Юрий Иванович - Принцесса Звездного престола (Тетралогия) [litres]

Поэтому я и завершил наш разговор полным согласием:

— Ну, братик, смотри! Мы уж сегодня постараемся напиться до скотского состояния! Но чтоб ты потом не обижался! Хотя… Можем тебе чего и принести…

— Ни в коем случае! — ужаснулся док. — Да ему достаточно просто закашляться — и откроются новые внутренние кровоизлияния! Да ему даже дышать надо очень осторожно и вполсилы!

— Ладно, ладно! Я ведь ему не враг! — пришлось успокоить явно не понявшего шутку специалиста. — Пока вы ему не разрешите, ни капли удовольствия не получит! Даже если просить будет.

— Само собой разумеется! И между прочим, — доктор уселся на другой стул и посмотрел на меня с неожиданной строгостью, — ты тоже находишься под плотным наблюдением. Твое притворство создало для тебя же определенные трудности. Рекомендую вести себя сдержанно и предсказуемо. А то посажу под замок!

— Это совершенно ни к чему! — Рената капризно надула губки и, подойдя ко мне сзади, положила руки на плечи. — Он находится под постоянным и неусыпным контролем!

— Так уж и неусыпным? — Док изобразил саркастическую ухмылку.

— Конечно! Я опекаю Антона с самого начала и…

— И результат не замедлил сказаться? — перебил девушку док.

— Вот именно! Мои средства оказались сильней ваших уколов и болетерапии! — Она погладила меня по щеке. — Смотрите, как он похорошел!

— Лучше не бывает! — согласился врачеватель. — Но это его намерение пойти и напиться? Да еще и в ресторане? Где он собирается искать вышеназванное заведение?

— У вас здесь нет ничего подобного? — спросил я, обернувшись к девушке.

— Есть! Но они принадлежат только владельцам секторов и используются лишь по праздникам. И исключительно для приглашенных.

— Так где же мы будем праздновать победу моего брата?

— В основном это делается в личных апартаментах… Но если уж так хочется, в каждом порту есть по нескольку баров, кафетериев и им подобных.

— Вот! Уже неплохо! — воскликнул я радостно, подмаргивая Гарольду. — Мы люди неприхотливые — обойдемся и без фешенебельных ресторанов.

— Но там все просто неимоверно дорого! — попыталась напугать Рената. — Где ты возьмешь столько денег?

— У тебя одолжу! — Заметив на ее лице сомнение и признаки решительного отказа, я ей напомнил: — А кто тебе помог выиграть баснословные суммы? Мой брат! И тебе жалко выделить несколько десятков паров в долг?

— Не десятков! Сотен!!!

— Плевать! Один раз можно хорошо отдохнуть! Причем учти: брать взаймы у тебя я буду только в крайнем случае. Мой товарищ, ставший уже самым известным парикмахером на острове, получит любой кредит от своего хозяина.

— Ну — хмыкнула девушка, — если он такой щедрый и… глупый…

Я посмотрел ей в глаза самым нежным и томным взглядом, на какой только был способен.

— Не у каждого человека получается оставаться бережливым и умным в приятном обществе…

Рената мило зарделась и явно засмущалась. И так это у нее натурально получилось, что я чуть не поверил в ее искренность. Но тут же память услужливо напомнила сцены с ее участием, события, говорящие о неуемном коварстве, и некое чувство жалости в моей доброй душе безжалостно подавилось небрежным усилием воли.

— Ладно! Надоели мне ваши ужимки и многозначительные взгляды! Выметайтесь отсюда! — Доктор заметил двоих вошедших санитаров. — Нам пора заняться этим покалеченным существом. И полностью подготовить его тело к погружению на ночь в заживляющий раствор. Завтра Нина вернется с моря и не погладит нас по голове за отсутствие положительных сдвигов. Хоть бы мелкие царапины на его личике затянулись…

Я не заставил себя долго упрашивать, вскочил и склонился над Гарольдом, понимая, что можем расстаться на весьма длительное время:

— Желаю тебе быстрее стать полноценным существом! И учти, сегодня буду гулять без тебя! Но вот в следующий раз не отвертишься! Даже если снова будешь притворяться раненым или слабым. До встречи!

— Сильно не напивайтесь! — прохрипел Гарольд и утомленно прикрыл глаза-щелочки.

Похоже, он довольствовался своей судьбой и нам не завидовал. Хотя я ему — тоже. Выжить в таком бою — самый настоящий подвиг. А тут еще на острове приходится оставаться! Только если мы задержимся, он не станет долго прохлаждаться. Сам сбежит при малейшей возможности. А уж как найти друг друга в открытом космосе, нас учить не надо. Быстро высчитаем по условным сообщениям.

Теперь уже я тащил Ренату за собой, и те, кто нас видел раньше, удивленно оглядывались нам вслед. На выходе из сектора охранники чуть головы не посворачивали — так наша парочка им, видимо, понравилась. А мы прошествовали, словно их и не заметили. Но я уже был в другом амплуа: мог спрашивать что угодно. И не замедлил с очередными вопросами:

— А зачем столько охраны и что они проверяют?

— Так положено! А проверяют они сканерами на наличие оружия. Его нельзя ни вносить на территорию сектора, ни выносить. Только владелец и два-три особо приближенных человека.

— А гипотетически: может один сектор напасть на другой и захватить его территорию?

— Да ты что? — Глаза у Ренаты округлились от ужаса. — Всех напавших монахи уничтожат! Даже если им удастся захватить сектор и укрепиться в нем. Есть специальный договор между всеми владельцами на подобный случай.

— А если некоторые владельцы договорятся в обход законов, установленных монахами ордена Моря? Да еще и сам орден разгонят?

— Ты знаешь, подобные мысли даже не возникают в моей голове! Да и у других тоже. — Рената чуть ли не оскорбилась. — Как можно такие глупости выдумывать?!

— Но ведь на других островах и материках Земли все только и делают, что захватывают более слабых и аппетитных соседей!

— Вот именно поэтому здесь собрались люди, не желающие жить подобным образом! — с пафосом воскликнула девушка. — И лучшего места на Земле просто не существует!

— Ого! Таким патриотам надо ставить памятник! Но как же тогда здесь до сих пор существует рабство? И практикуются такие кровожадные и нечеловеческие сражения гладиаторов?

— Рабство у нас чисто условное! И только вначале! Как ты уже заметил, все здесь счастливы! Или ты слишком много уделял внимания притворству?

— Не так уж и много… Но вот Карку, моему брату, пришлось затратить просто нечеловеческие усилия, чтобы остаться в живых. Какое же это счастье?

— Ему просто не повезло: сразу привязал к себе нашу хозяйку невидимыми узами. А это уже выходит за рамки любого политического устройства. Самец просто должен защищать свою самку и не имеет права отказываться от борьбы за нее.

— Если так, то ладно. Но как же тогда остальные рабы? Они тоже из-за своих привязанностей выходят на арену?