийти в себя, и Мизраела, стоящих у входа и не решающихся идти дальше. Взмахом руки приказав им следовать за собой, он поспешил дальше. Глупец! Надо было сразу отправить кого-нибудь к Дитриху, чтобы его отвели в комнаты для слуг, они лично защищены им от этого пагубного воздействия на случай непредвиденных обстоятельств… но кто ж знал, что Мизраелу достанет наглости и глупости бросить ему вызов здесь?