Ростислав Марченко - Огнем и мечом

Земледелие здесь явно было занятием не для всех. Да и не могла эта долина прокормить такую прорву народа самостоятельно, как ты ни старайся. Хлеба тут похоже садили одни остепенившиеся старики и вдовы, да и те только для того, чтобы земля приносила прибыль. Мера зерна в этой Тортуге просто не могла стоить дешево. Семьи арендаторов земель фьефа к слову сказать, в замке в значительной части укрываться не захотели. Предпочли уйти в горы и даже скотину с собой увели

С движимым имуществом сравнительно с недвижимостью было немного сложнее. Насколько беглым взглядом можно было углядеть, заметное количество скота в долине нас не дожидалось. То, что аборигены не увели в горы, принял замок. Как вся эта живность там поместилась другой вопрос, но стайки осмотренных дворов были почти пустыми, из живности там одну птицу и пару коров люди бросили. Короче говоря, можно было жить.

Да и вообще, насчет провианта жаловаться было грешно, вкупе к птице мы унаследовали заметные количества зерна ну и прочее содержимое амбаров и погребов, типа вина, вяленого и копченого мяса. Ну и всякой рыбы с мерзко воняющими соусами из нее, само собой.

Помимо огромного количества глиняных емкостей с последним, на берегу, склады чудом избежавшего сожжения китоперерабатывающего завода были забиты бочками с ворванью и китовым мясом. Касательно последнего можно было сделать вывод, что почти уже покойный фер Рэйг имел отличные подвязки среди государственных чиновников или даже военных – мясо морского зверя продукт сильно на любителя и кормили им обычно контингенты вроде гребцов на галерах. Одного только китового уса в лабазах не нашлось, но я не переживал – этот востребованный на рынке товар стоило поискать в замке, и вряд ли бы я не смог там его найти. В общем, кончать с господином ан Бойгеном следовало как можно быстрее, наши шпики явно не все про него знали.

Сам замок, несмотря на высоту стен и башен ничего из себя особо неприступного не представлял. Для «Вепрей Бир-Эйдина» естественно, с нашими камнеметами, Боу Хораном и мной грешным, могущим ночной порой забраться наверх. Все три внешние башни Бойген-Кастла были круглыми, расстояние между ними было довольно велико, бойниц в стенах немного, так что больших потерь от стрелков противника не ожидалось. Главное было исхитриться в стене пролом сделать, ну или ворота камнями вышибить. Ну а после взятия внешнего контура укреплений и резни квартирующего во дворе мирняка можно было подумать и о плане захвата донжона – метров, наверное, на семь – десять возвышающейся над стенами крепости суровой четырехугольной башни с конической черепичной крышей.

В узкие городские улочки я, конечно же, не полез, слишком это было опасно. Людей у меня было немного, так что завязнуть там, если я чего-то не рассчитал, можно было запросто. С довольно понятными последствиями, к которым я, как командир рейдового отряда готов не был. Собственно, смысла там бродить вообще не было. Чтобы мечтать захватить замковые ворота я был недостаточно глуп, а для предоставления солдатне режима наибольшего благоприятствования для мародерки было не время. Спешенные рейтары в порту разве что пару негодных фелюк, лодки, пирсы и раскиданные вдоль берега лачуги пожгли – облегчать нашим новым друзьям возможность вернуться к родным очагам я не собирался.

Видимо именно это и спровоцировало обороняющихся на активные действия. Последнее я не столько не предвидел, сколько посчитал маловероятным. И к стыду своему ошибся. Возможно, что недооценил реакцию главы гарнизона замка на нашу численность. Кто там остался? Кастелян? В общем, он явно недопонимал, насколько мы круты…

Передо мной стояли трое без шлемов. По центру располагался плечистый высокий молодой парень с тщательно выбритым лицом и длинными, до плеч волосами стянутыми украшенным золотом кольцом серебряной диадемы на голове. На толщину кошелька молодой человек, безусловно, не жаловался – помимо диадемы, цену мажора весьма повышал дорогущий юшман с пластинчатыми элементами из украшенных золотой и серебряной чеканкой пластин, так что он практически стопроцентно представлял владетельный род. Справа от него сверлила меня взглядом средних лет мощная сисястая баба со сломанным в былые времена кем-то носом. Кого она представляла было неясно – женсоветы в Аэроне еще не изобрели. Панцирь она видимо покупала у того же мастера что и молодой господин, но на чеканке предпочла сэкономить, в чем нисколько не проиграла. Третьим был матерый седоусый вояка лет пятидесяти в калантаре с короткими рукавами, с шинными наручами на предплечьях и таких же поножах. Этот без вариантов присматривал за щенком.

Юноша в модном для своего поколения ключе предпочитал «бастард», баба характерный для этих гор палаш с елманью, ну а дед принес средней длины одноручный меч с слегка изогнутой перекладиной. Причем без ножен. Пользоваться двуручником ему было в буквальным смысле слова не с руки, кисть правой руки отсутствовала. Вместо нее на культю была нацеплена железная чашка с торчащим из нее четырехгранным штырем.

– С чем пожаловали? – без лишних расшаркиваний поинтересовался я у парламентеров. Меня сопровождали оруженосец и «наниматель» с играющей в жопе «Где-то далеко» романтикой. В отличие от неприятеля выходить на переговоры без шлемов я посчитал лишним, один доппельхандер оставил за воротами.

– Я фер Эмин ан Бойген, наследник Бойгендэйла. – ответил мне юноша, как я и ожидал. – С кем имею честь?

– Фер Вран ден Гарм, лейтенант «Вепрей Бир-Эйдина». – выделываться было неправильно, хотя и хотелось. – С чем пожаловали?

– Предлагаю вам жизнь.

– Сдача не интересна. – Хмыкнул я из под шлема и перефразировал цитату из неизвестной тут киноленты. – Фер Эмин, простите, но мы «Вепри».

– Вертелов на вепрей у нас хватит. – А вот то, что юного господина поддержит бабенка, а не пожилой кнехт я не ожидал. Голос у нее, кстати, был под стать внешности. Сиплый такой, словно она последние двадцать лет курила без перерыва.

– Для себя один какой-нибудь прибереги, – не стал я возмущаться вмешательством неблагородного быдляка в разговор рыцарей. Конечно весьма сомнительное предположение, но мало ли, может быть, фер Эмин с этой личинкой свободной женщины сражается каждую ночь напролет. – Уж тебе-то вертел точно не помешает.

Старый кнехт на такой отбрив еле заметно фыркнул. Баба сдержалась, разве что взглядом меня одарила куда более тяжелым, чем раньше.

– Вы все умрете, – тем временем посчитал мою реакцию попыткой торговли пиратский принц.

С моей стороны осталось только мысленно хмыкнуть. Атаковать нас, засевших в удобной для обороны каменной усадьбе с огораживающим двор таким же забором, аборигенам определенно не хотелось. Да, по численности они нас превосходили примерно в пять раз – но в массе своей это были местные амазонки. Жены, дочери и сестры убитых или даже убиваемых в настоящий момент пиратов. За исключением пары десятков конников наблюдаемые мужчины не впечатляли. Похоже, что поддержать патриотический порыв женщин вышли дети и всякая нестроевая немощь.