Николай Грошев - Китэгра. Книга 4 [СИ]

Джей шёл до самого утра. Иногда он оборачивался и покрикивал на мертвецов. Огромная толпа послушно шла за ним, по старому, потрескавшемуся шоссе. Иногда, группки отбивались и уходили в леса или поля, иногда так поступали одиночки. Увы, собрать и увести вообще всех он не мог.

Шагая по дороге, слыша за спиной шелест и шорох шагов сотен мертвецов, он, в который уже раз, задумался – о том, как и почему так получилось? Когда-то, он понятия не имел, что уникален, что мертвецы, пожирают живых, охотятся на них, убивают. Когда-то, он думал, что остался один на всей земле, что остались только он и орды живых мертвецов, которые повинуются ему. Они никогда не были угрозой для него. Наоборот, даже помогали выживать – ему нужно было лишь напрячь свою волю, что бы любой мертвец повиновался его воле. Когда-то, он говорил им, чего хочет, объяснял, даже думал, что они его слышат и понимают. Довольно долго он даже не считал их мёртвыми – маленький совсем был, метр с кепкой, если хорошенько подпрыгнет. Но потом ему повстречались люди, он понял, что в этом мире есть не только он и мертвецы. Ещё есть здесь живые люди. Он понял, что мертвецы, пожирают живых – он тогда понял, что люди умирают и, умерев, становятся такими, как те, кого он знал с тех пор как помнил себя.

Да, он не помнил иной жизни. Они всегда были рядом, мёртвые были его друзьями и его верными помощниками. А потом всё изменилось, он впервые встретил живых людей…

Солнце поднялось над горизонтом, и Джей остановился. Толпа мертвецов, тоже остановилась, но волнами – первые замерли, вторые замерли чуть позже, кто в хвосте колонны, остановились только через минуту. Толпа зашипела, захрипела, мёртвые начали толкаться, стоят на шоссе как селёдки в бочке. Он повернулся к ним. На лице улыбка, грустная и в тоже время, довольная.

-Уходите. – Сказал он мягким голосом. – Вы больше не угрожаете моим друзьям, уходите.

Мертвецы стояли на месте - пусть стоят. Неважно на самом деле, что они будут делать, главное, чтобы не вернулись назад и не беспокоили город. Потому что в противном случае, придётся не просто их увести, а всех убить. На это он шёл без колебаний, но всё же, старался избегать таких мер. Всё же, к мёртвым он относился не так, как прочие люди.

Джей двинулся к горе, которую назвал своему другу. Пешком возвращаться не хотелось, да и мало ли что по дороге может случиться. Мёртвые его не трогают, а вот живые, совсем другое дело, с живыми у него отношения не столь однозначные, как, впрочем, и у всего города.

Полно бандитов в этом мире, что вырос на руинах старого, в дни после Падения.

Двигаясь по полю, осматриваясь по сторонам автоматически, Джей размышлял о Падении. Это было давно, ещё до его рождения. Как минимум, он не помнил ничего из тех дней. Он вырос уже на руинах старого мира. Как впрочем, большинство всех ныне живущих. Очень немного осталось тех, кто помнил мир таким, каким он был когда-то. О прошлом можно было судить лишь по руинам, редким записям, фотографиям, кое-где попадавшимся книгам. Мало что уцелело, что бы рассказать жителям нового мира, каким он был прежде.

Наверное, старый мир был прекрасен. До тех пор, пока мёртвые не начали подниматься и бродить по земле, с одной единственной целью – пожирать всё живое…, он обернулся. Один из мертвецов, медленно бредёт за ним. Джей не стал его прогонять сразу, он некоторое время смотрел. Мертвец практически голый. Худой как палка, кожа натянулась на кости, и вот по ней-то и можно было сказать, кто перед ним. Кожа вся в наколках, старых, выцветших, уже непонятно что там за рисунок был, но рисунок разноцветный, наколот профессионально, иначе краска не сохранилась бы так долго. А такое делать, в новом мире, уже никто не умеет. Этот мертвец жил в старом мире.

Он мог умереть несколько месяцев назад. А может быть, умер во время Падения. И вот, спустя десятилетия, всё ещё бродит здесь – и такое случалось.

