Семён Афанасьев - Алекс и Алекс 3

Видимо, изображает тактичность в глазах израильтянина, тварь. До чего жаль, что ему не объяснишь всех нюансов наших с ней непростых взаимоотношений.

Слава богу, разум всё же частично жив в этом царстве гротеска. Когда Хаас стучится в двери номера, сладкая парочка уже обзаводится одеждой и выглядит гораздо более пристойно.

– Скажи ему о налогах, – китаянка, скрестив ноги на кровати, требовательно смотрит на Анну, указывая при этом пальцем на меня.

– С выигрыша? – моментально врубается моя обеспечивающая, поворачиваясь ко мне. – Алекс, она права. Какая сумма вышла по ставке?

Вместо ответа, показываю ей экран комма.

– Сорок два процента надо отдать. – Моментально сообщает Хаас, едва скользнув взглядом по экрану. – Выигрыш более ста тысяч одномоментно, источник платежа – чистый гэмблинг. Тут без вариантов.

А у меня возникает ощущения пустоты и падения в пропасть.

– За что? – даже не пытаюсь сдержать изумление. – Какие сорок два процента?! Кому и за что?!

– Вот очень хорошо, что ты приехала, – изображает душку Чоу, как ни в чём ни бывало, обращаясь к Анне и игнорируя меня. – С него бы сталось начать тратить всю сумму. Он вон, уже Моше пришёл долю отдавать… До налогового платежа.

– Упс, это я не уследила. – Хаас не додумывается ни до чего лучшего, как изобразить раскаяние в адрес хань.

Да они что тут все, белены объелись?! Ладно, Моше! Его я где-то могу и понять, и принять. У него вполне себе объяснимая позиция… нейтралитета и невмешательства… я б на его месте, пожалуй, тоже ставил бы на всех лошадей одновременно… если б не личное. Но Хаас-то куда?!

– Анна, мы можем продолжить не здесь? – соблюдая приличия, напоминаю подруге о деликатных обстоятельствах наших с Чоу давних трений.

– Могу сделать пять и семь, – зачем-то говорит та Анне в этот самый момент. – Тогда тридцать шесть и три останется к оплате.

– Услуги? – ребусом на ребус отвечает ей Хаас, как будто понимает в словах китаянки что-то, мне недоступное.

– Да что у вас тут происходит?! – Пытаюсь вклиниться, но на меня никто даже не смотрит.

– Зачем? – искренне удивляется хань. – Какие услуги?! Патронаж сотрудника! – кивок в мою сторону. – Он же в ранге соискателя. Может рассматриваться, как выполняющий работу. Мы целый список таких всегда подаём от Компании до конца периода. Всё законно, и не надо потом актами заморачиваться. Опять же, мораторий на проверки муниципалов по федеральным служащим.

Номер Моше мы с Анной в итоге покидаем только через полчаса. При этом, весь мой выигрыш Хаас блокирует на моём же комме, на отдельном виртуальном счёте, запрещая мне трогать даже сантим:

– Давай с обязательными платежами вначале закончим. Я не знала, что ты настолько безграмотный, – отчего-то веселится она, как будто происходит что-то приятное.

А я даже не нахожу пристойных слов, чтоб высказать ей свои реальные чувства. Так и идём молча до медсектора, куда я сворачиваю, чтоб забрать Жойс.

На волне эйфории, Анна упустила деликатный момент выигрыша Алексом на тотализаторе. Товарищ предсказуемо оказался абсолютным нолём в фискальных вопросах. Первые пятнадцать минут он и слышать не хотел об обязательном налоге, который был бы с него взыскан в любом случае (вопрос лишь в самой процедуре взыскания).

У Анны ушли ещё четверть часа и куча нервов, чтобы объяснить другу: налоги – единственная часть всего правового поля, где не работает презумпция невиновности. В любой части Федерации.

Алекс упирался, как годовалый ребёнок при виде игрушки на витрине, и изображал того самого барашка на мостике, из детской сказки.

