Александр Волков - Цепи грешника

Бородатый дерзко опустил руки, и иногда провокационно дергался в сторону врага, а враг плотно занял оборону, прочно прижав локти к ребрам, и прикрывая кулаками лицо. Спровоцировать его было сложно.

Хотелось послушать, что они говорят, и в голову пришла идея. Вспомнилась птичка, соскочившая с зубца крепостной стены, и стоило подумать о ней, она села на веточку кустарника неподалеку от нас. Полосатая такая, с пятнышком вокруг глаза.

— Ты же маг воды? — я обратился к Таламриэлю. Он присоединился к нам минуту назад.

— Да, — сказал Таламриэль, а потом неохотно признался: — Разряд третий. Я не могу серьезно помочь.

— Можешь, — улыбнулся я. — Видишь птичку? — я указал на нее. Она смотрела на нас с любопытством, двигая головой. — Сможешь управлять ей? Уильям, — я обратился к Уильяму громким шепотом. — Давай корытце.

Уильям любил крепко поесть. А с учетом того, сколько еды ему в дорогу наготовила любящая супруга, ему пришлось взять с собой большое корытце, чтобы накладывать крупные порции.

— Ну, на, — Уильям открыл сумку, и протянул мне корытце.

Я снял с пояса мешочек с водой, вытащил пробку, и наполнил корытце.

— Отлично, — я удовлетворенно кивнул.

— А как мне управлять птицей? Я привык к магии разрушения, — Таламриэль с непониманием приподнял брови.

Прекрасно. Маг воды, не понимающий свойства воды.

— Ты не знал, что живые существа более чем наполовину из воды состоят? Вода, — я вспоминал передачу канала «Дискавери», — нужна мозгу для формирования нервных импульсов…. — Таламриэля будто током шарахнуло, а я прикрыл глаза. Нет, так будет непонятно. — Голове нужна вода, чтобы ты мог рукой шевелить.

— Да? — изумился Таламриэль, с любопытством взглянув на ладонь и пошевелив пальцами. — А! — он просиял. — Хотите, чтобы я «Водную марионетку» использовал? Она же только на свежих трупах работает.

— Это потому что мозг после смерти отключается, и ты управляешь водой в пока еще не высохших молекулах, — пояснил я, и Таламриэля снова будто шарахнуло током. Как же раздражала разница в лексиконах. Он знал, чего я хотел, но не понимал даже простейших терминов. — Ты попробуй повлиять на воду в живом существе. На воду в голове. Чтобы с ее помощью обрести контроль над разумом.

— Ого. Я над этой гранью водной магии не задумывался, — естественно, он не понял и четверти из сказанного, но основную мысль вроде уловил. — Попробую.

Таламриэль достал флейту, и сыграл тихую мелодию, напомнившую пение жаворонка. Птичка застыла на месте после звука последней ноты, сделалась как каменная.

— Получилось, — улыбнулся Таламриэль. — А то, что она слышит, будет звучать здесь, в воде.

Вот так простейшие знания Земного научпопа помогли мне совершить новое открытие в водной магии. Обычно разум под контроль могли брать лишь маги иллюзии или маги сознания, но легкое понимание физических свойств молекул и атомов могло открыть в любом волшебстве новые грани.

— Направляй ее к храму, — раз уж птичка могла сидеть на краю стены, значит, могла попасть внутрь. Защитным куполом обычно накрывали периметр целиком, оставляя метр-два запаса, и реагируй щит на птицу — она бы там не сидела.

Таламриэль закрыл глаза, и птичка соскочила с ветки, полетев над полем в сторону храма. Айцура в столь компактном животном незаметно мало, потому щиту храма не хватало чувствительности, чтобы ее поймать.

Птица взмахнула крыльями у основания статуи Алландела, и уселась на угол фундамента. Вода в корытце помутнела, в ней послышались грубые ангельские голоса.

— Давай! — крикнул бородатый, и мы услышали его так, будто бы он был рядом. Каждый звук вызывал круги на воде.

Бородатый прытко кинулся на врага, прощупал зазоры в защите серией точных ударов кулаками, и затем, когда враг попытался контратаковать, впечатал ему колено в солнечное сплетение. Хрустнули ребра, и, задыхаясь, противник рухнул на четвереньки.

Бородатый свирепо закричал, победоносно подняв руки, и шагал вокруг поверженного оппонента. Толпа одобрительно заулюлюкала, пронзительно засвистела, и зрители возбужденно кричали: «Добей его! Прикончи слабака!»

Упрашивать не пришлось. Бородатый прижал противника к земле, обрушив ему стопу между лопаток, схватился за крыло двумя руками, и резко вырвал его вместе с костью. На лицо бородатого брызнули капельки крови.

— А-а-а! — вскрикнул противник, сморщившись от боли, а бородатый небрежно выбросил крыло в сторону. — Ты сдохнешь, ублюдок!

Поверженный попытался встать, но бородатый не растерялся, и с размаха пнул противника в висок. Череп треснул, ангел крякнул, и рухнул лицом в землю, подняв маленькое облачко пыли.

Толпа заликовала, и бородатый повернулся к ней, наслаждаясь овациями. Но звучали овации недолго.

Их перекрыло раскатистым воем извилистого горна. Выражения лиц ангелов сделались покорными, и они чуть опустили головы в знак смирения. Бородатый сделал так же.

Из главного входа большого храма, выполненного в ангельском стиле, вышло четыре однокрылых ангела, тащивших на плечах парадные носилки с зеленоватым криманитовым троном. На троне восседала сама Изабэль, вальяжно скрестив ноги, на которых я невольно остановил взгляд.

Трехметровая ангельская дева с потрясающими формами и большими крыльями, облаченная в вызывающее церемониальное платье белого цвета.

Лямки платья были тонкие, и закрывали лишь откровенные зоны на пышной и упругой груди. Выражение лица Изабэль было стервозным, а взгляд колким и самодовольным. На Земле таких дам называли «роковая красотка». Думай я не верхней головой, то с удовольствием согласился бы умереть от секса с ней.

Казалось, на ней какое-то родовое проклятие, влюблявшее в нее всех без исключения. Дыхание от вида женских прелестей Изабэль сбилось, а сердце застучало с удвоенным усилием. Именно так я себя чувствовал, когда видел Машу обнаженной.

— Чудесный бой, брат, — восторженно произнесла Изабэль властным голосом, и нарочито медленно хлопнула в ладоши. — Ты заслужил чувственного возлияния с этими прекрасными девами, — она указала на ангельских дев, а те потупили взгляды, и не осмеливались показывать лиц.

Никто не осмеливался.

— Спасибо, ваше великолепие, — спокойно ответил бородатый.

— Поставьте меня, — приказала Изабэль, и тонко взмахнула ладонью, взяв с подлокотника позолоченный кубок, с орнаментом в виде гроздьев из драгоценных камней.

Ангелы покорно опустили носилки, и сделали шаг в сторону. Изабэль поднялась, изящно держа бокал между пальцами, улыбнулась, и приблизилась к бородатому, понюхав его волосы, и погладив по щеке.

— Как прекрасен запах мужского пота и крови, — блаженствовала Изабэль, и казалось, она сексуально возбудилась. — Выпей, — она протянула бородатому бокал. — Насладись победой.