Данияр Сугралинов - Маджуро

— Последний приказ касается… присутствующей здесь дамы?

Девушка замерла. Ложечка в ее руке забренчала о край чашки.

— Нет, Гектор. В ней я уверен.

Одновременно с хлопнувшими дверьми загрохотал упавший стул. Слишком много переживаний для одной отдельно взятой девушки за утро, пусть даже первой фаворитки императора.

Чтобы уберечься от лишних ушей и сохранить легенду, Лука говорил с Кейринией в спальне. Дверь при этом была заперта. Сам император сидел на кровати, а в кресле перед ним замерла девушка, прямая, как палка. Она закинула ногу на ногу и нервно качала носком.

— Держи язык за зубами, — сказал император фаворитке. — Все, о чем мы договорились, должно остаться между нами!

Она кивнула, преданно заглядывая ему в глаза, но деланное раболепие ни о чем не говорило. Подобный взгляд предыдущий владелец тела видел часто. И к чему привела эта «преданность»?

Но теперь Маджуро склонялся к тому, что девушка искренна. Бывшая фаворитка получила все, что хотела: свободу, возможность выйти замуж за того, кого любит, и сохранила все привилегии, что были у нее при дворе. А главное — император ее простил. Взамен она должна и дальше играть роль завербованного Рецинием агента, более того, добиться полного доверия императорского кузена и недовольной столичной аристократии.

В том, что недовольных прибавится, Маджуро был уверен — его будущие реформы встанут зажравшимся богатеям поперек горла. И информатор в их кругу важнее показательной казни Кейринии. Впрочем, Лука сомневался, что в своем решении простить ее он руководствовался только разумом. Все-таки, она его первая… почти настоящая женщина.

— Я не подведу, мой повелитель, — заверила Кейриния. — Но как мы объясним… неудавшееся покушение? Они были уверены, что яд смертельный!

— У меня был антидот. Скажи заказчикам, что Ленц заставляет меня для профилактики принимать по утрам некое зелье, защищающее от всех ядов.

— А как объяснить то, что моя голова все еще на плечах?

— Очень просто. Мне стало плохо, но за счет антидота я даже не понял, что это было отравление.

— И как же я узнала об этом чудодейственном средстве? — Лицо девушки помрачнело.

— А за это не переживай. Ты хорошая актриса, Кейриния, и сумеешь разыграть возмущение тем, что их отрава не сработала, хотя ты сделала все как надо. И во всем виноват Ленц, от которого ты лично слышала про профилактическое зелье. Они будут сомневаться, но все-таки решат проверить, правду ли ты говоришь. А лекарь в каком-нибудь приватном разговоре это подтвердит.

Задумывая это, Лука надеялся, что миф про антидот заставит заговорщиков отказаться от будущих отравлений. Логи, изученные после воскрешения, показали, что и метаморфизм не всесилен. Если попадется очередной неизвестный Колесу яд, все закончится фатально.

— Моя репутация при дворе может ослабеть, если… повелитель перестанет проводить со мной время, — лукаво сказала девушка. — Теперь, когда я вижу, сколь великодушным вы можете быть, я… поменяла свою точку зрения, и если повелитель пожелает…

Перед глазами Луки всплыла и исчезла строчка:

Очки Тсоуи: +1. Текущий баланс: 23.

Что-то незримо изменилось во вселенском балансе гармонии. Впрочем, не только незримо.

Девушка, которая часа три назад с ненавистью плюнула в лицо императору, сейчас поднялась, с ногами забралась на кровать, прогибаясь в тонкой талии и выпячивая немаленький зад, на четвереньках переместилась Маджуро за спину и запустила руки ему под тунику. Ее нежные пальцы пробежались по груди и спустились ниже. Горячее дыхание и жаркий шепот в ухо пробудили желание. Еще немного, и Лука бы с головой отдался страсти, но их прервали.

В дверь постучали, и голос Ленца вернул императора к насущным делам:

— Мой повелитель, у меня важные новости о семье мальчика. Требуется ваше решение.

Кейриния промурчала что-то недовольное и подняла глаза. Лука бросил на нее взгляд и впервые в жизни осознал, что женщина его хочет. Вряд он привлекает ее физически — стрельнуло рациональным из наследия странника. Скорее, это влечение к его могуществу заставляет ее зеленые очи разгораться огнем.

— Оставайся здесь и отдыхай, — сказал император. Одернув тунику, он резко встал. — Ждите! — крикнул он Ленцу и направился к дверям.

— Поросенок… — протянула фаворитка. — Не задерживайся, я вся горю!

— Никаких «поросят» более, Кейриния, — машинально заметил Лука и ревниво прищурился. — Прикройся. Никто не должен видеть тебя без одежды, кроме меня.

— Простите, повелитель! — Девушка нырнула под покрывало. — Есть еще кое-что…

— Что? — Император нетерпеливо обернулся, держа ладонь на ручке двери. Мыслями он уже был с мамой и сестренкой и думал, что он им скажет. — Скорее!

— Нам надо обсудить ваше поведение, повелитель, — она заговорила шепотом, чтобы ждущий за дверями Ленц не услышал. — Вы всегда звали меня Кеей и никогда Кейринией. Вы всегда завтракали один, заставляя других стоять во время трапезы. И вы никогда не звали Гектора и Ленца по имени… Вообще никого. Вы изменились. Есть еще мелочи, но о них могу знать только я, и они означают, что… — Девушка замолчала, поняв, что сказала лишнее.

— Означают, что я не Маджуро?

— Я такого не говорила!

— Но ты имела в виду именно это.

— Нет, повелитель, все не так! — Она соскочила с кровати и кинулась на колени. — Простите меня, повелитель, я глупая женщина с куриными мозгами, болтаю всякое…

— Встань, Кейриния, и вернись в кровать. — Лука протянул ей руку и помог подняться. Он порывисто обнял ее и прошептал: — Все в порядке, не переживай. В твоих словах есть доля истины, но объяснение куда проще, чем ты подумала. Мы вернемся к этой теме позже.

Первоначальное желание открыться быстро сдуло холодом рассудка — рассказывать о своих сверхспособностях и истинной сущности еще и ей… Будь Эск’Онегут рядом, он бы взбесился и привел Луке сотни примеров того, как женщины губили мужчин, но странника не было, и из его опыта проявилась только одна мысль: это не только глупо, но и небезопасно. Женщины непостоянны, они часто принимают эмоциональные решения, и самый большой секрет Маджуро перестанет быть секретом в тот миг, когда ласковая и совсем неглупая девушка узнает правду. Он скажет ей, что после перелива помнит не все. Это должно послужить правдоподобным объяснением.

Ленц нетерпеливо ходил по просторной комнате, где недавно завтракал император. Когда тот появился, лекарь открыл рот, но был остановлен поднятой рукой Маджуро Четвертого. Луке не терпелось узнать, что с его семьей, но здесь было слишком много ушей.

— Предлагаю выйти и подышать свежим воздухом, — сказал Лука и указал на панорамное окно. — Думаю, на террасе воздух достаточно свежий.