Олег Борисов - Навь. Книга 3

— Здравствуйте, я по объявлению, — я помахал газетой. — Вы сдаете комнату?

— Да, сдаю, — ее взгляд скользнул по мне. — А где твои родители, мальчик?

Я поперхнулся на полуслове.

— Я один. Родители дома остались.

— Да? — старушка как-то резко подобралась. — А документы у тебя есть, мальчик?

— Конечно, — я со спокойной душой дал ей свой российский паспорт.

— Ладно, — старушка только что не обнюхала документ. Ну можешь и на зуб попробовать, подумал я. Он самый что ни на есть подлинный, выдернутый людьми отца непосредственно из ОВИРа. И с историей, пройдет не слишком тщательную дистанционную проверку. А вот если запустят дистанционную проверку… Тогда сработают несколько маячков в СБ, и кроме тех, кто на меня охотится, об этом сразу узнает и отец.

— Пойдем покажу, — старушка поманила меня пальцем.

Мы прошли небольшой палисадник, обогнули дом с угла. Старушка поднялась на небольшое крыльцо, и отомкнула деревянную дверь. Я последовал за ней.

Небольшая комнатка метра три на четыре, побеленные стены и потолок, кровать типа топчан, небольшой платяной шкаф и столик со стулом. Под потолком — древняя стеклянная лампочка без абажура и окно с не особо чистыми занавесками, выходившее на лицевую сторону дома. Мечта курортника!

— Вот белье, — старушка вынула из шкафа постельные принадлежности. Я взял их, немного поморщившись — чем мне не нравились постели в приморских городах, так это тем, что они на ощупь влажные, сказывается климат.

— А питание входит в оплату?

— Нет, отдельно. И оплата на неделю вперед, возврата нет.

— Подходит, — я открыл рюкзак. — Долларами возьмете?

— На десять процентов дороже, — поморщилась старушка. Как и на всей территории РИ, при отсутствии рублей в личных расчетах можно было пользоваться любой валютой, хотя это и не поощрялось. Да и в отличии от нашего мира бакс здесь котировался намного меньше чем крепкий, обеспеченный золотом, имперский рубль.

— Вот, возьмите, — я отсчитал старушке указанную в объявлении цену, походя переведя ее в баксы, с накруткой, питанием и плюс еще сверху.

— Все верно, — старая карга посчитала бумажки, по старой привычке слюнявя палец, и потом передала мне обычный английский ключ.

— А как вас звать-величать то? — спохватился я. Сразу не спросил, а старушка инициативы не проявила.

— Агафья Михайловна. Обращаться только по делу.

— Спасибо! Ну так я устроюсь? — кинул я старушке тонкий намек.

— Устраивайся, — пожала плечами старушка, выходя из комнаты. И на ходу бросила — обед в три, ужин в восемь вечера, если опоздаете — будет стоять на столе в палисаднике, греть не буду.

— Понял, спасибо!

Опоздать? Да нет, пожрать надо перед делом и отдохнуть. Благо необходимые приготовления сделаны. Можно и спокойно полежать.

Так и бока отлежать себе можно! А народ там не пит, подумал я, глядя в бинокль с пригорка на сухогруз, стоящий на рейде. «Боярин», порт приписки — Санкт-Петербург, что вполне естественно для русского корабля, принадлежит клану Бахметевых. И самое главное, что он упоминался на карте, как перевалочная база для транспортировки оружия. Конечно, сейчас это уже не важно, восстание полыхнуло в полный рост, так эта посудина уже и не нужна в принципе. Но побеседовать с экипажем и капитаном следовало бы. Угу, побеседовать… На палубе были видны силуэты воруженных чем-то тяжелым охранников, да и судя по кипешу на борту, корабль собирался сниматься с якоря. В итоге, это стало нереальным. Один, невооруженный, ни разу не боевой пловец в теле двенадцатилетнего подростка против стада тренированных тяжеловооруженных охранников? Да не смешите. Если даже не брать скидку на возраст, то и без этого я бы не смог в одиночку и без специального оборудования и снаряжения взять корабль. Силы не те.

