Сергей Мусаниф - Ф - значит физрук

– Вот это как раз и называется "форс-мажор", – объяснил я.

– Фигня какая-то, – сказал Такеши. – Нам срочно нужен другой план.

– Предлагай, – сказала Кира.

– Обеими руками за, – сказал я.

Хакер заткнулся, но явно не потому, что обдумывал варианты. Обдумывать было нечего.

Либо Кира нас вывезет, либо дальше будет играть великий рэндом (для них) и извечное "авось" (для меня).

Но что-то я сомневаюсь, что вывезет…

– Система охлаждения реактора накрылась, – сказала Кира. – Придется сбросить скорость.

– И сколько нам теперь до точки? – поинтересовался Такеши.

– Десять-двенадцать часов.

Хакер выругался на незнакомом мне языке. Так витиевато, что даже автопереводчик Системы не справился.

– Слушай, – сказал я ему. – На тот маловероятный случай, если ты помрешь, а я – нет, не мог бы ты скинуть мне информацию, которую нарыл на планете?

– А ты уверен, что сможешь правильно интерпретировать данные?

– Нет. Но я всегда смогу кого-нибудь об этом попросить.

– Ладно, держи, – он протянул мне небольшой, размером с флешку, голокристалл. – Это наиболее универсальный носитель информации. Его можно прочитать в любом из нефэнтезийных миров, переживших хотя бы каменный век.

– Спасибо, – я убрал флешку к себе.

– Да не за что.

Полчаса молчания.

Каждый думал о своем. Не поручусь за своих спутников, но я лично прикидывал, как бы стал выполнять квест Магистра, если бы не помер. Потому что думать о том, что я вот-вот помру, было все-таки не очень продуктивно.

Умирать было не страшно. Обидно только, что дела останется незаконченным.

Терпеть не могу оставлять за собой незавершенные дела.

– Все, – сказала Кира. – Движок встал. Дальше мы летим только по инерции.

– И сколько…

– Недели.

– Вряд ли у нас есть эти недели, – сказал Такеши.

– Ты удивительно проницателен, парень, – сказала Кира, снимая с головы визор. – Если ты все-таки решишь уйти через респаун, позволь, я сама тебя пристрелю.

– Э, нет, – сказал Такеши. – Суицид – дело тонкое, я бы даже сказал, интимное, и абы кому я его не доверю.

– Формально говоря, если она тебя пристрелит, это будет уже не суицид, – заметил я.

– Да мне все равно, – сказал Такеши. – Если кто-то и вынесет мозги из этой очаровательной черепной коробки, это буду я сам.

– Удачи, – сказал я.

– Подожди, – сказал он. – Давай договоримся о встрече. Ну, если у меня все получится…

– У тебя-то, может быть, и получится, – сказал я. – Но вот на мой счет есть присутствуют определенные сомнения.

– Да брось, – сказал он. – Если бы ты так легко помирал, мы бы с тобой даже не встретились.

– Мне нравится твой оптимизм, – сказал я. – Жаль, что я не вижу для него особых оснований.

– Ты что-нибудь придумаешь, – заявил он. – Итак, существует ли хотя бы одна планета, на которой ты не в розыске и где неприятности не начнут происходить с тобой уже через полчаса после прибытия?

– Нет, – сказал я. – В смысле, я не знаю. Я не так уж много где побывал.

– Ладно, тогда просто не выбрасывай из инвентаря мой маяк, – сказал он. – Я сам тебя найду.

– Мальчики, это так мило, что вы строите планы на тот случай, если останетесь живы.

– Ну, строить планы на тот случай, если мы умрем, явно не имеет смысла, – сказал я. – Хорошо, договорились. Я не выбрасываю маяк, ты меня находишь. Э…

И тут я подумал, вполне возможно, что после респауна Такеши я все еще буду здесь. На мертвом корабле посреди бездушного космоса, в компании с тварью, которая будет пытаться меня сожрать.

Что ж, тогда это будут уже проблемы Такеши. Я-то свою часть уговора выполню и маяк отключать не буду. Посмотрим, как он будет выкручиваться.

Такеши достал из инвентаря здоровенный штурмовой карабин.

– С ума сошел? – спросила Кира. – Мы, вообще-то, на корабле.

– А толку-то? – спросил Такеши.

– Он уже достаточно поврежден, – сказала Кира.

– Вот именно. И ему конец, ты сама знаешь.

– Но не стоит его приближать, – отрезала Кира. – Воспользуйся чем-нибудь менее разрушительным. Или мне тебя придушить?

– Нет-нет, я сам, – сказал Такеши.

Видимо, он таки окончательно решил презреть самурайские традиции и отказался от идеи сэппуку, отдавая предпочтение огнестрельному оружию. Потому что следующим ходом он вытащил из инвентаря небольшой пистолет.

– Этим можно?

– Офицерский сороковой? – уточнила Кира. – Этим можно.

– Тогда я пошел, – сказал он и поднес пистолет к виску.

– Удачи, – сказали мы с Кирой.

– Мне она не нужна, – сказал Такеши, спуская пусковой крючок. Или нажимая на кнопку. Не знаю, как это вообще работает.

Тонкий луч вылетел из дула "офицерского сорокового", преодолел о делающие его от головы несколько сантиметров и…

Тело Такеши растаяло в воздухе еще до того, как его закипевшие мозги могли выплеснуться на стенку.

– Вот везучий ублюдок, – сказала Кира.

Но я думаю, что везение тут было ни при чем. Скорее всего, хакер что-то подкрутил в настройках своего амулета, гарантировав себе стопроцентную возможность для возрождения.

Слишком он был спокоен, когда решался на столь радикальный шаг.

Мы с Кирой посмотрели друг на друга.

– Необязательно делать это прямо сейчас, – сказала она. – Какое-то время у нас есть. Однако, пока я здесь, я буду потреблять кислород, а при заглушенном реакторе он не восстанавливается.

– Не торопись, – сказал я. – Не думаю, что я успею выдышать весь запас.

– Кто знает, – сказала Кира. – Такеши возродился, а ты ему явно очень нужен, раз уж он заставил меня развернуться и забрать тебя с орбиты. Вполне возможно, что он уже ищет возможности для спасательной экспедиции.

Ну, учитывая, что один его контакт в мире незаконных перевозок отказался с ним сотрудничать и попытался вырезать под корень другой его контакт, вряд ли это такая уж легкая задача.

– Может, тогда и тебе не стоит рисковать? – спросил я.

– Нет, – сказала Кира. – Видеть корабль в этом состоянии слишком тяжело.

– Вряд ли это тяжелее, чем умереть окончательной смертью, – сказал я.

Она пожала плечами, и стало очевидно, что в возможность спасательной экспедиции Такеши она не верит. И говорила это только для успокоения. Моего. И может быть, своего.

– Пойдем проведаем нашего пассажира.

– Пойдем, – согласился я.

Обстановка в кают-компании изменилась. Дрянь уже сожрала всю мебель, а ее центральная куча увеличилась в размерах. Более того, она покрылась противной на вид белесой пленкой, под которой что-то активно пульсировало.

– Оно живое, – сказал я.

– Значит, его можно прикончить, – согласилась Кира, доставая бластер.

Я не стал ей напоминать об опасности стрельбы в маленьких герметичных замкнутых помещениях. Это ее корабль, пусть сама и ломает.