Владимир Поселягин - Освобожденный: Освобожденный. Освободившийся. Возрожденный [сборник litres]

– Звиздец, – только и сказал я. Против такого монстра мы не потянем, это понимали все в рубке. Чудом будет, если мы первый залп переживем, ладно хоть у него носовой залп «всего» из двенадцати орудий. Но и этого нам хватит с лихвой.

– Девчонки, быстро в спасательные капсулы! Прыгайте обратно в червоточину и остановите «Болиф», а я попытаюсь отвлечь этого монстра!

Жены меня послушались и быстро покинули рубку, пока я шустро наводил туннельное орудие на линкор. Средние спаренные пушки уже шесть секунд вели огонь по щиту линкора, прогибая его. Видимо, экипаж караулил, причем караулил именно нас, вот и немного расслабился в ожидании. Наконец, первый выстрел туннельной пушки – и пробой щита в районе левой скулы. Я даже различил пятно попадания. Конечно же пробития не было, снаряд пушки, пойдя через щит, изрядно потерял свою кинетическую энергию и лишь слегка помял сегмент брони. От отчаяния я одновременно выпустил все ракеты с пусковых, надеясь ошеломить противника. Все-таки по двадцать ракет в шести пусковых – это что-то. Частью противоракеты линкора успели перехватить рой, но остальные снесли остатки щита и начали рвать и калечить броню, нанося довольно серьезные повреждения. Я даже не ожидал такого успеха.

В это время одна за другой с «Волчонка» стартовали две спасательные капсулы, почти мгновенно исчезнув во вспышках попаданий. Несмотря на мощный обстрел ракетами, которые снесли часть «глаз» линкора, экипаж все-таки смог отреагировать. Они понимали, что найти капсулы в системе вряд ли представится возможным, а свидетелей оставлять явно не хотели. Пилот линкора или пришел в себя от нашего внезапного появления и обстрела, или только добрался до пульта. Но восемнадцать секунд с момента нашего выхода через червоточину – слишком много для быстрого реагирования. Скорее всего, команды действительно не было на боевых местах. Могу даже предположить, что был дежурным оператор артиллерийских систем, так как щиты поднял явно искин линкора, а вот артиллерия ответила достаточно быстро, так что, скорее всего, моя версия была верна. Нас ждали.

– Суки!!! – бешено заорал я, одновременно начав поворачивать «Волчонок» носом к нападавшему. Меня от рикошета развернуло, да и судно от него изрядно тряхнуло. Причем залп сделал свое дело, я фактически лишился своих щитов. Мой крейсер, конечно, мощный корабль, но против линкора – что моська против слона.

Несмотря на то что снаряды пушек, пробив щит, прошли рикошетом по броне, повреждения были тяжелыми. Часть брони сорвана, разгерметизация отсеков, повреждения энерголиний, из-за чего пришлось перейти на дублирующую. Из восемнадцати башен средних орудия две молчали. Также не отзывались двадцать три турели ПКО. Был поврежден радар и снесена антенна сканера.

Продолжая давать залпы через пробитый щит по броне линкора из спаренных орудий, пока крейсер разворачивался, с помощью плохо работаюшего радара рассмотрел, как из-за корпуса линкора появился еще один враг. К моему удивлению, это оказался такой же «Брон», как и у меня. Разнотипность кораблей явно указывала, что это пираты. Причем граждане нашей империи. Антарцы бы постарались взять в плен побольше людей, чтобы сделать из них рабов, эти же делали наоборот.

Все искины «Волчонка» работали на пределе, помогая мне.

– Есть захват цели! – закричал Игорь. – Давай, бей, командир, отомстим за девчат!

Как только в прицеле показался корпус линкора, набиравшего энергию, чтобы новым залпом добить меня, я дождался, когда система наведения ухватит четвертый сегмент брони рядом с реакторным отсеком, и произвел выстрел. Я знал, что в этом месте проходят энергокоммуникации. Пробить я не смог, но сегменты брони промял изрядно, следующий выстрел явно пробьет это место.

Одновременно с выстрелом Купитман доложил, что из червоточины выходит «Болиф».

Видя, как пилот заполошно разворачивает «Влон», чтобы подставить мне борт с неповрежденными щитами, я произвел третий залп, присоединив к нему выстрелы средних орудий. Снаряд туннельника снес часть брони не успевшего развернуться «Влона». Меня немного удивила заторможенность ответных действий экипажа линкора, но чуть позже я сообразил, что видимо повреждения у них от моих выстрелов все же были достаточно серьезны. Как же хорошо, что я застал их фактически со спущенными штанами.

Наблюдая вспышки разрывов – к сожалению, ни один снаряд так и не пробил толстую броню линкора, – я услышал сообщение Быкова:

– Абордажные боты у «Болифа».

В это время туннельная пушка перезарядилась, и я произвел выстрел в «Брон», снеся ему щиты и вызвав внутренние пожары в районе летной палубы. Добавив из средних орудий, я, продолжая маневрировать, направился к транспортнику, чтобы прикрыть его турелями ПКО, однако не успел приблизиться на дистанцию выстрела, как оба абордажных бота достигли «Болифа» и скрылись за его корпусом.

– Черт! – воскликнул я.

На «Болифе» пилот, видимо, успел разобраться, в чем дело, потому как корабль стал смещаться, но думаю, это ненадолго – наверняка оба бота уже пристыковались, и захват грузовика только дело времени. Жаль, что когда-то давно люди барона фактически уничтожили систему ПКО транспортника, она смогла бы помочь отбиться. Похоже, зря я решил восстанавливать ее на Миринде.

В это время мы одновременно с линкором произвели выстрелы друг по другу, в результате «Волчонок» стал разваливаться на части с пожарами и внутренними взрывами, отчего рубка тряслась как припадочная и звучала сирена, а на линкоре возник пожар в районе двигательного отсека.

Дальше оставалось только спасаться. Отдав уцелевшим абордажным и противоабордажным комплексам приказ атаковать противника, я побежал вниз, решив воспользоваться одним из шаттлов, однако новый залп достиг «Волчонка», добив его.

Последнее, что помню – как меня швырнуло на одну из стен кают-компании и отключилась гравитация с одновременным выходом воздуха через пробоины. Дальше, видимо, сработала защита комбеза, раз он превратился в скафандр.

Судя по обстановке, я все-таки находился в шаттле. Как я попал сюда, не знаю, видимо, меня принес дроид-стюард, что стоял в салоне. И судя по медицинскому клею на ноге, он воспользовался медаптечкой шаттла, благо нужные программы у него были. Я всегда был параноиком.

По примерным прикидкам, случилось вот что: нас засекли во время перехода в аномалию. Не знаю, это был то ли разведчик, то ли сам линкор, может, вообще разведывательный зонд. Не решившись лезть через червоточину – сканеры-то не работают, – они встали в засаде у входа-выхода, зная, что двух входов-выходов у подобных аномалий не бывает. Вот и дождались.