Евгений Никитин - В тени экватора [litres]

Но, несмотря на разные «сюрпризы», настроение у всех членов экспедиции оставалось прекрасным. Еще бы, белый брат пообещал каждому подарить очень много полезных вещей. Правда, поставил одно условие – кто будет себя плохо вести и нарушать дисциплину, то немедленно отправит того назад без подарков. Ради такого вознаграждения можно немного и потерпеть, тем более обеспечение провиантом в дороге он взял на себя. Желающих принять участие в этом сафари оказалось в пять раз больше, чем планировал Михаил. Пришлось провести жеребьевку. И то с десяток пигмеев, можно сказать, внаглую увязались за ними. Ну не убивать же их за это! Пришлось взять, но сурово предупредить насчет железной дисциплины.

О конечном пункте назначения и собственно цели путешествия, кроме самого Михаила, были в курсе только Шкоба и Галал. Переводчик, под угрозой лишения вознаграждения, категорически запретил им раньше времени раскрывать рты и делиться с соплеменниками хоть какой-либо информацией. Лишняя предосторожность не помешает.

Все дальше и дальше уходил их маленький отряд от деревни, отодвигаясь от экватора строго на юго-восток. Первые два дня шли по относительно твердому грунту, по крайней мере, у Кремнева ноги особо не вязли в красноватой лесной почве. Ночевали у костра, выставив боевое охранение, но оно оказалось не особо эффективным. Маленькие люди самым беспечным образом засыпали на часах. Местные собачонки, что в количестве пяти штук увязались за ними, тоже дрыхли возле костра, глядя на хозяев.

Михаил, как мог, боролся с этим явлением, но прав оказался Апомба: пигмеи и воинская дисциплина – вещи несовместимые. По возможности самому приходилось контролировать все подходы к лагерю. Переводчик перед сном выбирал два близкостоящих дерева, взлетал вверх и на высоте десяти – двенадцати метров натягивал гамак, изготовленный из шкур окапи. Рассчитывал так, чтоб с наблюдательного поста обозревать весь лагерь. Существовала большая вероятность того, что он рано или поздно навернется с наблюдательного пункта, но пока две ночевки прошли без эксцессов.

На третий день слякоть под ногами усилилась, деревья в лесу стали немного разрежаться, несколько раз попадались небольшие ручьи, которые пришлось форсировать вброд. Там, где переводчику было до колена, его малорослому воинству доходило до пояса и выше.

– Скоро будут две широкие речки! – сообщил вечером за ужином Шкоба.

Кремнев не так давно подстрелил упитанного бородавочника, и довольные пигмеи жарили его на костре, нанизав большие, истекавшие жиром куски на длинные заостренные палки.

– Когда? – спросил лейтенант, дуя на горячий кусок сочной зажаренной свинины.

– Или завтра, или послезавтра, точно сейчас не вспомню. Давно мы тут не ходили.

– Очень широкие?

– Очень, шагов сто.

– Пигмейских?

– Конечно пигмейских.

– А глубина?

– Нам по шею будет, но там крокодилов вроде бы нет. Но из нас почти никто не умеет плавать.

– А как же вы переправлялись?

– Мы плот вязали! – ответил Шкоба, силясь откусить горячий кусок мяса. – Два дня ушло на то, чтоб плот связать.

– Ладно, поглядим, что там за речки! – прищурился лейтенант, снимая с вертела источавший вкуснейший аромат очередной кусок жаркого. – Глаза боятся, а руки делают.

– Чего? – вытянул шею пигмей, не уловив смысла последней фразы Кремнева. – Чего там глаза боятся?

– Кушай, кушай мясо! И ложись спать! – не стал объяснять смысл поговорки переводчик.

К первой названной речке отряд подошел к вечеру следующего дня. Ширина водной преграды оказалась метров сто, течение спокойное, глубина метра полтора. Отыскав брод, Михаил, не моргнув глазом и не останавливаясь, лихо, по-молодецки переправил все свое игрушечное воинство на другой берег у себя на закорках за каких-то полтора часа. Носил сразу по два человека.

Возбужденные малыши, не ожидавшие такого поворота событий, еще полночи с интересом обсуждали свое необычное форсирование водной преграды.

Вторая река, что попалась путешественникам к полудню следующего дня, по внешнему виду и глубине не очень отличалась от предыдущей. Но здесь водились крокодилы, кои в огромном количестве вальяжно развалились в мутной воде. В поисках брода Михаил обнаружил затаившихся монстров в высокой прибрежной траве. Не задумываясь, с ходу двумя меткими выстрелами уложил из пистолета двоих особо оборзевших особей, изготовившихся к атаке.

Пигмеи поначалу наотрез отказались форсировать речку, опасаясь крокодилов. Никакие уговоры и доводы на них не действовали. Устав убеждать строптивое воинство, Кремнев схватил двоих крайних карликов под мышки и ринулся в воду. Захваченные балайцы дружно заверещали, пытаясь вырваться из крепких рук переводчика, но он уже вошел в мутные воды африканской реки.

Переправляемые пигмеи закрыли рты и закрыли глаза руками, приготовившись к самому худшему. Те их собратья, что остались на берегу, наоборот, раскрыли рты и с ужасом взирали за происходящим, ожидая нападения зубастых хищников. Но Михаил благополучно достиг противоположного берега и, опустив ношу на землю, повернул назад.

– Кто следующий? – весело спросил переводчик у дрожащих от страха лесных малышей.

– Так там крокодилы! – набравшись храбрости, за всех ответил Шкоба.

– Крокодилы в данный момент выше по течению торопливо пожирают убиенных товарищей! Им пока не до вас! Станете колупаться, то, как только прикончат халявную добычу, безотлагательно приплывут сюда, за вами, поэтому надо спешить! Кто из вас самый смелый? А ну залазь мне на плечи! Живо!

Шкоба проворно вскарабкался на переводчика и ухватил его заметно трясущимися руками за голову.

– Ну, давайте скорее, кто еще? Чего мнетесь? – не дожидаясь, пока отыщется очередной доброволец, Михаил ловко подхватил с земли самого маленького пигмея по имени Фангм. Усадив его на второе плечо, лейтенант с разбегу еще раз бросился в воду.

Форсирование пошло веселей. Когда он возвратился, пигмеи, отпихивая друг друга, пытались без очереди влезть на широкую спину белого брата. Крокодилы очнулись к концу действа. Кремнев переносил последнюю пару все еще трясущихся от страха пигмеев, как с верховьев реки с шумом, разбрызгивая воду и бесцеремонно отталкивая друг друга, к ним бросилась целая ватага грязно-зеленых рептилий, жутко щелкающих многозубными пастями.

Михаил на ощупь выхватил ПМ и открыл беглый огонь по приближающимся недругам, не целясь, ориентируясь на шлепки массивных туш о взбаламученную воду. Да и неудобно прицельно стрелять, когда ты стоишь по пояс в холодной воде, а у тебя на плечах сидят два вибрирующих пигмея, пытающихся оторвать тебе уши, а времени остается только на то, чтоб нажать на спусковой крючок.