Алексей Кангин - Тени Шенивашады [СИ]

Тагур, слушая разговор купцов насчёт событий с послом, пристально следил за Салерди. Если он шпион, то, возможно, как-то проявит свою заинтересованность этой историей. Но Салерди был безмятежен, и, казалось, вообще не понимал ни слова. Ну, если он действительно тот, за кого себя выдаёт, то он и вправду ни слова не понимает.

Больше за тот вечер они ничего интересного не обнаружили. Тагур и Салерди вернулись в гостиницу уставшие и разочарованные. Но Эрия была рада видеть Тагура. Как только он вошёл, она сразу накинулась на него с расспросами.

— Ну что, нашли что-нибудь?

— Нет, — отрешённо произнёс Тагур и направился к креслу.

— Ой, я не знала, когда ты вернёшься, поэтому еды тебе не принесла… Сейчас пойду, принесу!

— Нет, спасибо. Я не голоден, — ответил Тагур. — Мы ели во все этих кабаках и харчевнях. Ты как здесь одна?

— Очень скучно. И страшно. Чувствую, что теряем время. Надо двигаться быстрее.

— Я понимаю. Но пока Салерди с нами, двигаться особо никуда не получится.

— А давай просто сбежим от него!

— А если он шпион?

— Если бы был шпионом, то не пошёл бы с нами, — Эрия весь день размышляла над этой ситуацией, и теперь принялась излагать Тагуру свои выводы. — Он бы просто установил, что мы — это не те, кого он ищет, и сам бы пошёл дальше. Либо, если бы он нас точно опознал, то уже бы нас сдал, и мы бы сейчас с тобой здесь не разговаривали. А раз он идёт с нами, то есть больше никого не ищет, и раз мы ещё живы и здоровы, то он — не шпион!

Эрия с сияющим победоносным видом смотрела на Тагура. Тагур призадумался на мгновение, почесал затылок и только произнёс:

— Ндаааа…

— И что это значит?

— Не ожидал от женщины такого стройного рассуждения.

Эрия улыбнулась.

— Это потому что не везло тебе с женщинами. Мы, в Таннедер-Ир, все такие рассудительные.

— Отлично. Но раз ты права и он не шпион, то уходить из города нужно прямо сегодня ночью. Или, как минимум, нужно сменить гостиницу. Опять же — среди ночи. Собирайся, скоро мы пойдём.

— А я уже готова, — снова улыбнулась Эрия. Тагур улыбнулся в ответ.

Как только на город опустилась ночь, они покинули гостиницу. Разумеется, они не собирались уходить из города ночью. Сейчас нужно было просто найти ночлег, чтобы утром снова выдвинуться в путь.

На второй день путешествия, среди ночи Эрклиона разбудил чей-то встревоженный крик «Пираты!». Эрклион и матросы быстро поднялись и выбежали на палубу. Действительно, к «Ласточке» с кормы приближался другой корабль, небольшой и явно гораздо более быстроходный. Над кораблём развивался флаг садартийских работорговцев — ярко-оранжевое полотнище. Даже в лунном свете такой флаг ни с чем нельзя было спутать. А флаг означал фактически одно: сдавайтесь сами или сгорите заживо. Садартийские пираты не занимались абордажем, в результате которого первая волна пиратов неминуемо погибнет; они действовали гораздо более жестоко и эффективно. Если судно, на которое они напали, не сдавалось сразу, то они били по нему зажигательными снарядами. Горючая смесь была настолько опасна и совершенна, что уже не было никакого шанса потушить корабль. Вода совершенно не тушила этот огонь, в считанные минуты расползающийся по кораблю. Таким образом, пираты предлагали атакуемым простую альтернативу: добровольно сдаться и продолжить жить в качестве раба или сгореть заживо.

— Как думаешь, что сейчас будет? — спросил матрос Эрклиона.

— Капитан сдаст судно, — уверенно ответил Эрклион. — На судне много знатных особ. Для них дело ограничится выкупом, а нас продадут в рабство.

— Но ведь когда пираты поднимутся к нам на борт, мы сможем их перебить? — не унимался матрос.

— Сможем. Но от тех, что остались на пиратском судне, нас это не спасёт. Сожгут.

И действительно, подтверждая слова Эрклиона, на корме уже стоял матрос с флажками и сигналил сдачу корабля. От пиратского судна отошла лодка и направилась к ним. Капитан приказал запереть пассажиров в их каютах, матросы покорно пошли выполнять его приказ. В этот час все пассажиры спали, поэтому паники на судне не было. Но в глазах матросов всё же читался страх и некая доля недоумения. Они понимали, что капитан стремится сохранить им жизни, но то, что несли им пираты, нормальной жизнью назвать было нельзя.

Но не все матросы смирились с участью. Группа матросов со злым блеском в глазах и при оружии окружила Эрклиона. Один из них обратился к нему:

— Кейлун, мы должны драться. Капитан позорно сдаёт судно, трусливая крыса, но у нас тут есть люди, которые предпочтут умереть, чем жить в рабстве. Ты хороший боец и сможешь нам помочь.

— Стойте, безумные, — резко ответил Эрклион. — Вы-то может и готовы умереть, но что скажут остальные? Они вас сами за борт выбросят, лишь бы остаться в живых. Поэтому пока смиритесь и наблюдайте. Ещё не всё потеряно.

— Какого беса мы должны это терпеть… Ещё один трус, ничтожество! Я родился свободным и умру свободным! — матрос зло плюнул под ноги Эрклиону.

Ситуация накалялась. Бунт на захваченном корабле мог привести к ненужному кровопролитию. Матросы вокруг Эрклиона были вооружены, и уже даже со стороны было понятно, что должно произойти в ближайшее время.

— Оставьте меня, — сказал Эрклион, намереваясь вырваться из кольца окруживших его матросов.

— Этот трус сейчас нас заложит! — крикнул кто-то. В тот же момент чья-то дубинка стремительно понеслась к голове Эрклиона, но он резко ушёл в сторону, присел и ударил нападавшего коротким резким ударом в живот. Нападавший скорчился и упал на палубу. Эрклион, не теряя времени и сохраняя импульс своего движения, свернулся клубком и вылетел за спины бунтовщиков. Такого движения от него никто не ждал и на секунду бунтовщики растерялись. Этого было достаточно, чтобы Эрклион успел отскочить от них на безопасное расстояние и крикнуть «Бунт»! Но этого уже и не требовалось: капитан здраво оценивал ситуацию и ожидал подобного развития событий, поэтому к бунтовщикам уже бежали верные капитану матросы. Но они всё же не хотели нападать на своих собратьев. Вот только бунтовщики были гораздо более яростно и решительно настроены, поэтому драки избежать не удалось.

— Стойте, безумцы! — закричал Эрклион. Он вложил в этот крик всю мощь своего голоса. Того самого голоса, который направлял армии и народы. И это возымело действие. Драка прекратилась, а все матросы недоумённо уставились на Эрклиона. Они не поняли, что произошло, и почему приказ этого чернеца возымел такое действие. Впрочем, они и не поймут. Капитан был уже тут как тут и скомандовал вязать бунтовщиков. Те ещё пытались сопротивляться, но понимали, что шанс уже упущен — инициатива была потеряна, а они окружены.