Кирилл Корзун - Право выбора

В ночи бушевало пламя.

Яркое, солнечно-рыжее и отчаянно злое. Его языки извивались в чарующей энергичной пляске вокруг мужчины, неподвижно застывшего в медитации и хладнокровно обосновавшегося среди заснеженного и пустого полигона. Пламя танцевало вокруг призвавшего его человека. Призвавшего по праву Крови, Силы и Власти. Оно ластилось к своему повелителю. Ластилось, как игривый щенок или ласковая кошка, что возжелали внимания.

Пламя натужно гудело, жадно поглощая кислород — изменчивое и ненасытное, оно грезило пожарами и разрушениями, воссоздавая красочные картины того, что способно натворить, если хозяин наконец-то спустит его с цепи. Пламя грезило, соблазняло, умоляло…

Погруженный в медитацию, Котаро оставался глух к песне и танцу стихии Огня. Его дух пребывал вне тела, там, откуда он вновь явился в этот мир. Там, где царила извечная пустота и не было ни проблеска Света.

Его дух, окутанный саванном огня, вновь очутился в Бездне.

Но на этот раз он уже не был её пленником.

Котаро вернулся, чтобы обрести над ней власть…

Мелкие сущности, свитые из первородного мрака, вились вокруг него, поглощая слабые отблески Пламени его Духа, кружили подобно стае падальщиков, норовили урвать кусочек побольше и… Сгорали, громким воем услаждая слух синоби, стоило им только попытаться приблизиться.

— Зачем ты явился, смертный? — вкрадчивый шёпот прошелестел на самой грани сознания, — Чего ты хочешь от нас?

Синоби испытал мрачное удовлетворение. Демоны правильно расценили его появление. Их натура и любопытство, их алчность и неутолённые страсти не позволяли им остаться в стороне и наблюдать.

— Забрать своё. По праву Силы, — отвечал он, зная что его услышат все. — Я пришёл за тем, кто владеет моей душой…

Бездна расхохоталась. Тысячи тысяч голосов перекликались между собой, резонируя и усиливаясь до тех пор, пока ревущий вал хохота Демонов Бездны не обрушился на дух синоби, погребая его под собой.

И вновь взревело Пламя Духа. Хохот сменился воплями боли, криками недовольства и сдержанной ярости. Но никто так и не тронул его. Только один демон имел на это право. И Котаро терпеливо ждал его появления.

— Ты слаб, Котаро. Мне ли не знать тебя лучше других? Ты слаб… — тихим шелестом ветра долетели слова одного из демонов, — …и неблагодарен. Я дал тебе второй шанс. Я, вскормлённый твоей ненавистью, один из Энса-но Они, даровал тебе жизнь. И так ты решил отплатить за бесценный дар?! Ничтожество!!! Я пожру твою душу, я выжгу её дотла, а остатки отдам на растерзание падальщикам!

— По праву Силы, — упрямо повторил Котаро, ощущая возникновение сгустка первородного Мрака рядом с собой. — По праву Силы…

— Ты слабак!!! Ничтожество!!! Забыл как умолял о пощаде, спустя всего несколько месяцев мучений?! — разъярился демон, воплощаясь и пытаясь оплести дух Котаро выстрелившим в его сторону щупальцем. — Я напомню тебе кто ты есть, смертный!!!

Гигантское щупальце Тьмы наткнулось на крохотный огонёк, едва мерцающий в сгустившейся тьме и взорвалось тысячами осколков. Вопль ярости и боли сотряс молчаливую Бездну.

Остальные демоны молчали и не вмешивались — так велел непреложный закон мироздания. Каждый светоч души имел право на второй шанс. Но обрести его он мог только в борьбе…

— Уничтожу!!! — взревел Энса-но Они, Демон Ненависти, и вдруг, ощутив изменения вокруг себя, захлебнулся криком отчаяния: — Нееееет! Бездна! Взываю к тебе! Помоги мне!!!

Бездна осталась нема к его возгласам.

— Тебя никто не услышит, демон. Право Силы священно для всех. А поединок должен быть честным. Поэтому… Ты пойдёшь со мной! — усмехнулся Котаро, усилием духа разрывая план реальности под демоном. — Ты знаешь меня лучше прочих, потому что ты — это я. Моё порождение. Моё, а не Бездны…

Сгусток Мрака провалился в прореху как в пропасть, провалился в мир людей, прямиком в ловушку поджидавшего и радостно взревевшего Пламени.

Могучий и полный боли вопль сотряс и расколол небеса. Стихия Огня опалила его, разрушая сущность Энса-но Они — пламенный вихрь закружился в стремительном хороводе, причиняя своей жертве новые муки и выжигая его энергию.

Демон рычал и бился в конвульсиях, пытаясь обрести материальное тело, а вместе с ним и часть положенного для поединка могущества. Мир людей имел свои правила. Мрак и Тьма противостояли Огню — и уступали, но всё же…

— Я пожру твою душу, Котаро! — возопил демон, обретая в пламени антрацитово-чёрное человеческое тело, перевитое канатами тугих мускулов. Его увенчанная острыми рогами голова развернулась в сторону погружённого в медитацию синоби, полная острых клыков пасть разверзлась, исторгая новый кровожадный вопль: — Тебя ждут вечные муки в Бездне!!! И тебя ничто не защитит! Боги оставили вас!

— Не в это раз, — тихо прошептал Котаро, воздвигая огненную стену на пути пущенной демоном волны мрака. — Ты всего лишь демон.

Пламя и Мрак столкнулись, не в силах одолеть друг друга.

— Ты всего лишь демон, — повторил синоби, плавно вставая на ноги и подхватывая с земли своё излюбленное оружие. — А я — человек!

Выброшенная вперёд его могучей рукой, метательная звезда-фуума диаметром около метра, за доли мгновений раскалилась добела и сияющим диском врезалась в прикрывшегося руками демона. Полуметровые лопасти гигантского сюрикена с лёгкостью пробили защиту всколыхнувшейся Тьмы, перерубая его конечности и грудную клетку.

— Ты… Ты… Этого не может быть. — глухо произнёс демон, падая на колени. Его чёрное, глянцево-блестящее в отблесках пламени тело медленно завалилось на спину, утопая в грязи и подтаявшем снегу. — Ты… Не мог. Бездна тебя покарает…

— Обязательно, — согласно кивнул подошедший к нему Котаро, легким движением вырывая плотно засевший в костях сюрикен. — Но сначала я сделаю то, что давно хотел.

Предчувствуя беду, умирающий демон взвыл, но было уже поздно — синоби хладнокровно присел рядом с ним и невозмутимо вырвал его сердце. Пульсирующий сгусток Тьмы на ладони продолжал мерно биться. Даже когда Энса-но Они затих и начал медленно растворяться, питающая его энергия не иссякла — она медленно впитывалась в ладонь синоби.

Пошевелив пальцами, Котаро с любопытством осмотрел правую ладонь, пошевелил пальцами, прищелкнул ими… И возжёг на ней багрово-чёрный огненный шар.

Его грубое дикарское лицо озарила неподдельная улыбка. Но тени, во множестве пляшущие в ночной тьме, озаряемой заревом затухающего пожара, превратили эту улыбку в оскал…

Проблесковые маячки патрульных автомобилей, перегородивших улицу, слепили глаза прибывшего на место перестрелки Аскольда — опричник недовольно сощурился и надвинул на глаза широкополую шляпу из мягкого фетра. Приближаясь к оцеплению из хмурых патрульных и городовых, и поминая «добрым» словом всех тех, кому вздумалось устраивать разборки в центре города, он горько сожалел об упущенном выходном дне.