Валерий Гуминский - Найденыш 4. Восхождение [АТ]

— Вы о чем, Тамара Константиновна? — усмехнулся Никита, силясь войти в норму.

— О том самом, дражайший мой супруг, — не осталась в долгу Тамара, подколов волхва. — Меня сразу предупредили, что Городецкий начнет тебя шантажировать.

— Врал, значит?

— Нет, не врал. Он знает имя твоего биологического отца. Княгиня подтвердила. Но тоже предпочла держать язык за зубами. Из чего делаю вывод: всю погоду в доме определяет старик. Теперь дело за тобой. Хочешь найти отца — жертвуй пятью процентами акций. Не хочешь — отдавай два-три за совместное предприятие в Белозерске.

Тамара замолчала и пожала плечами. Здесь она ничего не решала, мудро отойдя в сторону, как и пожилая Берегиня когда-то. Муж — стержень семьи, его голова, а жена — двигатель, заставляющий эту голову принимать нужные решения. Никита — еще мальчишка с эмоциями, старательно прячущий их в глубину своей души. Старается выглядеть умудренным жизнью человеком, но такие люди как Городецкий, видят насквозь истинную сущность, дно даже самой мутной реки. Старик знал, чем подцепить Никиту.

— То есть ты не против, если мы объединимся для туристического проекта?

— Неплохая идея, — Тамара задумчиво посмотрела вперед, где яркий свет галогенных фар рассекал мягкую темноту апрельского вечера. Машина уверенно шла по невидимой ниточке, разрывая сопротивление воздуха и дополнительной защитной «сферы», нацепленной Никитой ради большей безопасности. — Но готовься к тому, что этот хрыч поставит себя выше твоих амбиций и желаний.

— Подмастерье из меня сделает?

— Ага, будешь у него учиться управлению капиталами и предприятиями, — усмехнулась Тамара. — Мало тебе «Изумруда» и ткацких мануфактур.

— Ничего, Айдаров вытянет. Амбиций и желаний у него достаточно, — вздохнул Никита. — Милая, мне надо тебе кое-что сказать…

Повисла недолгая пауза, которую Тамара восприняла как сигнал к началу тех трудностей, о которых она сама говорила днем. Сердце тревожно трепыхнулось. Те слова, которые девушка услышала из уст старой Берегини, начали оформляться в нехорошую картину. Кто же знал, что Светлана Павловна, помимо ранга Берегини, имеет Дар прорицателя! Пусть и не такой сильный, но достаточный, чтобы просчитать всевозможные варианты развития на год!

— Так говори, — ледяным голосом попросила Тамара.

— Мне нужно съездить на Дальний Восток, в Хабаровск и во Владивосток, — Никита с трудом посмотрел на застывшую жену. Она выпрямилась, не касаясь мягкой спинки дивана. — Это необходимо. Речь идет о перспективных разработках для армии. Тем более сейчас.

Никита понимал, что говорит неправильно, что его слова не трогают жену, не заставляют ее принять доводы и причины отъезда.

— Хочешь ехать — езжай, — спокойно ответила Тамара. — В конце концов я знала, за кого замуж выхожу. Истерик устраивать не буду, все равно не помогут.

— Почему? — не выдержал Никита.

— После разговора с княгиней Городецкой мне почему-то сразу вспомнился виртуальный сон, — намекнула жена. — Одинаковый сюжет, картина будущего с небольшими вариациями… Знаешь, что было до того момента, когда я встретилась с тобой в кабинете?

— Ты мне об этом не говорила, — ледяной комок зародился в животе и стал распространять вокруг себя нестерпимую стужу.

— Я ехала на работу, — буднично ответила Тамара. — Просто ехала в «Изумруд», чтобы провести обычный деловой день, как и все дни до этого, несколько лет подряд. Не знаю, сколько: пять, семь, десять. Я точно знала, что мне нужно держать себя в руках до тех пор, пока не появишься ты. Год за годом, чертов год за чертовым годом, изматывающее ожидание чуда… Куда ты пропал? Как ты мог меня оставить одну с детьми на руках?

Резкий переход от спокойной речи к выкрику и мощный удар кулачка в грудь ошеломил Никиту. Он даже не успел сначала среагировать, когда почувствовал запах свежего снега и растущие клинки с фиолетовым отливом. Пришлось схватить жену за плечи и тряхнуть как следует, чтобы она успокоилась.

— Что тебе сказала Городецкая? — прижимая к себе плачущую Тамару, спросил Никита. Клинки исчезли, так и не успевшие налиться смертоносной белизной.

— Она видит будущее, Никита, — прошептала девушка. — У нее Дар видеть пути людей, которые ей симпатичны. Ты очень понравился Светлане Павловне, но тем самым отдал ей возможность влиять на тебя исподволь, незаметно, обволакивая тебя дружелюбием. Вот почему твой прадед цапался с князем, старался быть грубыми нежеланным гостем в доме Городецких. Он знал, какая сила таится в руках княгини.

— Что она сказала? — стиснув зубы, повторил Никита.

— Будь осторожен, — глухо пробормотала Тамара, уткнувшись лицом в его грудь. — Любое мое препятствие на твоем пути только усугубит ситуацию. Лучше уж сразу, чтобы развеять все страхи. Если суждено сбыться тому сну… Я хочу быть уверенной в своем будущем.

— Да бред какой-то, — поежился Никита. — «Радуга» — вещь жутко опасная, я подозревал, но как она могла повлиять на тебя, находившуюся совершенно в другом месте? Какая связь между моими видениями и твоим сном?

— Но мы как-то встретились, и причем сцена с небольшими вариациями была один в один, — хлюпнула носом Тамара, успокаиваясь. — Ладно, не хочу об этом вспоминать… Просто езжай, не думай об этом разговоре. Я знаю, что ты не полезешь второй раз в гиблое болото. В любом случае — помогу. Технику поддержки подсказала Городецкая.

— Поменьше надо с ними встречаться, — покачал головой Никита. — Страшные люди.

— Если бы я знала, что у княгини Дар предвидения — категорически отказалась бы от контактов, — поддержала его супруга. — Так жутко мне еще не было.

— А что ты о детях там сказала? — волхв решил снизить накал беседы, повернувшийся куда-то в ненужную сторону. Однако польза от этого была. Его отъезд не станет поводом для скандалов. Ведь все дело в словах, сказанных Светланой Павловной.

— Да так, к слову, — смутилась Тамара. — Ой, не смотри такими глазами! Ну, да! В том сне у нас были дети. Двое. Сын и дочь. Причем, к моменту встречи им уже исполнилось пять лет.

— Пять лет? Обоим? — не сдержался и засмеялся Никита. — Близняшки, что ли?

— Двойня, — с непонятной для данной ситуации гордостью ответила Тамара. — Одаренные до ужаса.

— Расскажи, — потребовал Никита, снова почувствовав сжимающий его внутренности страх и радость.

— Не буду, — отрезала девушка. — Не упрашивай. Это всего лишь фантом другой жизни. Незачем его ворошить и вызывать к реальности. Я боюсь испортить все, что сейчас у нас есть. Лучше спокойно съезди на свою войну и возвращайся обратно.

Дальний Восток, приграничный район, Штаб 35-й ОМСБ, май 2011 года