Юрий Иванович - Принцесса Звездного престола (Тетралогия) [litres]

— Наконец-то! — воскликнул он. — Я тут уже чуть мозгами не поехал! Томлюсь в неведении! Умираю от скуки и тоски! Сто раз проклял себя за то, что согласился здесь остаться! Лучше бы я с вами подался, чем здесь клоуна из себя строить!

— Ну не скажи! Там нам тоже несладко пришлось!

— А ты как?! Вижу, в полном здравии?!

— Как огурчик! — Но тут лицо мое помрачнело. — А вот ребят немного поцарапало — Гарольд и Армата в госпиталях жирок нагуливают! Но скоро будут здесь!

Я поздоровался и с помощником Алоиса, которого звали Ульрих и который тут же отправился по спешному делу. Ульрих когда-то прославился невероятной рассеянностью, за что и был выдворен из моего дивизиона. Немного спорная личность, чтобы стать членом нашей команды, но выбирать не приходилось. Тем более что у Алоиса он работал отменно.

— Потом тебе расскажу о причине спешки, — пояснил Алоис. — Давай быстрей рассказывай — что вы, как и где?!

— Э нет, голубчик, — возразил я. — Это я к тебе пришел за сведениями! И они мне нужней, чем тебе рассказы о наших приключениях.

— Хорошо! Новостей накопилась масса! Только вот с каких начинать — с хороших или плохих?

— Давай с плохих! — тут же ответил я.

На что Алоис тяжело вздохнул и отправился в сторону ванной комнаты, делая приглашающий жест рукой.

— Тогда это надолго! И поэтому предлагаю по ходу моего рассказа хоть немного добавить приятного: у нас здесь сауна, и мы будем прогревать свои старые кости. Ты б только знал, как мне надоело притворяться таким, каким ты сейчас меня видишь!

— Почему же ты не выбрал себе роль интеллигента-врача?

— Она у меня по пятницам и субботам…

— Надо же! Или твою любимую роль журналиста?

— Журналистом я подрабатываю по средам и воскресеньям…

— Во дает! — Я наблюдал, как Алоис ловко сдирает со своего лица наклеенные бороду и усы. — И он еще говорит, что умирает от скуки и тоски!

— Я бы на тебя посмотрел… — проворчал он, уже полностью раздетый и открывающий дверь сауны. Оттуда так и дохнуло раскаленным жаром. — Заходи сюда, командир! Сейчас вспомнишь теплые пески нирванской пустыни!

Тяжело вздохнув в предчувствии дурных новостей, я поспешил заскочить внутрь и плотно закрыть за собой дверь.

И на меня лавиной обрушился поток информации. Нужной, полезной, срочной, важной, интересной и весьма личного характера. О последней я спросил весьма коротко:

— За прошедшие полтора года принцесса была замечена в каких-либо интимных связях с мужчинами?

— Утверждать категорически не берусь, — Алоис понимающе улыбнулся, — но ни малейшего повода для твоей ревности принцесса не дала. Тем более с мужчинами.

— Не понял?! — Еще не хватало услышать о смене половой ориентации моей возлюбленной!

— Да нет, скорее всего, это не то, что ты подумал. Полгода Патрисия занималась тотальным розыском врагов и предателей, отслеживанием и зачисткой всех твоих контактов, явок и старых друзей. От такой нагрузки кто угодно может сломаться. Но она только больше озлоблялась. А в свободное время чрезмерно увлекалась физическим усовершенствованием. Довела свое тело почти до полного изнеможения. Тогда-то и вмешался император, ее брат Януш. Он нашел где-то для нее учительницу музыки и танцев и просто заставил свою сестру заняться музыкальным совершенствованием. Да и тело, по его словам, не должно состоять лишь из переплетения мышц и мускулов. Особенно у женщины. Сам понимаешь, Патрисия не ожидала от Януша Второго такой заботы. Потому-то и согласилась. Учительница оказалась на редкость талантливой в плане наставничества и очень много времени стала проводить во дворце. Мне кажется, они даже подружились. И за последний год характер принцессы претерпел положительные изменения. Она стала женственней, рассудительней и спокойней. Злые языки есть везде и всегда — не преминули пройтись насчет этой дружбы, называя учительницу не иначе как «новая фаворитка». Хоть и говорили это весьма тихо и с оглядкой. Но я уверен: Патрисии занятия музыкой и танцами пошли только на пользу, и не стоит прислушиваться к досужим сплетням.

— Конечно! — Я тяжело вздохнул. — Я верю твоему умению все проанализировать и предсказать со стопроцентной гарантией. Пусть уж лучше во дворце живет подруга-фаворитка, чем какой-нибудь развратный сердцеед.

С чего начать? Этот основополагающий вопрос встал на следующее утро. Всю ночь Алоис выдавал мне собранные по крупицам сведения, все детали событий, а под конец — свои подкрепленные фактами выводы. У него подобная работа получалась лучше, чем у кого бы то ни было в нашем дивизионе. Еще покойный Серджио говаривал: «Никогда не давайте этому мавру оружие и всегда гоните с поля боя. Не дай бог, его еще ранят — тогда сразу можно сдаваться!»

Потому-то мы его и выгнали под предлогом борьбы с алкоголиками и начинающими наркоманами в своих рядах. Хорошо законспирировали, снабдили всем необходимым и разрешили работать на нас по собственной инициативе. Как бы со стороны. Об этом знал только я да догадался в свое время Гарольд. И полтора года назад направил работу нашего товарища в нужное русло.

Талант аналитика у Алоиса соседствовал с невероятной наблюдательностью, высочайшим артистизмом перевоплощений и прекрасным знанием человеческой психологии. При желании он мог выделиться так, что являлся гвоздем любого мероприятия. Или наоборот — затеряться в толпе из двоих человек, один из которых женщина. По натуре он был склонен к сибаритству, но лишения и трудности переносил превосходно. Хоть и с немалым ворчанием. Людей, попадающих под его руководство, он мог использовать с максимальной выгодой для дела. Организовать слежку, наблюдение или грамотное дознание для него было проще простого. К тому же он имел невероятный нюх на потенциальных предателей, которые подвергались вербовке без лишней нервотрепки и шантажа.

Вот и сейчас он имел весьма важного осведомителя из числа служащих имперской канцелярии. Помимо сплетен, слухов и личных наблюдений тот регулярно поставлял Алоису все данные, которые попадались ему в документах. Наш мавр проверял несколько раз эти сведения по параллельным каналам — и всегда убеждался в отменном качестве полученной информации.

— Да ты его должен знать! — рассказывал мне Алоис уже ранним утром за пятой или десятой кружкой крепкого, горячего чая. — Это Эрик Пульмен. Он два года назад работал одним из кураторов хозяйственного обеспечения дворца. Я еще тогда подозревал его в мелких хищениях и служебном несоответствии. Но трогать не стал — ждал, когда он «созреет» окончательно…

Как я ни напрягал свои извилины, но так и не смог вспомнить, о ком идет речь.