Дмитрий Силлов - Закон Черного сталкера

– Упокой тебя Зона, друг, – сказал я. После чего снял с холодеющего пальца трупа завещанное мне кольцо, надел его на палец…

И невольно вздрогнул.

Руку словно током дернуло, и сразу же следом в мозг будто молнией ударило. Я аж невольно зажмурился, пошатнулся и едва устоял на ногах. Правда, яркие звезды, мерцающие под ве́ками, быстро померкли и исчезли. И когда я открыл глаза, мир вокруг стал другим. Куда-то исчезли темные, унылые краски Зоны, навевающие тоску и желание застрелиться. Нет, унылый пейзаж вокруг остался прежним, просто теперь он воспринимался нормально, как само собой разумеющееся. Словно я вернулся в старый, привычный, хорошо знакомый дом после длительной командировки.

Или же это я стал другим… Скорее всего, так. В чем именно заключаются эти изменения, я еще не понял, но то, что они произошли, – это сто процентов. Например, я и предположить не мог, что буквально в пятидесяти метрах от меня, прямо за кучей бурелома, притаилось небольшое поле аномалий – две «дымки» и «жара», расположившиеся по соседству на звериной тропе. Поохотиться приползли и до поры до времени себя не проявляли. А как кабан той тропой пойдет к ручью напиться, так «жара» его и прикончит, после чего обугленные останки «дымки» растворят без остатка. «Жаре» такой симбиоз выгоден, так как не остается следов охоты, которые могут отпугнуть другие потенциальные жертвы. И «дымки» в накладе не остаются – они аномалии медленные, куда им до «жарки», умеющей молниеносно выплюнуть столб всепожирающего пламени. А тут и поели на халяву, и пользу принесли огненному охотнику. И всем хорошо.

Я аж головой мотнул с непривычки. Странно это – смотреть сквозь преграды и ощущать, что на уме у аномалий. Не слышать, не догадываться, а именно ощущать, словно это знание у тебя внутри появилось из ниоткуда…

Впрочем, странно, не странно – пофиг как-то по большому счету. Все странности и необъяснимые явления Зоны я привык принимать как должное, не пытаясь понять их суть. Ибо те, кто пытался, либо мертвы давно, либо с катушек соскочили от непосильного умственного напряжения.

Меня такая перспектива не прельщала, иных забот хватало. А именно – как похоронить два трупа так, чтоб их не растащили по кусочкам мутанты. В землю закапывать без толку: падальщики Зоны по запаху найдут мертвечину, разроют свежие могилы и сожрут. Вон в кустах уже чьи-то глаза сверкают. Небось, крысособака какая-нибудь притаилась и ждет, когда же я наконец свалю и дам спокойно поесть свежатинки.

Но тварь обломилась с ужином. Потому что я отволок оба трупа в чащу и положил их на той тропе метрах в пяти от «жары». Ближе подходить к этим аномалиям опасно, легко можно за секунду превратиться в дымящуюся головешку.

Хотя это и не понадобилось.

Почуяв свежую кровь, аномалии немедленно поползли к телам, потеряв всякую осторожность. Выглядело это как огненный столб, который величественно двигался посреди леса, по некой странной причине не обжигая деревья. Хотя это скорее новичкам такое видеть непривычно. Аномалия ж не дура, чтобы лесной пожар спровоцировать, в котором сгорит вся пища. Поэтому сейчас она величественно ползла вперед, обдавая нависшие над тропой ветки холодным пламенем, не причиняющим им ни малейшего вреда.

Но прежде чем это пламя коснулось Фыфа, из его развороченной головы вылетела черная лента. Прыгнула – и обвилась вокруг моей руки. Пиявка Газира. Монстр, вновь спасший мою жизнь. Правда, сейчас вместо одной умильной мордочки-смайла мне улыбались две. Пиявка стала двухголовой, а ее улыбки выглядели жутковато из-за острых зубов, уже не помещающихся в пастях. Понятно. Мой спаситель, паразитирующий в моем теле, тоже изменился вместе со мной после того, как я погиб, а потом возродился вновь. Хотя повадки у него остались прежними. Сверкнув зубастыми улыбками, пиявка нырнула в дыру в моем рукаве, которую прогрызла до этого, и руку пронзила новая боль. Когда мой друг-паразит внедряется под кожу, это всегда очень больно…

А потом мне пришлось отступить назад, так как «жара» добралась до цели. Миг – и неистовое пламя, взметнувшееся до самых вершин деревьев, объяло тела моего друга и того, кто им был до недавнего времени.

Я даже вздохнуть не успел, как все было кончено. На тропе, протоптанной в серой траве Зоны, лежала черная обугленная масса, к которой медленно подбирались две «дымки», похожие на стелющиеся по земле клочья едва видимого серого тумана.

Не стал я смотреть, как аномалии растворят то, что совсем недавно было Фыфом и Хащщем, а повернулся – и, выйдя из леса, направился на юг. В ту сторону, куда ушли Рудик и Рут. Благодаря кольцу Черного сталкера я сейчас ясно видел их желание, длинным мысленным следом растянувшееся от того места, где они расправились с бандитами.

И это желание мне очень не нравилось. Поэтому я ускорил шаг, надеясь догнать их обоих… и понимая при этом, что без серьезного оружия вряд ли у меня получится остановить двух совершенных убийц, накачанных концентрированной силой Монумента.

Сегодня торговля не задалась. Утром пришел какой-то ушлепок из новичков, принес два крысособачьих хвоста, «батарейку» и пять «булавок», при проверке оказавшихся еще и «молчащими». На это Петрович посоветовал неудачнику пособирать пустые бутылки возле ближайшего бара – мол, сдаст, и то приварок больше будет. Хотя две просроченные консервные банки с тушенкой незадачливый сталкер, конечно, заработал.

С такого расклада ушлепок начал было орать и хвататься за обрез двустволки, на что из складского помещения вышли два киба в тяжелых армейских бронекостюмах, закрытых шлемах, и с автоматами Калашникова в руках.

Увидев столь грозную охрану, сталкер забрал свою тушенку и быстренько смылся, ворча себе под нос пустые угрозы. Ничего страшного, пусть поворчит. Потом все равно вернется. Глядишь, притащит что-то поприличнее. Времена сейчас непростые, многие торговцы вообще мелочевку принимать отказываются – с ней больше военным отдашь в качестве дани при переправке через кордон, чем поимеешь навара. Это у Петровича, в отличие от конкурентов, все схвачено с охранниками кордона, которые других торгашей посылают куда подальше и работают только с ним. А чего не работать-то? Знают, что Петрович их никогда не сдаст, в отличие от других барыг, цена обещаний которых не дороже пустой консервной банки.

Хорошо, конечно, когда бизнес отлажен как ухоженная и добросовестно смазанная машина. Однако в последнее время торговца это не особо радовало. Работал он больше по привычке, чисто чтоб отвлечься от невеселых мыслей, которые, как ни старайся, не шли из головы.

Просто однажды случилось так, что появилась в его жизни девочка, которой он в отцы годился. И для которой фактически стал отцом. Все для нее делал, ничего не жалел. Вообще о деньгах не думал, когда тратился на удобства и подарки, которые на Большой земле купить не проблема, а вот переправка в Зону обходилась порой в две-три их цены. Но о каких убытках могла идти речь, когда от радостной улыбки названой дочурки на сердце становилось тепло и радостно? И жить хотелось, и силы брались не пойми откуда без всякой там подзарядки лечебными артефактами…