Лет восемь назад, женщина из его группы, в сражении с мёртвыми, замерла как вкопанная – если б Джей не подоспел вовремя, она бы умерла. Женщина увидела своего отца. Мужчина, умерший во времена Падения, оказался среди тех покойников и пытался её сожрать. Ему пришлось его убить…, да, почему-то, иногда, когда вокруг было много других людей, сдержать мёртвых не получалось. Его способность управлять ими, работала идеально, только если он был один…

Гора показалась за деревьями. Он обернулся – тот мертвец так и идёт за ним. Джей прикрыл глаза, напрягся, мысленно пожелал, что бы мертвец, повернулся и ушёл. Открыв глаза, он увидел худую спину, с торчавшими рёбрами - покойник уходил, подчинившись его приказу. До него метров сто, но он всё равно подчинился. А будь рядом кто-то из его друзей, кто-то живой, да с такого расстояния – бесполезно, даже не стоит пытаться, мертвец шёл бы вперёд с завидным упорством. Только впритык получилось бы его завернуть назад, а порой и так не получалось. По-разному бывало и тогда приходилось брать в руки оружие.

Он двинулся к горе и вскоре добрался до её подножия, к развилке старой бетонной дороги.

Там, на обочине, стоял старый дорожный знак. Столб покосился, вот-вот упадёт. Джей подошёл к нему и, ухнув, выправил столб. Всё равно потом упадёт, но захотелось почему-то, посмотреть на него таким, каким он был когда-то. Конечно, ничего не получилось – краска на знаке давно выцвела, дорожный знак совсем не такой, каким был в прошлом. Ржавая тень, давно сгинувшего прошлого. Старый мир, мёртв, он уже давным-давно не существует. Остались лишь его тени.

Он спрятался в придорожных кустах, на всякий случай - чтоб не оказаться как на ладони. Это может быть опасно, если мимо пойдёт одиночка, мародёр или ещё кто. Новый мир опасен, в нём полно тех, с кем лучше не сталкиваться. Тут, в кустах и дождётся, когда его подберут.

Ожидание тянулось необыкновенно долго. Прежде такого не происходило. Джей мог часами ждать и не ощущал, что бы время тянулось слишком медленно, что бы оно шло словно бы в замедленном режиме. Нет, конечно, если покопаться в памяти, такое случалось. Ни с того ни с сего, ему вдруг начинало казаться, что время вокруг будто остановилось, что оно должно идти гораздо быстрее, но вместо этого еле-еле ползёт. Такое случалось нечасто и, слава Богу – ведь в его прежней, да и нынешней жизни, подобное равносильно смертному приговору. Ему нужно было уметь ждать. А его людям, это умение требовалось вдвойне. Ведь ему следовало опасаться только живых, тогда как его людям, приходилось прятаться и от мёртвых. Да, зачастую, приходилось прятаться. Мертвецы медленные, неуклюжие, но их слишком много и они норовят сбиваться в стада. А против стада, не всегда спасает даже тяжёлый пулемёт. У стада словно бы есть свой разум, примитивный, но всё же разум. Одинокий мертвец, совсем не то же самое что Стадо. Если одиночка просто идёт на звук, хрипит, шипит, щёлкает челюстями, в общем, ведёт себя так, что и слепой его заметит, то Стадо…, ведёт себя точно так же, это да. Однако в Стаде, это глупое поведение мертвецов, имеет вполне разумную цель. Не раз и не два, он видел, как огромная толпа мёртвых надвигается на стены разных лагерей и со временем, начал замечать особенность, которой прежде не видел. Стадо издавало больше звуков, они были столь зловещи, что пугали даже его. Но когда пулемёты и оружие попроще выкашивало основную массу Стада, часть мертвецов, особенно на флангах, всегда пыталась обойти живых, найти лазейки, просочиться за стену и атаковать со спины. Люди выбивали толпу мёртвых, они уже празднуют победу, хотя и есть ещё враги, но тут вдруг, со спины возникает два десятка мертвецов. Которые, в отличие от основной массы своих собратьев, атакующих стены, звуков не издают вовсе. Они нападают, молча, и начинают зловеще шипеть, лишь когда защитники стены сметены, когда бегут немногие оставшиеся в живых.