Я вздохнул, убрал бинокль и поднялся с пригорка. Пора возвращаться домой и думать, что делать дальше. Придется как-то выбираться.

К дому я подошел уже где-то полвторого ночи, когда редких подгулявших прохожих на улицах было уже мало. И тут моя интуиция просто завопила дурным мявом. Похоже, меня тут уже ждали. Я влился в окружающую среду. Так, вижу слабое свечение ауры четырех человек. Варианта два — или бежать и пустить хвост за собой, или поддаться, выяснить, что им нужно, но это будет вначале больно. Хорошо, работаем второй вариант.

Я весело повистывая открыл калитку, и тут же сзади меня взяли в удушающий захват.

— Не дергайся! — и меня поволокли к дому. Дверь им открыла та самая полупапуасная Агафья. Вот скотина старая!

Меня грубо проволокли по гостиной и врубили свет. Щурясь с непривычки, я рассмотрел двоих в форме российской армии, капитана и полковника. Ггых! Меня с такой силой посадили, как насадили на стул, вышибив из меня дух.

— Ну привет, Коля Скворцов, или как тебя там, — оскалился полковник. — У тебя есть то, что нужно нам. Ты знаешь, о чем я.

Ууу! Державший меня за плечи надавил пальцами по болевым точкам в ключицах.

— Дяденьки, о чем вы? Я не знаю… — и я опять скорчился от боли. — Ну да, украл я двести баксов у лоха, но…

— Хорошая попытка, Скворцов, — опять усмехнулся полковник с отстегнутым шевроном с фамилией. — Но мимо. Где карта? Только не надо валять ваньку и спрашивать с невинным видом «какая карта?» — будет больно, а времени у нас достаточно.

— Один хрен грохнете, — теперь уже усмехнулся я.

— Ага, — с улыбкой подтвердил полковник. — Но тут вариант — либо тихо и мирно, либо с отрезанием пальцев, ушей и яиц без наркоза, вон вниз посмотри, для тебя уже и пленку расстелили.

— В кармане шорт, — сказал я, и чужая лапа грубо полезла ко мне в карман.

— Тут нет карты, какие-то пластмассовые крошки, — пробасил кто-то, тот, кто держал меня сзади.

— Я ее уничтожил, чтоб вам, уродам, не досталась.

Точно, уничтожил. Предварительно слив информацию с нее на свой домашний компьютер в Питере, о чем и ушла смска папе еще из Бангкока. А верный привычке хранить улики с собой, я так ее и таскал в кармане брюк.

— Посмотри, можно ли восстановить, — полковник кивнул капитану на развернутый кусок газеты, в котором эти крошки были.

Тот брезгливо взял ее, как лаборант анализ кала, чтобы не запачкаться, и стал изучать под лупой.

— Нет, восстановлению не подлежит.

— Где информация? — злобно сказал полковник. — Ваня, отрежь ему кусок уха, посговорчивей будет.

Ну хватит, теперь моя очередь. Я вошел в ускоренный режим. Первый — тот, кто сзади. Я выскользнул из его рук на пол, крутанулся… Да, амбал с погонами унтер-офицера еще тот. И вот ведь, даже нож успел вынуть… Финка? Пойдет.

Я вывернул нож из его руки, ломая пальцы — на таком ускорении любое движение опасно, самому главное об этом не забывать. Перехватив поудобнее финку, я вогнал ее амбалу в шею, затем подскочил к капитану и обратным хватом полоснул его по горлу. Ну а полковнику — по самую рукоять под дых три удара, все-таки законы сжатого времени имеют свою реальность, силу действия и противодействия никто не отменял, и сопротивление материалов тоже. По ощущениям это было похоже, если бы я бил в толстый картон.