Ростислав Марченко - Жизнь под крылом смерти...

Вышел в отставку этот человек только через четыре года после ан Варена, видимой посторонним связи со своим бывшим командиром не поддерживал, приняв статус фригольдера земли «в вечную аренду» взял Императорские и поселившись вкупе с несколькими такими же отставниками в сожженной неизвестно кем деревеньке посреди Эдернского леса, неплохо там приподнялся.

К настоящему моменту Каван, помимо богатой фермы с десятком наемных работников держал придорожный постоялый двор с трактиром и гарантиями безопасности для постояльцев, подтвержденными главарями оперирующих в лесу банд. Насколько я смог понять косноязычные объяснения замковой быдлоты, засланный казачок надел маску «чиста конкретного ресторатора» — владельца и держателя порядка на избавленной от конфликтов нейтральной территории. Местечка, где уставшие слушать волчий вой бандюганы имели возможность расслабиться, немного выпить и даже без посредников найти среди путешественников состоятельного нанимателя. Да, фратрии в этом мире на акцию тоже можно было подрядить.

Что скрывалось под этой маской, было понятно даже без сданной мне в тайнике конфиденциальной переписки, финансовой документации и дополнительных пояснений от фрейи Карин. Появился в этих местах вышедший в отставку фрументор, как и следовало ожидать по приглашению фера Редвина, у него же брал ссуды на развитие бизнеса и, разумеется, именно с ан Вареном вел все неодобряемые законом делишки. Соответственно все, что от меня сейчас требовалось, это взять Кавана с ближайшими подельниками живым, добыть в его сундуках вещественные доказательства и предоставить их государственной власти и окрестному дворянству вместе с протоколами допросов фрейи Карин и замковых слуг.

А то, несмотря на все наши попытки разъяснить соседям фера ан Варена ситуацию, вокруг рот начались неприятные шевеления. И ладно еще со стороны ан Сагана было тихо, по доходившим к нам слухам барон палил графские владения, и упорно пытался добить войско.

Короче говоря, срочно требовалась спецоперация, и проводить ее кроме меня было некому.

Эдернский тракт оказался типичной для Аэрона дорогой регионального значения — автобаном «древнеримского» типа с набором водоотводных коммуникаций и хорошим щебенчатым покрытием. По сути единственное, что серьезно отличало его от уже виденных мной Имперских шоссе — начинающийся прямо за линией кюветов лес. От подсада обочины не чистили как бы ни со времени постройки дороги.

Тем ни менее, несмотря на столь явный признак утери государством контроля над территорией и весьма жесткие нравы общества, присутствия банд особо заметно не было. Несколько гниющих на обочинах разбитых и сожженных повозок, да мощный дуб на перекрестке с тремя распухшими висельниками на нем, вот и все признаки.

Опцион из конников «Черной розы» — вислоусый крепыш Кёрл Тилли по прозвищу «Лесоруб» поравнялся со мной и мотнул головой в направлении покойников. Я безразлично пожал плечами и кивнул, разрешая их осмотреть. Кто это такие, мне в общем то было любопытно, на я сомневался что осмотр трупов даст что то полезное. Если верить карте и опросу за неимением лучшей кандидатуры взятого проводником Хёука, построенный на месте брошенной лесной деревушки постоялый двор «Эдернский волк» мы могли увидеть, как бы ни за следующим поворотом, так что этот беспорядок оказывался небезынтересен.

— Сколько повешенных не видал, все мурашки по шкуре бегают, как у них шеи тянет. — Легкий на помине Хёук воспользовался остановкой, чтобы завязать «светский» разговор. Инстинктивно ходил в роль моего оруженосца по методике Станиславского, наверное.

— Чисто гуси, да, да, да. — Дополнил я его фразу, располагаясь по наветренной стороне к трупам и скептически покосившись на хмурую рожу хитреца. — Ты бы лучше о погоде разговор затевал.

Подобно мне не желающая больше необходимого нюхать вонь мертвечины часть группы грохнула взрывом смеха. Что Хёук недавно проштрафился и не прочь загладить свою вину, секретом ни для кого не являлось.

— Разговор погоде, фер Вран, вас не заинтересует, — развел руками нахальный боец.

— Ну а о висельниках поговорить, в самый раз? — Удивился я. — «Вы только посмотрите, фер Вран, какие у них лебединые шеи!» Ты не ебанулся, солдат? Не можешь найти лучшую тему для трёпа!?

На этот раз личный состав гоготал гораздо дольше. Да и сам Ролан не удержал ухмылки.

В принципе я зла на него не держал, но без повода показывать этого наглецу не следовало. В принципе, по уму Хёука нужно было показательно прессануть, так что опасался моего гнева он вовсе даже не зря, однако парень был достаточно умен, чтобы компенсировать свою наглость полезностью. В рейд он вызвался добровольцем сразу же после возвращения от родителя и обстоятельного доклада добытой в ходе путешествия разведывательной информации и теперь пытался закрепить успех.

— Запомню. — Спрятал улыбку парень и сменил тему. — Недалеко уже совсем.

— Догадываюсь. Поэтому вот и любопытно, что за покойники тут тухнут. Тракт ведь не безлюдный, нет?

— Конечно.

— Мечом жили. — Доложил осмотревший трупы Тилли. — Не коровам хвосты крутили. Наверняка уже убитыми повесили. Хорошо посечены, даже одежду снимать не стали.

— Богатый выбор, — хмыкнул я. — Либо бандиты…

Тилли почтительно покачал головой, дав понять, что я ошибаюсь и вклинился в данную для него паузу:

— Своих, Ваша Милость, лесные братья давно бы сняли и похоронили.

Спорить я конечно не стал.

— Тогда понятно.

Проныра Хёук, не иначе чем ради предупреждения приказа снять и по — быстрому прикопать жертв лесного бандитизма, поторопился уточнить:

— А фратрии за снятие повешенных спрашивают, Ваша Милость.

— Даже с таких как мы? — Сделал я удивленные глаза.

— Ну… — замялся тот. — По — всякому бывает.

— Поехали. — Отвернулся я. — Некогда тебе будет сейчас могилы копать.

Постоялый двор «Эдернский волк» выглядел внушительно и не имел ну ровно ничего общего с тонущими в земле балками утопающих в говне и мусоре кафешек какой — нибудь колымской трассы моей покинутой Родины. Нет, лесные усадьбы я видел и получше — вон мой корешок Степа тоже отгрохал себе зимовье в три этажа из цилиндрованного бревна, но для Аэрона основательность комплекса зданий весьма и весьма впечатляла. Окруженный лугом и распаханными полями четырехугольник палисада с обширным двором внутри, заставленным повозками заночевавшего купеческого каравана, издали обращающее на себя внимание высокой черепичной крышей двухэтажное здание «гостиницы» с забегаловкой на первом этаже, колодец, конюшни, склады и даже кузница, короче говоря до подпадания под критерии термина «замок» данному «крепкому месту» оставалось совсем чуть — чуть. Стены, например, были жидковаты, да и еще кое — что по мелочи.