Евгений Кривенко - Роза севера

Весь день он ехал по заснеженной реке. На порогах вода не замерзла, и приходилось объезжать по лесу, но там обычно находил полузаросшую просеку. Все же не раз барахтался с рычащей машиной в глубоком снегу. Вечерело, когда, преодолев обледенелый вал, выехал на зимник. Не так давно тут проехала машина — следы шин были едва присыпаны снегом. Небо к этому времени сделалось темно-синим, высыпали первые звезды. Варламов нашел Полярную звезду и двинулся на север, теперь можно было увеличить скорость. Деревья серебрились в свете фар.

Когда уже изнемогал от усталости, фары высветили недалеко от обочины бревенчатую хижину. То ли для отдыха шоферов, то ли зимовье охотников. Варламов свернул к нему и дернул дверь — опять не запрета. Внутри оказалась печь и запас дров, спички, так что подсушился и переночевал в тепле. Утром доел оставшиеся консервы, после нескольких попыток завел остывший двигатель и отправился дальше.

Через час пришлось вылить в бензобак запасную канистру. От озера Варламов отъехал километров двести, по хорошей дороге двадцати литров могло хватить еще на столько же, но хватит ли до загадочной ОЯМ?.. Зимник в основном шел по замерзшим болотам, иногда взбирался на пологие холмы. Ни встречных, ни попуток не попадалось. Варламов поехал медленнее, экономя бензин. Под вечер стал высматривать сухостой, вдруг придется ночевать у костра.

Быстро темнело, вот и подходящее место, да и бензина почти не осталось. Варламов остановился и заглушил двигатель. Сразу стало холоднее, с неба падали снежинки. Ночевать у костра на морозе не хотелось, но ничего не поделаешь, надо ломать лапник… И тут сзади послышался натужный рев мотора, потом в свете фар ярко забелели ели, а вскоре показалась и машина, издали похожая на древний «КАМАЗ». Но когда подъехала ближе, оказалась тягачом «Исудзу» с пустым тралом.

«Исудзу» и «Ямаха»! А до этого «Тойоты», ну везде эти японцы. Варламов уже махал обеими руками.

Тягач остановился, обдав его теплом и выхлопными газами. Спрыгнул водитель в фуфайке и с двустволкой в руке. Держал небрежно, но Варламов знал, что так удобно прижать приклад к бедру и выстрелить при необходимости.

— Здравствуйте, — сказал он. — Не подбросите до населенки? У меня бензин кончился.

— Здорово. Откуда взялся? На охотника не похож.

— Да вот, заблудился, — неопределенно ответил Варламов.

Водитель оглядел «Ямаху».

— Аппарат грузить придется. Хорошо, что место освободилось, но у меня не грузовое такси. Деньги есть?

— Карточка с вещами пропала, — сказал почти правду Варламов. И тут ему пришло в голову: — Можете снегоход взять. Только дайте сколько-нибудь денег, до Якутска или Магадана добраться. — Он уже прикинул, что находится к северу от Станового хребта, и «Я» в ОЯМ должна означать Якутск. Читал об этих местах в книгах Григория Федосеева, но не думал здесь побывать.

Водителю предложение явно понравилось.

— Хорошая машинка, — сказал он. — Не ворованная?

Ну, почти нет. Скорее, одолженная.

— Подарок, — ответил Варламов.

— Тогда лады, — сказал водитель. — Кстати, меня зовут Трошей.

— Евгений, — протянул руку Варламов.

На этом договорились. Троша сказал, что отвозил бульдозер в Нелькан, так что Варламов без особых проблем загнал «Ямаху» на трал, а водитель закрепил ее растяжками. Фирменный шлем Варламов положил в багажник под сиденье, и снова напялил лохматый треух. Поехали.

Оказалось, что зимник ведет как раз к ОЯМ.

— Что это такое? — спросил Варламов.

— Охотско-Якутская магистраль, — ответил Троша. — Недавно построили, связала Магадан и Якутск. Прежняя Россияния так и не сподобилась. Теперь все зимники на эту трассу завязаны.

Дорога пошла на подъем, и ели сменились опушенными снегом лиственницами. Варламова разморило в тепле, он привалился к дверце, стараясь не заснуть. Спать рядом с водителем не полагалось.

Троша включил радио. Музыка, погода, новости из Якутска.

— Мы относимся к Якутской автономии, — ответил он на вопрос Варламова. — Раньше тут был Хабаровский край, но теперь большую часть отхватил Китай. А к востоку, за Темной зоной, уже Колымская автономия.

Видимо, его удивляло, что Варламов не знает местной географии.

— Я вообще-то в Канаде живу, — объяснил Варламов. — Вот навестил родину и сразу попал в переделку (тут тоже почти не соврал). Теперь надо думать, как в Канаду вернуться.

— Да ну! — присвистнул Троша. — Тогда лучше в Магадан. Хотя все равно в Америку придется лететь через Хабаровск.

Похоже, китайское название «Боли» здесь не привилось. Но в Хабаровск тоже неохота.

— Там посмотрим, — уклончиво сказал он.

— И как в Канаде живут?

— Наверное, как и здесь, по-разному. На юге довольно тепло, у меня там дом. Выплачиваю в рассрочку. Жена, дети.

— А у нас квартира. У кого свой дом, уйма дров уходит на отопление, а газа тут нет.

— Китайцев много?

— Нет, они наш климат не выносят. Сейчас в Оймяконе, это совсем недалеко, минус шестьдесят.

То-то Варламов замерз на снегоходе, несмотря на подогрев сиденья и термобелье. Так что поговорили о житейских делах, а политика Трошу, похоже, не интересовала.

В темном небе поплыли слабые сполохи — северное сияние. Не будь света от фар, наверное, были бы ярче. Наконец, уже глубокой ночью, впереди загорелись огоньки.

— Аллах-юнь, — зевнул Троша. — Магистраль.

Поселок был невелик, окна темные. Водитель остановил «Исудзу» у павильона.

— Автостанция. А рядом столовая, скоро откроют. Вот тебе деньги. Должно хватить до Магадана, да и поесть.

Пожали руки на прощание, и «Исудзу» уехал. Варламов вздохнул с облегчением, выбрался из очередной передряги. А «Ямаха» пусть здесь поработает.

Он подергал дверь автостанции — и здесь не заперто. Нащупал выключатель: комната с несколькими скамьями, расписание и схема маршрутов на стене. Названия пунктов забавные — Югоренок, Звездочка. Трасса идет к востоку, пересекая заштрихованную полосу, так обычно обозначают Темные зоны. Довольно далеко Охотск, от него дорога уклоняется на север к Магадану. Судя по расписанию, автобус «Якутск-Магадан» прибудет через несколько часов, сейчас всего три ночи.

Варламов зевнул, выключил свет и прилег на скамью. Можно и поспать, вообще всё как дома, будто вернулся в родную Кандалу.

И заснул быстро, хотя проспал недолго: неподалеку осветились окна, и послышался шум моторов. Варламов выглянул: к столовой подходят люди, перед ней стоит пара «буханок» (китайцы давно освоили их производство) и вахтовая машина. Опять, как в Кандале. Он вышел и отправился перекусить.

Гречневая каша, непривычное на вкус мясо — наверное, оленина, и черный кофе с оладьями. Кормили вкусно и как будто недорого. Из разговоров стало понятно, что питались здесь рабочие с золотых приисков. На него поглядывали с любопытством, но вопросов не задавали. А вот милиционер, тоже зашедший позавтракать, подсел к Варламову. Широкоплечий, с грубоватыми чертами лица.