Константин Кривчиков - Тропами Снайпера. Долг обреченных [litres]

С Кащеем он имел сомнительное удовольствие общаться накануне поздно вечером, а дежурный охранник отводил его в камеру и приносил воду с сухарями – на ужин. Тимур даже знал его имя – Жорик. Впрочем, оно могло оказаться и прозвищем.

Сокамерник Тимура и в некотором роде товарищ по несчастью, кешайн Во Ван на появление псионика и охранника вовсе не отреагировал. Как лежал на нарах спиной к двери, так и продолжил лежать. Разве что ушами прянул слегка, как насторожившаяся крысособака.

В отличие от Тимура мутант был стреножен по рукам и ногам. Хотя парню подобные меры показались излишними. Он «ящера» не то чтобы совсем не опасался, но исключал с его стороны возможность агрессии. Потому что объяснил ему еще накануне некоторые нюансы их положения, и кешайн, кажется, проникся. Он и на самом деле оказался смышленым существом без особого фанатизма в мозгах, свойственного некоторым представителям расы шайнов. Вполне себе вменяемый мутант, способный к конструктивному общению на основе взаимной выгоды. Нормальный Вован, в общем, пусть и покрытый ороговевшими бляшками.

Тимур успел повидать на своем коротком веку разных мутов. Некоторые и на людей совсем не походили, уроды уродами. А пожрать и выпить, например, любили. И за жизнь с ними можно было поболтать в определенных обстоятельствах. Вован же и вовсе не уродливый был, особенно если не приглядываться. Правда, неразговорчивый.

Короче говоря, Тимур мог бы и развязать «ящера», предоставив тому определенную свободу действий, – как-никак почти земляк из Москвы двадцать третьего века. К тому же осознавший свою ошибку. Однако Тимур решил, что проявлять инициативу несвоевременно, учитывая неопределенность собственного статуса. По крайней мере то, что его держали в одном помещении с мутантом, не внушало оптимизма.

Вот и сейчас, присев, Тимур даже не стал здороваться с вошедшими. Он успел догадаться, что вежливость – не то качество, которое востребовано в его новом окружении. Да и уродливый, словно гоблин, Кащей не вызывал симпатии. Зато вызывал подозрение. Потому что еще во время вчерашней беседы попытался копаться в мозгах Тимура.

Парень-то это сразу понял. Он имел дело с такими телепатами, по сравнению с которыми Кащей являлся жалким шарлатаном из цирка шапито. Один великий и ужасный трехглазый шам Руго чего стоил! А ведь даже его Тимур умудрился малость обмануть.

Псионик, кстати, некоторыми чертами своей уродливой личности и особенностями комплекции напоминал шамов. Разве что глаза были обычные в количестве двух штук безо всяких там хоботков-щупальцев вместо век. Но пронзительные!

Вот и сейчас, едва знахарь появился в камере, Тимур почувствовал в черепушке знакомый холодок – словно на мозг кто-то начал очень легко дуть. Это был верный признак того, что псионик прощупывает сознание. Тимур тут же стал напевать про себя песенку «В траве сидел кузнечик» – так научил его один старший товарищ. Дескать, подобное однообразное и монотонное мурлыканье повторяющихся слов создает в голове мысленный блок. В том, что прием работает, Тимур убедился на собственном опыте.

Сработал прием, кажется, и в этот раз. Потому что холодный ветерок в голове исчез, толком не разыгравшись. Видимо, поняв, что фокус не удался, Кащей приступил к нормальному человеческому общению.

– Я пришел поставить вам прививки от бешенства гипоталамуса, – заявил он, подходя к деревянному столу у стены.

– Это что еще за зверь? – удивился Тимур.

Термин показался ему знакомым, но деталей в памяти не всплыло. Имелись у Тимура некоторые проблемы с памятью, это следовало признать.

– Это не зверь, а важнейшая часть мозга. – Псионик до максимума открутил фитиль лампы, отчего в помещении заметно посветлело. – К сожалению, в Зоне сейчас свирепствует очень опасная инфекция, повреждающая гипоталамус. Если ее не предотвратить, то человек перерождается в вампира. Кровь, короче говоря, начинает сосать у всех кого ни попадя.

– Ничего себе заявочки!

– Аномальная зона. Тут и не такое случается.

– А куда укол ставить? В ягодицу?

– Нет, в шею. Так быстрей до мозга доходит.

– Ладно, – сказал Тимур. – В шею так в шею. Мне прилечь?

– Совсем не обязательно. Просто повернись боком.

Тимур так и поступил. Кащей потер ему по шее – ближе к уху, у основания черепа – ваткой со спиртом (парень уловил запашок), приставил туда свой «шприц» и, видимо, что-то нажал. Потому что раздался легкий щелчок. И Тимур почувствовал, как в шею в месте укола вошло нечто острое. Правда, боли он практически не ощутил – так, легкое покалывание. Он вообще с какого-то времени почти перестал ощущать боль. Разве что уж очень сильную.

Тимур знал, что в биологии и медицине это называется высоким болевым порогом. У него этот порог стал, видимо, сверхвысоким. Только вот неизвестно по каким причинам.

– Готово, – объявил псионик. – Ты как?

– В каком смысле?

– Ну-у… Не сильно больно было?

– Терпимо.

– Тогда давай сюда «ящера», – распорядился знахарь.

– А что, он тоже заразиться может?

– Гипоталамус имеется у всех человекоподобных существ, – авторитетно заявил Кащей. – Значит, и заразу может любой подхватить. Ты же не хочешь, чтобы он у тебя ночью кровь высосал?

– Не хочу, – сказал Тимур.

Он хлопнул кешайна по плечу и громко произнес:

– Эй, Вован! Повернись-ка сюда. Сейчас тебе укол ставить будут.

«Ящер» что-то забурчал, но поворачиваться не пожелал.

– Хватит придуряться, – сказал Тимур. – Я знаю, что ты не спишь. Вон, уши шевелятся. Получишь прививку – и валяйся дальше. Давай, не задерживай специалиста.

Кешайн неторопливо развернулся и с подозрением спросил:

– Какая плививка? Моя не знает, что это такое.

– Прививка – это укол, – пояснил Тимур. – Чтобы не болеть.

– Моя не полеет. Зачем мне это?

– Чтобы завтра не заболеть. И вообще – так надо. Вреда не будет. Мы же договаривались, что ты будешь меня слушаться. Иначе на свободу не выйдешь.

– Латно. Нато так нато. Кута колоть путете?

– В шею.

Кащей подсел поближе к «ящеру» и быстро произвел свои манипуляции. Когда он, приставив к шее кешайна короткую и толстую иглу, нажал на поршень, то снова раздался щелчок. «Ящер» дернулся всем телом и застонал.

– Неужели больно? – удивился Тимур. – Не думал, Вован, что ты такой неженка.

– Немного польно, – признался кешайн. – На занозу похоже. Плотивно.

– Потерпи малость, скоро пройдет, – успокоил знахарь.

Он встал с нар и почему-то очень внимательно посмотрел в лицо Тимура. Даже не столько в лицо, сколько непосредственно в глаза.

– Как самочувствие? – спросил лекарь с неожиданной заботливостью. – Голова не кружится?

– А должна?