Юрий Харитонов - Смерть октановых богов [litres]

– С тобой все в порядке? – спросил Вовк, подбегая и сталкивая мертвого зверя с орущего от боли Вита.

– Прямо в ляжку, сука! – выдавил из себя мальчик, выдирая из ноги лапу с когтями. – Теперь болеть месяц будет! Зараза!

– Давай замотаю, – предложила Ю и, не дожидаясь разрешения, наложила тугую повязку выше ран. Потом добавила: – Жить будешь. Не будешь – убью!

– Убьешь, если я умру? – уточнил зачем-то Вит, его не покидало ощущение, что в подергивающихся глазах рыси он видит мольбу и благодарность… Благодарность за то, что дети освободили зверя от зеленого рабства.

– Не то слово, как точно сказано! – кивнула Ю, а в это время корабль вздрогнул от нескольких взрывов, прогремевших неподалеку. Вовк был уже у окон.

– Вы там скоро? – уточнил мальчик у влюбленных. – У нас тут, кажется, накаляется обстановка-то! У Третьего на «Волге Дрим» совсем все плохо, раз гранаты в ход пошли.

– Идем, – согласился Вит, кое-как поднялся и направился к выходу, осторожно ступая на раненую ногу, когда Вовк крикнул:

– Стойте! Там, на «Эларе», Ал… Он… Там…

Вовк замолчал и поднял автомат, но тот не выстрелил.

– Твою ж! Помогайте! У меня закончились пули!

Вит с Ю уже стояли рядом с Вовком и смотрели через высокие оконные проемы на «Элару». Ее нос связывался с носом «Руси Великой» посредством швартовых канатов толщиной в ноги мальчиков. Рядышком был перекинут короткий трап, до которого Алу оставалось сделать пару шагов, но парень не мог. На него рявкали три здоровенные псины и прижимали к леерам. Ал защищал висевшую на спине снайперскую винтовку, которую Ю попросила взять с собой. Автомат подросток где-то обронил, а дубинка в одной руке и пика в другой вряд ли могли изменить расклад в пользу парня. Только не с таким перевесом в силе.

Средняя палуба, откуда Вит и Ю пялились на Ала, находилась выше основной на три метра, что позволяло детям оставаться незамеченными. Ю высунулась из оконного проема и кинула вниз свою пику. Минус одна псина. Вторая тоже прожила недолго – Вит снял ее из отцовского АК-74, в котором осталось еще немного патронов. Третью тварь убил Ал: псина отвлеклась на смерть товарищей и отвернулась от подростка, а он в тот же миг раздробил ей голову дубинкой. Потом повернул голову и отсалютовал «гвоздатой» битой Ю и Виту.

– Давай уже! – крикнула Ю. – Перебирайся к нам! Пора заканчивать этот балаган!

Ал кивнул и быстро перебежал по трапу на «Русь Великую». Дети встретили его на вертикальном трапе, ведущем с нижней палубы на верхнюю. Осталось пройти по коридору, в котором ранее поджидала рысь, и подняться по другому трапу выше. Еще два подъема, и дети окажутся у капитанского мостика, с которого будет очень удобно стрелять по альбатросу.

Но путь наверх оказался непростым. Там, в небе, альбатрос, наблюдающий за общей картиной битвы, очевидно, заметил некую странность. И он направил больше зверей именно на многострадальную «Волгу».

Вит стукнул очередного кошака по голове дубинкой и с силой метнул мимо себя обмякшее тело. Черно-зеленая туша скатилась по крутому вертикальному трапу. Ю посмотрела на него снизу и вопросительно развела руками. Мол, поаккуратнее. Но Виту было не до аккуратности. Следом за кошаком на него прыгнул хорь. Выставил перед собой мощные лапы с длинными и острыми когтями, собираясь нашинковать ими мальчика, но внезапно отлетел в сторону. Его место занял защитник «Волги», сменившийся полчаса назад с поста Первого, Се Осипов.

