Артем Каменистый - Ходячее сокровище

Но пережитое не сказалось на его разговорчивости. Болтал он так, будто год собеседников не встречал. В основном, увы, словесный мусор выдавал, но Читеру приходилось прислушиваться, вылавливая крохи полезной информации.

Итак, Воробей понятия не имел, как его звали в прошлой жизни (чем ни капли не удивил). Но на этот счет у него имелось множество предположений, коими он начал делиться чуть ли не с первой секунды знакомства. Заодно рассказал обо всех моментах, которые удалось извлечь из памяти после получения десятого уровня. Благо их оказалось куда больше, чем у Читера, есть о чем поведать. Однако ничего особенного не выдал.

Воробей провел на Континенте без малого полтора месяца и постоянно намекал на свою величайшую опытность. Шутка ли, почти без посторонней помощи прокачался аж до девятнадцатого уровня.

Насчет своего уровня Воробей то и дело вворачивал фразу-другую в свой нескончаемый монолог, косясь при этом на Читера с таким выражением, будто он далай-лама, взирающий на чистильщика монастырской канализации с заснеженной вершины гималайского восьмитысячника. Морок явно работает, показывает семнадцатый и позволяет этому недотепе гордиться своим преимуществом.

Сам Читер, разумеется, не пытался указывать на то, что столь опытного игрока аж девятнадцатого уровня легко выручил из беды новичок семнадцатого. И вообще, старался меньше говорить и больше кривиться, хватаясь за пластырь, облепивший чуть ли не половину лица. Рана от укола топором вышла несерьезная, но крови набежало хорошо, изгваздав одежду и создав впечатление, что дела обстоят куда хуже, чем на самом деле.

Спустя полчаса Читер, сопоставив все, что услышал от Воробья, создал себе правдоподобную легенду. Будто он, как и этот новичок, направляется в центральный стаб Котла. В его окрестностях располагаются самые безопасные поляны для кача, и там проще найти себе группу близких по уровню игроков. Потом, чуть поднявшись, можно выдвигаться на восток, куда в изобилии прилетают сельские кластеры. Руководство местных стабов готово приплачивать командам за зачистку территории, выдавая наряды на разные деревни и поселки. Получается и кач, и небольшой дополнительный заработок.

Да уж, не зря Читер за Воробья впрягся. Теперь на случай неудобных вопросов сможет ответить правдоподобно, приукрасив свои слова такими фактами, которые вряд ли знают неписи Водяного или хотя бы серьезные игроки. Удачно получилось, что первым повстречал именно низкоуровневого. И протестировал морок, и понял, как держатся и чем живут местные новички.

Воробей планировал заночевать в большом поселке, который располагался в десяти километрах. Назывался он Балаганом и пытался оправдать свое название поставленной на широкую ногу индустрией прожигания жизни. Болтун опрометчиво посчитал, что местные команды зачистки не оставили на подступах ничего серьезного, потому и пошел через деревню напрямик. Ну а там его поджидала тройка мертвяков, которых он не смог упокоить из своей мелкашки. Еще и патроны растерял, пытаясь перезарядиться на бегу. И так из-за них убивался, что пытался уговорить Читера помочь найти никчемные боеприпасы.

От такого крохоборства тому чуть дурно не стало. Даже захотелось подарить этому жлобу пару десятков модификаторов, чтобы купил на них миллион патронов двадцать второго калибра и стрелял ими во все стороны без сна и еды, пока полноценным дураком не станет.

Но нет, сдержался, конечно. Так что придется Воробью оставаться придурком.

Котел, похоже, и правда зачищался исправно. Плюс отдаленность от опасной западной границы тоже вносила свою лепту. Читер, конечно, не так уж много мест повидал, но из всех встреченных периметров здешний выглядел самым хлипким. Хуже может быть только ограждение загона для рогатого скота под охраной перманентно нетрезвого сторожа.

На подходе случился характерный инцидент. Шагали уже по дороге, в открытую, ничего не опасаясь. И уже не вдвоем, а присоединившись к тройке таких же малоопытных игроков. Воробей был столь заинтересован в свежих ушах, что сумел их нагнать, несмотря на травмированную ногу.

Дорога пользовалась популярностью, по ней несколько раз проезжали машины. Игроки на них внимания не обращали, так и шли под нескончаемый речитатив Воробья. Но в одном случае сделали исключение.

Навстречу показалась очередная машина. Ничем не примечательная переделка грузовика, который превратили в небрежное подобие бронетранспортера. Башни не было, лишь открытое пулеметное гнездо, на краю которого расселся по пояс раздетый грузный мужик, жадно обгрызающий яблоко.

Все попутчики, включая Воробья, при виде этой машины резко заметались, устроив на обочине жалкое подобие ровной цепочки. И, стоя лицом к дороге, дружно вскинули правые руки в приветствии, которое было принято в Древнем Риме и в нацистской Германии.

Читеру ничего не оставалось, как проделать то же самое. В противном случае он бы выглядел белой вороной, что в его планы совершенно не входило.

Машина проехала мимо, пулеметчик при этом бросил недоеденное яблоко в Воробья, метко угодив ему в лоб. Тот покачнулся, но руку не опустил, так и стоял, приветствуя.

Лишь когда самодельный бронетранспортер отъехал метров на двадцать, не разжимая губы, прошипел:

— Козлы!

— Угу, — так же тихо прошипел один из попутчиков. — Да когда уже этих уродов резать начнут!

— Я думаю, что скоро, — злорадно протянул Воробей.

— Ага. Все так думают. Сильно они борзые, такие долго не живут.

Читер, покосившись вслед машине, уставился на эмблему: треугольная черная голова с короткими рожками. Хотелось задать Воробью и прочим несколько вопросов, но смолчал.

И так понятно, что повстречал тех самых Чертей, из-за которых людям Водяного нет хода ни сюда, ни дальше на восток региона.

И еще кое-что понял. Авторитет у группировки здесь такой, какой Паукам и не снился.

Да, может, байкеров по количеству куда больше, но прохожие честь их драндулетам не отдают.

Стала понятна обеспокоенность Водяного по поводу здешней ситуации. У Трубача тут все серьезно, без баловства. Неписи не из-за пустой боязни боятся сюда соваться. Нет им хода на восток. Читер почти уверен, что индустрия их повешения здесь налажена так же четко, как ритуал приветствия.

Серьезные ребята.

Пост на въезде в поселок был формальным. Никто не вел никаких записей, и даже ни одного вопроса не задали. Охрана в одинаково черной униформе, похоже, вообще низкоуровневых за невидимок держала. Ни малейшего внимания не обратила.

Зато, пройдя через калитку, Читер увидел себя. Не в том смысле, что в зеркале или двойника повстречал, а на объявление о розыске наткнулся. И ник его, и идентификатор, и безобразное подобие портрета, по которому можно смело хватать каждого второго.