Артём Скороходов - Черный дождь [СИ]

— Серега, хорош шататься иди уже спать, — раздалось с кухни.

Мамы уже не было, а сестры, как я понял, решили остаться у меня с ночевкой. Наделали себе бутербродов и смотрели телевизор.

— Ну давайте я вам диван хоть раздвину, вдвоем то уместитесь на нем?

— Это ты, злодей, намекаешь, что мы толстые?

— Худые, худые. Худее никого на свете нет, — успокоил я их, получил подзатыльник, попил с ними чаю и пошел спать. Завтра поглядим, что там со мной эти Ткачихи натворили.

— Ев, ты всегда же в курсе, чего все нервные такие? Опять что-то произошло?

— Волков, ты в своем репертуаре, — Ева осуждающе посмотрела на меня.

— Чего это, — сказал я пытаясь вспомнить, что на этот раз я упустил.

— Проверка завтра приезжает. Забыл?

— Ааа, это. Ну мне то чего. Сервера работают, тьфу-тьфу-тьфу. Все вроде в порядке.

— Вот тут, Волков, ключевое слово "вроде". Иди все проверяй. И не отвлекай меня, мне еще кучу документов подготовить надо.

В предбанник влетел Шеф.

— Сергей, что-то случилось? — испуганно спросил он.

— Да нет вроде. Просто мимо проходил.

— Ну так иди и работай, — отрезал Шеф, — если ты мне проверку завалишь, прибью нафиг.

— А чего проверять то будут? Чего мне смотреть-то?

— Всё, Волков. Будут проверять всё. Иди нафиг, хоть что-то у тебя найдут неправильное, штраф выкачу.

Нормально вообще! Я посмотрел на Еву, но она не обращала на меня внимания, поэтому я отправился в кабинет технического директора. Ну и что мне теперь делать.

— ИИВУК, отвечай, о мудрейший. Что за проверка завтра приезжает, и что она будет смотреть?

— Я не в курсе подробностей, — раздался голос искусственного интеллекта, — я лишь могу предположить, что это стандартная ежегодная выездная проверка, которую головной офис нашей корпорации рассылает по филиалам.

— Странно, я три года тут работаю и ни разу такой не припомню.

— Сергей, на данном филиале я работаю два месяца, поэтому, к сожалению, не обладаю всей необходимой информацией, — сухо и как мне показалось с иронией ответил Гораций.

— А где ты раньше работал?

— Нигде. Я осознал себя лишь тут, в процессе прохождения тестов отладки.

— Так ты себя осознаешь? Ты разумен? Ты не просто нейронка?

— Что есть разум, Сергей?

— Но все-таки? Ты разумен или нет?

Гораций издал звук похожий на тяжелый вздох.

— Я отвечаю так, как заложено в моей программе. У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Я не знаю, что вам ответить.

— Ладно, оставим пока. Нам надо подготовиться к проверке. Можешь сделать поверхностный тест всей нашей инфраструктуры и предположить, что может не понравиться проверяющим?

— Конечей, Сергно, сеймусь зайчас.

— Что прости?

— Уже приступил, результат будет готов через восемнадцать с половиной минут, — вежливо ответил Гораций.

/login

Холодно и темно. Неприятный запах. Бесформенные серые силуэты, шершавые каменные стены. Где я? Распахнув рубаху и осветив окружающее, я серьезно пожалел. Смесь мертвецкой и промышленного холодильника. Вокруг меня на крюках висели покойники. Мертвые тела располагались вдоль стен, бледные, застывшие. У меня началась легкая паника. Надо срочно выбираться отсюда. У одной из стен я увидел проем похожий на дверь. В дрожащих отблесках огня мне почудилось, что там кто-то двигается. Осторожно ступая я подошел к двери. Справа и слева от нее стояли два огромных, выше меня, мертвеца. Они были сшиты из разных частей тел. На местах соединения торчала железная проволока. Ну такое мы в кино видели про доктора Франкенштейна. Оба гиганта молча двигали головами, следя за моими движениями. Никаких агрессивных действий они не предпринимали. Я сглотнул и сказал одному из кадавров:

— Отойди, проход загораживаешь.

Медленно, как будто с трудом он переступил с ноги на ногу и сдвинулся в сторону. Чуть подрагивающей рукой я открыл дверь и вышел наружу.

Зал с несколькими железными столами освещенный зелеными лампами. В углу большой паровой станок, натужно пыхтя, крутил шестерни. Над одним из столов склонились люди в брезентовых дождевиках. На меня никто не обращал внимания. Я заметил, что на столе лежит тело мужчины, в ногу которого Ткачи вставляли небольшой металлический штырь. Я направился к выходу из этой комнаты. Проходя мимо станка, я увидел, что это большая швейная машинка, сшивающая металлической проволокой части тел. Жуть какая. Несмотря на то, что вокруг происходило, я вдруг почувствовал на душе странное спокойствие и тепло. Как будто я дома и у меня все хорошо, и никуда не надо спешить, и все проблемы благополучно решены. В коридоре, на небольшой тахте завернувшись в медвежью шкуру, спала Корнель. Услышав, хлопнувшую дверь, она подняла голову, улыбнулась и тихо, почти шепотом сказала:

— Ты долго спал.

— Что вы со мной вытворяли вчера? Что тут вообще происходит? — я попытался надавить на девушку. Но из-за странно хорошего настроения прозвучало это скорее примирительно, чем угрожающе.

— Мы тебя спасли. Тебя заразили Пагубой.

— Какой Пагубой, что это?

— Так сложно будет объяснить, пойдем, — девушка отвела меня в соседнюю комнату. Тут стоял диванчик, небольшой столик с едой и кувшинами. Она усадила меня и продолжила, — Пагуба, это как болезнь. Но болезнь металла. И души. Как ржавчина, но только ржавеют твои мысли и поступки. Так стало понятнее?

— Не очень, но допустим. А где я подхватил эту заразу. И что вы там делаете с мертвецами?

— Подхватил ты ее вот здесь, — Корнель подошла и постучала пальцем по Девятке. Я обратил внимание что ногти у девушки блестящие и явно сделаны из металла.

— Вы поломали мне Девятку?! — воскликнул я.

— Разве? — усмехнулась девушка. — Проверь.

Я помахал Девяткой, сжимал и разжимал пальцы.

— Девятка, ты меня слышишь?

Молчание.

— Скажи, хоть что-нибудь!

Тишина. Я попытался сконцентрировать всю свою ненависть и ударил по рядом стоящей тумбочке. Удар вышел крепкий, но не более того.

— Ты разговаривал с Пагубой? Это интересно. Так бывает только на последних стадиях заражения. Где ты купил эту руку?

— Ее нашли на свалке и просто поставили мне, — я сбился и замолчал.

— Механическая рука стоимостью с паровой катер выброшена на свалку. Как ты думаешь почему? — Корнель смотрела на меня наклонив голову.

Я глядел в пол. Оказывается, Девятка это не чит и бага. Оказывается, это просто протез, зараженный неизвестной игровой болезнью. Мне стало горько. Я привязался к этой странной руке. Я воспринимал ее как своего друга. Капризного, вспыльчивого, но все-таки друга. Девушка по имени Ворона села со мной рядом и приобняла меня.

— Не грусти.

— Я должен уходить, — глядя в пол сказал я.