Судя по его настрою, усваивать новую информацию он сейчас явно был не способен. Махнув рукой на политкорректность, девочка прибегла к крайнему средству: волюнтаристским решением, она отобрала у него на минуту комм и заблокировала всю сумму выигрыша на отдельном счёте. Разъяснение необходимого минимума по налогам она ему устроит позже. Как и предназначенный не для всех курс легального вывода части поступающих денег из-под налогообложения.

Кстати, эта Чоу предложила неожиданно серьёзный вариант. Обычно, у таких кормушек, которые гарантируют снижение налогооблагаемой базы на федеральном уровне, всё забронировано на годы вперёд. И чужаков там, сказать мягко, не ждут.

То, что китаянка пускает смешную (по клановым меркам) сумму Алекса в явно отлаженную процедуру на уровне их Компании – это очень серьёзный её шаг ему навстречу.

Жаль, Алекс этого явно неспособен ни оценить в данный момент, ни просто понять.

«Пока мужчина пребывает в горячем эмоциональном состоянии, его мозги нормально работать не будут», – это всегда говорила даже мама.

А Алекс именно в таком состоянии и пребывал: дуэль; баснословный по его меркам выигрыш; неожиданное присутствие Чоу в номере Моше…

Анна про себя хихикнула. Она уже изучила взрывной характер и регулярное упрямство у нового товарища (часто на ровном месте, когда повод не стоит и выеденного яйца). Сейчас она была уверена: неожиданный союз Моше и секретарши Ли заставит Алекса кипеть, словно чайник, ещё пару часов.

А вот пото-о-ом, когда он успокоится, можно будет и объяснить ему все детали. Обязательных налоговых и фискальных платежей, которые не имеют абсолютно никакой альтернативы; и которые лучше делать добровольно.

А в его случае – ещё и не отходя от кассы, если он реально собирался потратить часть уже не своих, по факту, а государственных денег (государство-то своё возьмёт всегда, вопрос в цене).

Кстати, к варианту Чоу надо присмотреться уже на уровне своего клана, уведомив при случае отца.

Вообще-то, Анна могла очистить эти пять процентов и сама. Теоретически.

Другое дело что, не стала бы. Тут уже вступала в дело внутренняя политика: экономия в пару тысяч только для Алекса была солидной суммой. А вот финансисты клана только покрутили бы пальцем у виска, приди Анна к ним на добрые полчаса с дополнительной работой, итогом которой станет экономия копеек. Ещё и посторонней дворнягой, до которой никому из своих, кроме Анны, дела нет.

Хорошо, что для китайцев и двести монет комиссии – деньги. Анна слышала от отца и всегда поражалась: там, где свои пожалеют времени и вообще не будут даже наклоняться за мелочью (говоря образно), хань не ленятся и налаживают целые процессы по сбору в свои карманы таких вот тоненьких ручейков из мелких монеток.

Рабочее время финансового департамента клана, как правило, стоит дороже тысячи монет в час. Потому оптимизацию таких сумм просто игнорируют (как говорится, «заплатить будет дешевле, чем ловить» [1] «Заплатить будет дешевле, чем ловить» – Хаас вспоминает хрестоматийную байку. Кажется, в 70х годах 20 века, на слёте негосударственных служб безопасности, американцы задали вопрос англичанам: почему вы не ловите те два-три процента от оборота, что теряете на регулярных кражах? Которые происходят в ваших дорогих магазинах? Там вроде за меховые изделия с большими ценниками расплачивались в основном чеками. И два процента чеков в среднем за год были подделкой. Англичане ответили американцам: при тогдашних коммуникациях, эффективная система ловли этих двух процентов будет стоить в деньгах столько-то (регулярные расходы периода на поддержание Системы в работоспособном состоянии: кадры, оборудование, тогдашние каналы связи и т. д.). А ущерб от фальшивых чеков за год набегает на сумму, которая в два или три раза меньше. Получается, не ловить ровно в два раза выгоднее, чем ловить. , как сказали в прошлом веке те безопасники). А вот если эти же суммы развернуть на неленивых китайцев, то лично Анне получается вполне себе прибавка к карманным деньгам.