– Че как долго? – сразу же наехал мальчик. – Мы тут войну воюем, а они ходят где-то, экскурсии водят.

– Се, есть такое место, куда тебя еще не посылали? – спросил Вит, взбираясь на палубу. Се ухмыльнулся и протянул руку.

– Везде уже бывал, – довольно сообщил Осипов. – Куда только ни посылали! Мадам!

– Ой, Се, отвали! – недовольно буркнула Ю, отвергая руку мальчика. – Мы тут пришли поработать немножко винтовками. Удобную крышу покажешь?

– И даже доведу! – Се сделал воображаемый реверанс. – Вам срочно или чайку сначала?

Учитывая, что творилось на верхней палубе «Волги», ни о каком чае и речи быть не могло. Ю хмуро посмотрела на паренька и неодобрительно покачала головой: мол, нехорошо шутить, когда смерть гуляет по палубе. Но Се лишь ухмыльнулся и махнул рукой, приглашая детей за собой.

– Лучше умереть с улыбкой, – только и пробормотал он.

Вит на мгновение задержался у трапа и огляделся. Верхняя палуба, как и нижние, была обита толстыми листами железа по периметру. За ними удобно было прятаться. Но между листами имелись зазоры, чтобы человеку можно было выглянуть и прицелиться. Через них и проникали зеленые твари, которые карабкались по борту корабля с наваренными штырями, используя острые прутья и нанизанных на них мертвых сородичей как перекладины лестницы. Взбирались, продирались через узкие щели и нападали на защищавших корабль людей.

Неподалеку женщина сражалась с кошкой и побеждала. Юркое животное, пока поднималось, повредило лапы, а посему припадало к палубе при каждом шаге. А тетенька, ловко орудуя «гвоздатой» дубинкой, наносила по животине удар за ударом. На кошачьей морде уже кровоточило множество ран. Здесь исход был предрешен, если, конечно, через щель не заявится подмога.

В другом углу два подростка, помогая друг другу, отбивались от хоря. Задними конечностями он застрял меж листов и пытался достать людей длинными лапами с острыми когтями. Но парни, заменяя один другого, по очереди наносили удары то острой арматурой-пикой, то наточенным пожарным топором. В какой-то момент тварь взвыла от невыносимой боли и задергалась, пытаясь высвободиться из капкана, а одна из передних лап осталась лежать на палубе. Чудовище, бешено завывая, клацало зубами и размахивало оставшейся лапой, почти не понимая, что творится вокруг, когда пацан перевернул топор и острым шипом раздробил хорю голову.

Тем временем со стороны кормы раздался взрыв, и Вит пригнулся и обернулся. На палубе лежал мужчина и дико орал, держась за ноги. За обрубки ног… Лист железа, за которым он прятался, медленно накренился и со скрипом упал вниз. На леера тут же запрыгнул серо-зеленый волк, обнажил желтые, обильно смоченные слюной острые клыки и спрыгнул к жертве. Тварь не собиралась убивать человека, по крайней мере, не сразу. Волк явно хотел почувствовать переполнявший беднягу ужас, поэтому очень медленно крался к нему. Мужчина орал от страха, глядя на подходящего монстра, но сделать ничего не мог. Обрубки ног не позволяли вскочить и бежать. Конечно, от потери крови бедняга вот-вот лишится сознания и умрет, но матерый волчара успеет насладиться человеческим мучением и страхом. Тварь подошла, поставила огромную мохнатую лапу на грудь мужчины, прижала жертву к полу и лизнула страшную рану. Тот заорал громче и вдруг дернулся, закатив глаза. И никто не помог, еще с десяток человек по периметру вели каждый свою битву. Каждый либо отбивался, либо нападал. Ничто не отвлекало от скорой смерти – своей или врага, – ни один звук не проникал внутрь невидимого кокона, под которым у каждого шла своя война. Вит дернулся было в сторону бедняги, поднимая дубинку, но голос Ю остановил его.