Владислав Цепеш - Проба небес [СИ]

Сидя бок-о-бок, чета Ватанабэ наслаждалась чаем и созерцала небеса, где пять минут назад растворился силуэт белой машины. Удивительно, как такая мощь могла быть настолько тихой и аккуратной. Напоследок, расхрабрившийся мастер протянул в прощальном жесте руку, и не снимая перчаток юноша шутливо её пожал. Непроизвольная мягкость касания стальной лапищи говорила о многом.

— Пойдешь? — покосившись на билеты, уточнила жена.

— Разумеется! — улыбаясь чему-то своему, согласился тот. — Кореша захвачу, да приоденусь нарядно. Академия же, как никак!

— Надеюсь, вы не забудете о мере и такте? — с легким предостережением в голосе уточнила заботливая половинка. — И не будет как тогда, на выставке?

— Долго ты мне ту дегустацию вспоминать будешь? Ну перебрали мы, ну с кем не бывает? Но в этот раз мы ни-ни! — на голубом глазу поклялся старый мастер.

— Ну-ну! — Звонко поставив стаканы на поднос, та многозначительно поглядела поверх головы супруга и пошла за добавкой.

Недовольно дернув ухом на хозяйские вопли, волосатый лодырь тихонько почесал лапой бок и продолжил дремать. Сидящий на веранде дворика мужчина, посекундно оглядываясь на дверь, что-то лихо набивал в коммуникаторе. Вдали стрекотали цикады…

А пока оставленные мной билеты наводили будущих гостей на размышления, я решил свернуть до кафе и перехватить какой-никакой но обед. Только приступил, и тут на тебе! Дан и Ран Готанда собственной персоной.

Рыжеволосые до красноты, эти брат и сестра были хорошими знакомыми прежнего Ичики. Здоровенный (пусть и чуть-чуть ниже меня) длинноволосый парень в бермудах, футболке и бандане, на фоне аккуратно приодетой сестры выглядел как-то по-особому разухабисто.

— Здарова, Ичика! Ты чего так долго не показывался?!? Забыл про нас что-ли? — Примостившись за мой стол, тот тут же завладел моим стаканом и мигом втянул его в себя.

— И вам здравствовать Готанда-сан. Я тут ненадолго, практически уже возвращаюсь.

— Манерный ты какой-то. О, гляди-ка кажись, подрос! А ведь раньше был ниже! К слову, когда заглянешь?

— Боюсь, что уже никогда. Готанда-сан. Я разрываю нашу дружбу. Прошу меня за это простить.

— Но почему? — столь искреннее недоумение, пропитанное болью непонимания, не оставило равнодушным. Этот большой и шумный человек был искренне огорчен и не верил что всё может быть вот так. Быстро и необратимо.

— Это необходимо.

— Да хоть объясни!?! — настаивал он. Судя по лицу стоящей рядом сестры, та была готова разрыдаться.

— У меня не только новые знакомые, но и новые… недоброжелатели. Понимаешь? И если они узнают о тебе — будет плохо. Тебе, твоей сестре, вашим родителям. Я этого не хочу, а быть постоянно рядом не смогу. Прости.

— Нуу… мы можем дружить по секрету! Как хикки по переписке, — непонятно чему воодушевился тот. — Сестра будет тайком к тебе на свиданки бегать, хи-хи.

Взбодрённая таким щедрым предложением, медноволосая малявка тут же высушила слёзы и двинула парня локтем в бок. От поставленного удара тот аж кхекнул.

— Прости, но нет. Я слишком хорошо представляю себе их возможности, чтобы не испытывать иллюзий. Ты хороший и честный человек, Дан Готанда. У тебя замечательная сестра (Ран от таких слов вспыхнула и потупилась) и любящие родители. Пусть так и остаётся. Так что прости… и прощай!

Незамедлительно встав из-за столика, я оставил своих уже бывших «друзей» наедине с собой. Возможно, я поступаю дурно, но уж лучше так, чем цветы на могилку. И ведь его и защитить будет некому. Ну и разоблачить меня они не смогут, а то приду к ним в гости, и спалюсь с потрохами. А так и им хорошо, и мне безопасно.

Вот только о времени забыл.

Из-за беседы с Даном я опоздал на тренировку, чему сестра была несказанно «рада». Ввиду отсутствия уважительных причин, меня заставили бегать и отжиматься. Без доспеха, по жаре. Красота!

А для полного счастью, за добросовестностью моего ОФП поставили следить белобрысую сволочь (Лаура, привет!). Что та постаралась исполнить с излишним рвением. Нет, вы не подумайте, что я первый начал.

Ну, разве что спровоцировал. Чуть-чуть. Словесно.

Вот только зря она сразу к рукоприкладству…

Когда сестра соизволила к нам подойти, распоясавшаяся злюка уже висела вниз головой, а её левая нога была аккуратно обхвачена возле щиколотки.

— Ичика, как это понимать? — глядя снизу вверх, сестра невежливо потыкала в мой доспех синаем.

— Да вот, Оримура-сан, учу её уму-разуму. А то охамела настолько, что старосте пинка дала. Ускорить, понимаешь, решила. Зараза такая.

— Сейчас же отпусти.

— Как пожелаете, — и висящая в добрых полутора метрах над землей, малявка оказалась предоставлена самой себе. И силе гравитации заодно.

— Надо было аккуратно поставить, дурак!

— Предупреждать надо, сэнсэй!!

— А то ты не понял!!!

— Увы. Наследственность ни к черту. Семейное, знаешь ли… Ай, не надо в меня мечом тыкать! — шутливо закрываясь от выпадов разозлённой сестры, я пятился, отмахиваясь когтями. Лаура, успевшая извернуться в полёте как кошка, потирала ушибленную попу. Класс хором угорал.

— Будешь наказан, — сдув непослушную прядку, подытожила моя немезида. — До конца недели никаких занятий. Заодно отдохну от тебя. И сегодня убираешь класс. Сам.

Покривив для вида рожу, я согласился. Неделя погоды не сделает. А остальное вообще не проблема. Ну а вечером, меня с порога обрадовал сначала «Шарль», решивший сегодня не ходить, а потом мои красавицы.

— Неслабо приготовились, — оглядывая тюк с банными принадлежностями, похвалил я.

— Ичика, не вредничай. А то время то идёт, девушки ждут, а вода стынет.

— Ладно. Рискнём. Поднимитесь на крышу корпуса. Если чисто — мякнете. Готовность полчаса.

В общем — прибыли тихо и ровно (все камеры крыши я заранее повернул в разные стороны). Сначала обе барышни все обсмотрели, а потом мы начали… мыться. Для начала. К сожалению, предварительный ликбез забылся после первой же попытки меня пощекотать, так что не успели мы войти во вкус шутливой борьбы, как нам постучали. Центнерная урна с деревом не давала раскрыть дверь, но судя по злобным обещаниям, к нам щас ворвутся и всем станет плохо.

Отодвинув преграду перчаткой (вернее откатив в сторону по ободу донышка), я предстал перед распахнувшей дверь фурией в одном полотенце. Висевшем на шее.

— Кто тут хочет комиссарского тела?!? — вопросительно подняв бровь и уперев руки в боки. — Уж не вы ли, мадам?

Бледная физиономия церберши вспыхнула румянцем. Взгляд устремился туда, где еще минуту назад были шаловливые пальчики девушек, а голос задрожал и сорвался.

— Да… ты…. смеешь….развратник, — давила из себя она, демонстрируя глубины сексуальной непросвещённости.