Александр Афанасьев - Меч Господа нашего. Книга 6. Мрак под солнцем

Тарик не ответил. Страшная догадка пронзила генерала Ли — его арестовали или того хуже — убили. А без него он не сможет выполнить задание.

— Что произошло, говори! — крикнул генерал Ли — он жив?

— Жив…

— Тогда что с ним?!

Тарик беспомощно посмотрел по сторонам.

— Уйди отсюда! — генерал прикрикнул на Вэя — что ты здесь стоишь?!

Вэй поспешил исчезнуть.

— Ну? Если его арестовали, я могу помочь — в этот момент Ли готов был поднять свой спецотряд и идти на штурм тюрьмы.

— Этому уже не помочь. Мой отец — предатель… — Тарик заплакал.

Генерал шагнул ближе, но обнять плачущего офицера не посмел.

— Зачем ты так говоришь — рассудительно сказал он — что же хорошего в том, что тут у вас происходит. Посмотрите, как вы живете. В ваших небесах — бандитствуют самолеты НАТО. У вас на земле — американские военные базы, базы ваших врагов. Американцы разъезжают по вашим улицам, убивают людей и им ничего за это не бывает. Твой отец просто хотел, чтобы всего этого не было. Он родился в стране, где был коммунизм и жили намного лучше. И мы, китайцы — коммунисты. Разве ты можешь осуждать своего отца за его выбор. Разве ты не знаешь, что отец всегда сделает правильный выбор, в который будет вложена вся мудрость лет, которые он прожил. Зачем ты так говоришь?

— Мой отец продал пакистанский народ американской тирании! Он продал свой народ американцам.

Генералу Ли показалось, что на него пахнуло ледяным ветром.

— Что?

— Он писал… американцам… американцам, которые нас убивают.

Ли не сдержался, схватил пакистанца за грудки.

— Этого не может быть! Зачем ты лжешь на своего отца?! Зачем?!

— В кармане… вот…

Ли выхватил смятый бумажный листок. Английский он знал хорошо — а написано было именно на этом языке. Буквы расплывались перед глазами.

Истинная… задача… взаимодействие… готовы…

— Где ты это взял?!

— В кабинете отца. Он часто писал, заперев дверь — но его срочно позвали. Мне всегда было интересно, что он пишет, запершись… я думал, что это книга.

Книга…

— Давно это было?!

— Утром.

— Стой здесь, никуда не уходи.

Генерал Ли был в таком шоке, что не заметил даже небольших несостыковок, которые были. Он понимал сейчас только одно — он единственный может разобраться в этой ситуации и должен сделать это прямой сейчас, немедленно. Все наступление, которое готовили миллионы людей долгие годы — повисло на волоске, оно может превратиться в катастрофу, если американцы уже готовы их встретить…

Американцы…

Он вбежал в ангар. Боец, который, по-видимому, был назначен охранять его — отступил в сторону, опустил снайперскую винтовку.

Генерал подбежал к тому из северокорейцев, который был представлен ему как старший.

— Как тебя зовут, я забыл.

— Меня зовут Туль [82] Два по-корейски. , товарищ генерал.

— Какое твое имя!? Почему у тебя нет человеческого имени?

— Меня зовут Туль, товарищ генерал, — повторил северокореец с выражением пластмассового болванчика с синтезатором голоса.

— Хорошо… Туль. У меня возникла серьезная проблема с агентом. Очень серьезная проблема с агентом. Нужно поехать и разобраться прямо сейчас.

— Нам приказали подчиняться любым вашим приказам, товарищ генерал.

— Мне нужно восемь человек. С оружием, в гражданской одежде.

Не меняя выражения лица, северокореец сказал несколько слов на своем языке — и семеро его солдат встали и как один бросились к стоящему тут самолету — там, внутри было снаряжение.

— Эти люди должны стрелять только, когда я прикажу и только в тех, в кого я прикажу. Никакого самоволия.

— Если кто-то из моих людей осмелится ослушаться приказа, я расстреляю его лично, товарищ генерал.

— Но может быть, придется воевать с охраной. Твои люди должны быть лучшими из лучших.

— Четыре моих человека способны победить взвод обычной армии, товарищ генерал. Восемь человек — роту.

— Хорошо. Но стрелять, только когда я скажу.

Первым взяли внедорожник Лэндровер, на котором приехал майор Тарик. Второй — пригодилась та машина, которую взял себе генерал. Ехали быстро. На улицах была почти что привычная суета, меры прикрытия работали…

Дом, где жил генерал, охраняли военные — поэтому, одна машина поотстала, чтобы служить мобильным резервом. Машину Тарика хорошо знали, он был за рулем — и потом ее без проблем пропустили внутрь.

— Сидите здесь — приказал генерал — проверяя пистолет, свою старую, купленную в Пешаваре Беретту, снятую с трупа американского солдата.

— Кто-то должен пойти с вами. Мы отвечаем за вас перед своим командованием.

— Вы должны подчиняться приказу.

Северокореец промолчал.

Генерал вышел, мрачно осмотрелся. Заметил дым из окна, покачал головой и пошел к двери. Она была не заперта.

Генерал Алим Шариф, новый начальник пакистанской военной разведки, он же личный агент генерала Разведывательного управления Народно-освободительной армии Китая Джозефа Ли почти не изменился — только морщины на лице стали глубже и голова стала совсем седой. В комнате, несмотря на открытое окно было полно дыма, на столе лежали какие-то бумаги и короткоствольный автомат Калашникова. Сам генерал — стоял у уродливого, раскаленного железного ящика, который можно использовать для приготовления жареного мяса.

— Это правда? — спросил Ли.

Он надеялся угадать. Но угадывать — ничего не пришлось.

— Да.

Ли вытащил пистолет.

— Сколько они тебе заплатили?

— Много.

Генерал Алим Шариф вытащил из сейфа ещё две пачки с долларами и бросил их в огонь. Дымом потянуло сильнее.

— Вы платили больше. Но я не успел сжечь даже то, что заплатили мне американцы. Поможешь?

— Зачем ты это сделал? Разве ты не коммунист? Разве то что ты мне сказал — ложь?

— Я коммунист. А ты — нет.

— Что за чушь ты говоришь?!

— Вы уже давно не коммунисты.

— Ты что, совсем идиот? Если мы не коммунисты, тогда кто коммунисты? Зачем ты предал нас, мы несли твоему народу свободу!

— Вы не несли моему народу ничего, кроме смерти!

Джозеф Ли опустил пистолет. В голове промелькнуло — неужели, знает…

— Что за глупость ты говоришь! Как ты смеешь так говорить! Американцы, а не мы пришли на твою землю! Сначала были русские, а потом американцы! Это американцы убивают твой народ! Как ты смел продаться американцам!

— Я не продавался американцам. Они так же обмануты, как вы. Все должны расплатиться, и вы — в том числе.

— Но за что?!!!

— Моя земля, моя страна, мой народ охвачены пламенем братоубийственной войны вот уже тридцать пять лет. Мы уже не помним, что такое мир, как это бывает — жить в мире. Ты считаешь, этого недостаточно?