Семён Афанасьев - Алекс и Алекс 2

– А я ему честно ответил на все вопросы, – пожал плечами южанин. – Вы же не думаете, что я буду врать человеку, который здоровается, как надо? И говорит со мной на одном языке?

– Стоп! – женщина резко подняла взгляд на мужчин. – Так он ещё и на языкеговорит?!

– Ну да, – мужчины синхронно кивнули, затем озадаченно переглянулись между собой.

В их глазах заиграло зарождающееся понимание.

– М-да. Не сообразили по запаре, – кивнул товарищу Сэм. – Ну ладно. Хорошо, что три головы лучше одной.

– Питер, ты уверен, что чрезмерно не торопишься с серьёзными решениями? – Хайке Штавдакер, со свойственной ей прямотой, решила не откладывать проблему и обсудить всё по горячим следам. – При всём уважении к твоему выбору, я не уверена, что эта девочка – то, что стоит тащить в нашу семью. Уже не говоря о более серьёзных планах…

– СТОП! Остановись на этом месте, – сын, воровато оглянувшись по сторонам в просторном гостевом зале, указал глазами на большой диван у стены и продолжил уже на нём. – Мам, ты думаешь, что я действую слишком импульсивно и не думаю головой?

Хайке молча кивнула, обнимая сына и утыкаясь носом в его макушку.

Виктора больше нет… и сын остался только один…

– Мам, это как раз было полностью продуманное решение, – огорошил её старший отпрыск, не делая попыток высвободить свою голову (хотя лишних нежностей Питер не любил, это она знала). – Если ты думаешь, что пылающие чувства мне застили глаза настолько, что я потерял разум, то это далеко не так. Саяра рядом со мной – это исключительно решение мозга, а не других частей организма.

– Удивил, – призналась Хайке через десять секунд, не отпуская голову сына. – Видимо, я после Виктора стала хуже соображать… В чём смысл этого решения?

– Какая у вас с отцом основная проблема в отношениях? – Питер, подобно ей, тоже ответил прямо, не ходя вокруг да около.

– Я бы сказала, что у нас их сразу несколько, – сдержанно пробормотала Хайке.

– Одна из них ключевая. – Возразил сын. – Прочие лишь производные. Со стороны, ваша основная проблема – это то, что вы, как супруги, не уважаете друг друга настолько сильно, чтоб жертвовать личными интересами ради вашего союза. Каждый из вас живёт в своё удовольствие. Отец вон вообще живёт не дома, отговариваясь бизнесом. Видим его раз в неделю, и то не всегда. Ещё он наверняка пялит мать Саяры, о чём знают все… Иначе с чего бы ему оплачивать такую недешёвую учёбу Сае… И заметь, ты ещё не в курсе всего, что знаю я.

– Если бы он только её мать пялил, – в сердцах бухнула Хайке, окончательно решив не сдерживаться.

Разговаривать откровенно – значит, разговаривать откровенно. Тем более, сын у неё остался только один. С кем ещё, если не с ним.

– Во-о-от, – Питер похлопал мать по руке и наконец высвободил голову. – Мам, а я ведь заказал Шульцам сводку обо всех его текущих связях за последние три месяца.

– Ничего себе! – Штавдакер-старшая была более чем удивлена. – И они согласились?! Уверен, что не деза?

– Регулярные маршруты. Фотоотчёты. Допуск к их сотрудникам в любое время, в электронном виде; а картинку в режиме реального времени с Площади Федерации, например, не подделаешь, – пожал плечами Питер. – Причём, я всё оплатил им по контракту. Если там была бы неправда, это так бахнет по их делам репутацией, что…

– Ясно. Что в отчёте? – Хайке перебила сына, не считая возможным так мучить своё любопытство.

– Разовых шлюх не считаем? Тех, которые больше двух раз за три месяца не повторились? – по-деловому уточнил Питер.

– Такого добра считать, только время тратить, – устало выдохнула женщина.

– Из постоянных – только мать Саяры. – Не стал затягивать мучительную паузу сын. – Но зато с ней, помимо аквапарков и прочих аналогичных ресторанов, он зачем-то регулярно ходит к федеральному нотариусу, угол Пятой Нижней улицы и проспекта.

– Во как. – Хайке откинулась на спинку дивана, лихорадочно перебирая варианты.

– Мам, я уже всё выяснил, – сын довольно прикрыл глаза. – Не ломай мозги. Его концерн ещё квартал тому объявил о дополнительной эмиссии акций. Растянули они это дело почему-то на полгода.

– Помню, но не придала значения, – кивнула Штавдакер-старшая.

– По мере эмиссии, он оформляет небольшие пакеты на неё. Копии документов нотариуса у меня есть, – Питер похлопал себя по комму в нагрудном кармане. – Общая сумма планирующегося к передаче матери Саяры – пять и три десятых процента.

– Зачем же так-то?! – растерялась женщина. – Пакет, конечно, далеко не контрольный; но ведь уже и не мелочь! – Хайке быстро взяла себя в руки и принялась рассуждать вслух. – Во-первых, у неё есть официальный муж. Как бы там ни было между ними… но это же потенциальная опасность утечки пакета! Реши эта старая блядь разводиться с мужем, он же может претендовать на долю акций, как законный супруг?!

– Она не старая блядь, – хихикнул Питер, доставая комм. – Вот её фотографии. Выложены на её страницу вчера.

– Х… себе… в сраку… ё… – выругалась, не сдержавшись, Штавдакер-старшая, несмотря на сидящего рядом сына. – Это же сколько ей лет?! Она что, моложе своей дочери?! Бл…, я, конечно, понимала, что она моложе меня…

– Тридцать пять, мам. И да, никаких оперативных вмешательств, все формы – чистая генетика. – Покивал сын.

– Но это всё равно неправильно, – Хайке никак не могла успокоиться. – Ну пусть бы он поехал в любой из этих долбаных султанатов. Или в любой эмират! Сказал бы мне, я бы, конечно, никуда не делась и согласилась… Зарегистрировал бы там брак и с ней, как с младшей женой, по их законам. Но зачем отдавать пять процентов чужой бабе, у которой официальный муж есть?! [1] Глобализация. В Нидерландах уже сейчас официально признаются законными все браки, заключённые в других странах, в соответствии с тамошними законами. В частности, мужчина с двумя жёнами (например, свидетельства о браке выданы Саудовской Аравией или Эмиратом Аджман) в Нидерландах тоже будет рассматриваться как мужчина, законно имеющих двух жён. Хотя по голландскому законодательству две жены не вариант.

– Мам, вот и я не знаю. – Спокойно ответил Питер. – Именно потому мы с Виктором и решили ещё квартал тому держать Саяру поближе к нам. Это – первая и главная причина. На всякий случай: она – единственная наследница за своей матерью, случись вдруг что. – Он многозначительно посмотрел на мать.

– Даже и не думай. – Отрезала та. – Личное личным, обиды обидами, но никакой крови. И никакого шантажа.

– С ума сошла?! – подпрыгнул из положения «сидя» Питер. – Мне с Саярой вполне хорошо! Кстати, я только сейчас понял Виктора… Мам, я потому и говорю, что это был чистый расчёт. Нам она всегда будет смотреть в рот – потому что не клановая. Мужа, то есть меня, поддерживать будет всегда и во всём, по тем же причинам. На иерархию она согласна по определению, поскольку кто ей ещё предложит такую перспективу? А в силу личного опыта, многие спорные моменты ей не интересны, – Питер указал взглядом на фото матери Саяры в бикини, выложенное на её личной странице. – Детей она тоже родит мне столько, сколько надо. А экстерьер у них такой, что не стыдно.