Дмитрий Силлов - Закон Черного сталкера

Похоже, шама накрыло безумие, замешанное на боли потери и жажде мести. Мести хоть кому-нибудь, любому объекту, на который Фыф решит возложить ответственность за свое горе. Понимаю его. Так всегда легче – найти крайнего и отомстить. Даже если на самом деле виновен ты сам. Себе мстить обычно не за что, да и как-то глупо. Для себя мы все идеальные, что бы ни натворили. И шам – не исключение.

Спорить с ним было бесполезно. Я уже понял – это не тот Фыф, которого я знал. Передо мной стояло чудовище, ослепленное жаждой убийства. Такому говорить что-то бесполезно, оно слышит только себя.

Но я все же попытался.

– Хащща хотя бы пощади, – сказал я. – Ты и так уже убил его семью.

Щель на шее Фыфа скривилась в подобии презрительной ухмылки.

– А это повод? – донеслось из нее. – Если ты съел курицу, это не причина для того, чтобы не убивать вторую. Верно, хомо? Вы же тоже жрете чужую плоть, чтобы жить, поэтому давай не будем о милосердии к пище. Кстати, зачем ты влез в этот костюм? Решил, что он тебя защитит? Глупость какая. Знаешь, мне хочется взглянуть тебе в глаза прежде, чем я отделю твои кости от мяса, как сделал это с самкой твоего друга.

Раздался треск, и мой бронекостюм, разломанный на сотни мельчайших фрагментов, с металлическим звоном осыпался на землю.

– Ты тоже изменился, – задумчиво произнес Фыф, рассматривая меня своим огромным глазом. – Превратился в урода. Как оно, хомо? Я вот тоже урод, всю жизнь им был, а сейчас вообще не пойми что. А ведь когда-то у нас были общие предки, которые превратили мой мир в радиоактивную пустыню, а своих потомков в чудовищ. И в этом мире то же самое, но пока только в рамках Зоны… Впрочем, это не главное, можешь не отвечать. Сейчас я хочу, чтобы ты, прежде, чем сдохнешь, почувствовал, каково оно – терять тех, кто тебе дорог.

Невидимая сила повернула мою голову в сторону Хащща, и я увидел, как от его головы одно за другим отрываются щупальца. Кровь хлестала из рваных ран, но Хащщ не проронил ни звука. Не знаю, смог бы я проявить подобную выдержку, если б мое лицо начали отрывать по кускам.

Но Фыф на этом не остановился.

С мерзким хрустом от туловища Хашща отделилась левая лапа. Повисела мгновение в воздухе – и шлепнулась на залитую кровью траву рядом с кучкой оторванных щупалец…

И тут я не выдержал.

– Да что ж ты делаешь, тварь?! – заорал я. – Хочешь убить – убей! Зачем мучаешь? Что он тебе сделал?

Фыф мерзко захихикал, правда, это хихиканье прервалось всхлипом.

– Теперь ты понимаешь, что чувствовал я, когда моя Настя…

Он говорил что-то еще, рыдая и смеясь одновременно. Это явно была истерика, но мне было как-то наплевать на переживания этой мрази, которая когда-то была моим другом. Фыф умер, а то, что сейчас медленно убивало Хащща, вызывало лишь ненависть. Лютую, жгучую, заполнившую меня целиком, затуманившую разум…

И тут я чуть не заорал от резкой боли в руке!

Сперва мне показалось, что Фыф начал и меня расчленять, слишком уж сильно рвануло мое предплечье, словно нечто решило вывернуть его из сустава, одновременно разрывая кожу предплечья.

Но Фыф был здесь ни при чем.

Затрещал рукав комбинезона, и через дыру, образовавшуюся в нем, вылетела стремительная черная молния.

Настолько быстрая, что даже Фыф, увлеченной своей истерикой, не успел среагировать.

