Сергей Извольский - Врата Тартара

Вынув из подсвеченного оранжевым алтаря руки, я с удивлением осмотрел ладони. Полностью сухие, ни капельки на коже нет. Только необычность происходящего и сопутствующее удивление помогало мне держаться на ногах. Слабость навалилась такая, что глаза слипались, а сохранять вертикальное положение получалось путем серьезных усилий. Но я не мог уйти, не удостоверившись в результате. Поэтому зажмурился, опустил в алтарь правую руку и сжал кулак, представляя, что держу клинок. Получилось крайне просто — открыв глаза, увидел как в руке материализовался нож. Достал его, осмотрел. Все получилось — я держал откровенно не новый, потертый кукри с вороненым лезвием. На руке, как и на ноже, вновь ни капельки не видно, все полностью сухое. Бегающих огненных искорок на лезвие также не заметно — клинок стал частью моего источника, частью меня, а всю свою энергию я слил в алтарь.

Мои действия сейчас, исходя из того что знаю, попадали под понятие «экстраординарные». Но причина, почему так просто получается оперировать материей и силой стихий, проста — я нахожусь рядом с родовым алтарем, где все способности усиливаются многократно. Но самое главное, что здесь находится озаренная целительница, которая чувствует мои мысли гораздо глубже, чем хотелось бы. И мои действия были сейчас моими не в полной мере — подобно тому, как экзоскелет усиливает своего оператора, целительница аналогично помогала мне.

Проверяя догадку, я не стал опускать клинок обратно в алтарь, а медленно разжал руку, держа кукри на весу. Все получилось — вместо того, чтобы упасть, клинок просто растворился в воздухе. Усилием поборов соблазн еще раз повторить, я не стал уподобляться ослику Иа с его «входит и выходит» и отвернулся от алтаря.

Отходил от дольмена по выделенной огнем дороге, двигаясь с усилием. Ноги меня едва держали, и со стороны я сейчас наверняка похож на глубоко пьяного человека, который изо всех сил старается держаться ровно. Пока выходил из круга стихий, целительница уже привела в порядок Борисов, и оба близнеца поднялись на ноги. Выглядели они неважно, прямо сказать. Сами без внешних повреждений, но костюмы и прически у обоих не в лучшем виде. Как будто по пепелищу тщательно валялись, подпалив одежду при этом.

Борясь с самим собой и с опускающимися веками, я даже сумел сказать им о прет-а-порте принтере, которым они могут воспользоваться. После этого силы почти кончились, а в сознании меня удерживало лишь недоумение и легкая обида на то, что целительница помогла Дорошкевичам, а меня не хочет хотя бы немного взбодрить своей силой. С этим недоумением и обидой до кровати и дошел, ведомый под руки близнецами. Вырубился еще до того, как коснулся головой подушки.

Проснувшись и открыв глаза, почувствовал неправильность происходящего. Но в первую очередь обратил внимание, что в теле присутствовала… наверное, это можно назвать тяжестью пустоты. Закрыв глаза, я несколько раз глубоко вздохнул, анализируя ощущения. Сейчас я очень чутко ощущал весь энергетический каркас — как чувствуются на челюсти только поставленная пластина брекетов или вставленная после сложного перелома в руку спица. Ощущения не то чтобы неприятные, но незнакомые и от этого некомфортные. И больше всего некомфортно оттого, что источник пуст — именно с этим связана опустошающая тяжесть в теле. Чувство, сродни тянущему живот сильному голоду.

Вновь открыв глаза, я поднялся и с удивлением увидел «07:03» на часах. Как так, как я вообще проспал? Но почти сразу обернулся на негромкий звук открываемого замка и увидел, как распахивается дверь. За которой никого не было. Я напрягся, ожидая в любой момент подвоха, но тут в комнату бесшумно въехала тележка с завтраком, которую везла Зоряна.

— Привет, — улыбнулась мне девушка.

— Воу. Привет, — только и нашелся я что сказать, не в силах собраться с мыслями от удивления. Зоряна должна была только из капсулы выйти через сутки, а реабилитационный период в больнице ей предстоял не меньше недели.

— Сегодня ночью в больнице была Елена, и помогла мне выбраться из капсулы, — видя мое недоумение, пояснила Зоряна.

«Елена?» — мысленно удивился я, сначала не совсем понимая, кто такая Елена. А потом не совсем понимая, как Зоряна может столь могущественную сущность называть просто Еленой.

— Она сказала, что тебе надо выспаться и тренировку утром лучше не проводить, — снова заговорила Зоряна, подкатывая столик с завтраком ближе к кровати. — Да, это я выключила будильник. Неправильно сделала? — с тщательно скрываемым беспокойством поинтересовалась Зоряна, внутренне напрягшись.

— Все нормально, — помотал я головой. Тоже мне, нашла о чем переживать — еще позавчера ночью едва не умерла, а сейчас я буду ей о выключенном будильнике высказывать. Нет, буду, конечно, но позже. Как увижу, что полностью в себя пришла после произошедшего.

Пока принимал душ, окончательно понял почему вчера целительница не стала мне помогать, возвращая из ослабевшего состояния. Мне просто надо было выспаться, а мозгу необходимо отдохнуть. В преддверии выходных, которые грядут весьма наполненными событиями, свежесть в голове самое лучшее из того, чем могла мне помочь целительница.

Когда вышел из душа, намеревался перекинуться парой слов с Зоряной. Не удалось. В дверях стоял Валера, уже в костюме гимназиста и всем видом показывающий, что очень торопится.

— Ну ты скоро? Машина уже ждет, — вместо приветствия произнес он.

— Валера, — только и сказал я устало.

— Артур? — вопросительно посмотрел на меня Валера.

— Твои родители часто просили тебя из дома убежать?

Пока Валера осознавал, что именно я хотел сказать, успел позавтракать. На ходу, в процессе одеваясь в уже подготовленную Зоряной форму.

— Ты всегда такой брюзга по утрам, или только сегодня? — наконец поинтересовался Валера.

Не желая развивать обмен колкостями, я просто показал ему, как это называют в приличном обществе, «бесстыжий средний палец». Вновь Валера не сразу нашелся что сказать, а я смог хотя бы минуту подумать о том, что мне предстоит успеть сделать за ближайшие день и ночь.

Подняв забрало, но оставив активной полоску визора, я сидел за компактным столом техника в пассажирском отсеке транспортного самолета, принадлежащего роду Юсуповых-Штейнберг. Да, у рода и своя авиация была, как оказалось. Целых два самолета.

Использование дополненной реальности костюма несло некоторые сложности, потому что меню было на корейском языке. Я его не знал, конечно, но именно корейский легко узнаваем — наборы прямых линий и углов, вместе с кружками и овалами. Мой костюм-крыло был контрабандным, чтобы никоим образом нельзя было его связать ни со мной, ни с моим отрядом, ни с родом. Элимелех достал, а где — я не спрашивал. Главное, что пользоваться научил, помог освоить необходимый минимум.