Николай Грошев - Китэгра. Книга 5 [СИ]

В городе, носившем тоже название, что и весь этот мир, архитектура зданий различалась кардинально, но подчинялась одной простой системе. Он не сразу понял, Рие не заостряла внимание на этом моменте, для неё его попросту не существовало, ей это казалось привычной нормой. Хранитель объясняла лишь назначение отдельных, выделявшихся из общего фона построек, полагая, что именно они привлекли его внимание.

Архитектура зданий менялась вместе со стелами. Словно город застраивался кольцами, что так, в принципе и было, и каждое кольцо выпадало на долю новых поколений, имевших несколько отличный взгляд на строительство, нежели их предшественники. По этим кольцам можно было даже отследить, как именно менялось представление строителей о том, каким образом должны выглядеть те или иные здания. Что любопытно, такое строительство не вызвало хаотичных нагромождений улиц и отдельных зданий. Всё здесь подчинялось строгому порядку и удобству.

Странное это место и чем дальше, тем больше.

И всё же, сильнее всего его поразил ни сам город, ни Серость, а улицы. По ним передвигались люди, когда пешком, когда в транспорте самых разных форм и фасонов, неизменными оставались лишь наложенные на всё подряд заклинания, преимущественно оберегающие от различных напастей.

Такие же, подобные заклинания, можно было заметить, буквально на каждом здании, в отличие от стен и стел, остатков стен прошлых, Познания они не рассеивали и не отражали, он сумел узнать всё что хотел. И среди кучи самых разных заклинаний, всех типов, форм и Сил, всегда присутствовало одно и то же, хотя и в вариациях, но настроенное только на одно — противодействие Великой Силе, с которой Китэгра не сталкивался прежде никогда. Он замечал её среди потоков, она всегда была там, в каждом мире, в каждом месте серые потоки этой Силы присутствовали. Жиденькие, тонкие ниточки, в сравнении с прочими Великими Силами, но от того не утратившие своего жуткого могущества.

В Сером Пределе есть Почтенные, посвящённые именно этой Великой Силе — странно и необычно, ведь нигде прежде он таких не встречал. Память Рива, к коей он сейчас пытался обратиться, не содержала ничего об этом. Словно этой памяти просто не было или Рив не хотел, что бы он знал что-либо об этом.

У Китэгра уже давно сложилась уверенность, что таких магов в Мироздании попросту нет.

Но здесь они были.

Маги Времени, люди имевшие власть над одной из самых загадочных Великих Сил.

Загадочных и страшных — достаточно обернуться, взглянуть в лицо Серости, что бы понять, насколько опасна эта Сила и к каким последствиям могут привести неосторожные игры с ней.

Люди, наполнявшие улицы города — это не были лишь воины, Рыцари Предела, как их называла Хранитель. Город заполняли тысячи самых обычных детей Человека. Мысли многих крутились вокруг простых бытовых проблем. Лишь единицы задумывались о Серости — для большинства она стала лишь речевым оборотом. Молодые думали о любви, дети о играх, старики, чьи лица оставались молоды, чьи тела не старели, размышляли о делах более сложных, но всё же, это была простая обычная жизнь, самых обычных людей. Жуткий получался контраст со стеной, за которой целая Вселенная корчится в агонии. И всё же, это была реальность Серого Предела — лишь немногие были вовлечены в борьбу за этот мир, хотя все знали о ней. Он слышал мысли тех, кто мечтал стать Рыцарем, тех, кому не удалось этого сделать, слышал их разочарование и боль. У этого общества было множество путей для своих людей, но на вершине всего стояли лишь две, своего рода, касты — Прелаты и Хранители. Они руководили, они решали, каким станет будущее или настоящее для всего Серого Предела и всех его жителей.

При этом здесь не установилось каких-то сложных или даже мучительных условий жизни, люди были довольны. А если нет, просто принимали непопулярные решения — но их не принуждали к этому. Им объясняли, почему нужно делать так, а не иначе. И почти всегда, подобные вещи упирались в одно и то же — Серость, что никуда не делась, что так же наступает и стремится поглотить всё.

Людей не держали в страхе пред своими лидерами, не принуждали поступать против своей воли, совсем нет, им популярно объясняли всё, и не было здесь тех, кто не мог понять необходимости принятых решений и сделанных поступков.

Над городом светило солнце — не настоящее, его создала наука этого мира. Орбитальная станция, дававшая достаточно света и тепла. Этот свет падал на весь город, но только на него. За пределы стены, свет проникал едва-едва. На километр в лучшем случае, да и то, частично. Дальше, свет просто не мог пробиться сквозь серую завесу.

Небо — оно тоже было только здесь, над городом. Ярко-голубое, приветливое небо, создававшее иллюзию полнейшего благополучия везде и всюду. Но стоило подняться на стену, и бесконечная серая пелена вставала перед тобой, уходя на километры во все стороны. Серость уходила в небеса, скрывая их от глаз. Серая пелена закрывала собой всё, лишь этот город, не был её частью…

Рие с печальной улыбкой рассказывала о высоком сером здании, что было посвящено тем, кто пережил первые часы гибели мира и тому, кто возглавил их, кто пришёл на помощь, хотя мог просто пройти мимо. Он не сделал этого, не оставил их умирать, он показал им, как выживать, как бороться с Серостью. Показал им, как стать тем, чем они стали сейчас.

Так её это поглотило, что девушка не сразу заметила, что её давно никто не слушает.

Она обернулась, несколько удивлённая таким поворотом дел. Но на широкой стене, не было никого, только она. Девушка подошла к другому краю, к тому, что обращён был к бесплодным, опасным землям за стеной. Великий был там, внизу. В прозрачном сером тумане по чёрной потрескавшейся земле, медленно брела сгорбленная фигура в чёрном балахоне, при каждом шаге опиравшаяся на косу. Вот фигура замерла и обернулась — красные глаза зловеще сверкнули сквозь разряженный туман. Рие вздрогнула всем телом — этот взгляд, словно сама Смерть смотрит на неё.

Он отвернулся и пошёл дальше, вглубь тумана, становившегося всё гуще и гуще. Здесь, у стены, ещё безопасно. Около километра туман редкий, видимость прекрасная. Около пятисот метров от стены, безопасны, даже для простого человека в лёгкой футболке.

Но дальше, привычный мир исчезает — там заканчивается Предел и начинается Серость.

Китэгра двигался через туман шагом недолго. У стены, мир был странным, но он всё ещё оставался тем, к чему он привык. Потоки Изначальных пронизывали всё, огибая слишком плотные объекты и просачиваясь через те, чья плотность ниже. Пространство вело себя привычно и знакомо, ощущалась только всё нарастающая угроза. Ему решительно не хотелось идти дальше, туда, где туман становился слишком густым. Коса признаков жизни не подавала. Её это всё не волновало, никакой опасности она в упор не видела, а его беспокойства решительно не понимала.