Она ударила прямо в центр его громадного глаза, и я услышал, как в нем что-то лопнуло. В следующую секунду из него хлестануло черно-синей кровью, совершенно не похожей по цвету на кровь шамов.

Фыф застонал, попытался схватиться за свой глаз, резко сдувшийся и уже обвисший, словно проколотый воздушный шар, но его стон перешел в хрип, и сразу же – в бульканье, так как из шейной щели у него тоже толчками начала литься кровь.

А потом мы упали на траву.

Все.

И Фыф, и мы с Хащщем.

Причем Фыфу повезло больше, чем ктулху, – судя по конвульсиям, он уже агонизировал. При этом его голова-глаз неестественно дергалась и брызгалась черными каплями. Это было неудивительно – пиявка Газира, разбуженная моей ненавистью, вырвалась наружу, и теперь жрала изнутри того, кто посмел вызвать неудовольствие ее хозяина.

Раньше это странное и жуткое существо, похожее на змею с забавной мордочкой-смайлом, жило под кожей руки Андрея Краева, пришельца из другой вселенной. А после выбрало меня в качестве хозяина, поселившись в моем предплечье [2] События, описанные в романе Дмитрия Силлова «Закон Охотника» литературной серии «СТАЛКЕР». . Со стороны это было похоже на татуировку – пиявка предпочитала спать, понемногу питаясь во сне моей кровью и не особо напоминая о себе… до тех пор, пока ее хозяину не начинало угрожать что-то реально опасное – по ее мнению, конечно. Как сейчас, например. И тогда пиявка Газира разбиралась с этой опасностью быстро и решительно.

Но сейчас мне было не до нее.

Я вскочил на ноги и бросился к Хащщу… Хотя что я мог сделать? С такими ранами не выжить даже существу, о способностях к регенерации которого ходили легенды.

Ктулху и правда умирал. Из кошмарной раны на месте оторванной руки слабыми толчками вытекала кровь. Уже слабыми – в мощном теле Хащща ее не так уж много осталось.

Но пока он был еще жив. И, увидев меня, попытался ухмыльнуться. Выглядело это жутко, как шевеление кровавой маски, в которую превратилась нижняя часть его морды.

– Вот оно, значит, как – умирать, – тихо проговорил Хащщ. – Больно… Но не страшно. Ведь там меня ждет она… в Краю Вечной войны.

– Ждет, конечно, – сказал я. – Скоро вы встретитесь.

– Знаю… Чувствую… – уже еле слышно прошептал ктулху.

Его глаза заволакивала пелена смерти. Вдоль моего позвоночника пробежала ледяная волна. Понятно… Та, кого я раньше называл Сестрой, уже рядом. Пришла, чтобы забрать с собой моего друга…

Но Хащщ внезапно напрягся, и я увидел, как в его взгляде мелькнула прежняя сила. Такое случается, когда умирающему еще нужно что-то сделать на этом свете.

Так и случилось.

Неимоверным усилием он приподнял уцелевшую лапу, на одном из пальцев которой было надет перстень с крупным черным камнем, и произнес:

– Кольцо Черного сталкера… Возьми его себе, Снайпер. И носи не снимая. Обещаешь?

Я хотел было сказать – зачем оно мне? Да и не люблю я таскать на себе лишние побрякушки…

Но вопросительный взгляд Хащща стремительно угасал, и видно было, что умирающему ктулху очень нужен мой ответ.

И я не нашел ничего лучшего, как сказать:

– Обещаю.

– Хорошо, – прошептал Хащщ, расслабляясь. – Прощай, Снар… И не оживляй меня. Не надо. Я хочу быть с ней…

Взгляд Хащща остановился. Мертвый ктулху смотрел в серое небо Зоны, словно видел за тяжелыми тучами легендарный Край Вечной войны, куда уходят герои Зоны, погибшие в неравном бою. Умершие страшно и больно, но не проронившие ни единого стона. Побежденные, но не сдавшиеся.