Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Хорошо знакомый Ольге мужчина в кадре не мог отвести взгляда от воды. Катька, которую Ольга помнила еще по школе, ревела рядом с ним.

— Что послужило причиной этой трагедии? — спрашивала репортер Гила. Он с трудом отвернулся от воды и сфокусировал растерянный взгляд на женщине.

— Мы вернемся сюда с роботами-подводниками и все выясним. Пока рано делать выводы.

— Рано делать выводы?! — воскликнула сидящая рядом с ним Катька. — Нас взорвали! Вы наверняка видели взрывы, вы же снимали!

— Как мы все видели, сотрудники станции не исключают возможности диверсии, — включилась ведущая новостей.

Еще с минуту чередовались кадры спасательной операции и огромного плота. Между двумя его слоями, состоящими из скрепленных стяжками серых пластиковых плит, виднелись оранжевые прослойки спасательных приборов. Ольга смотрела на море одинаковых лиц за стеклами электропоезда, на испуганные лица сотрудников станции, старые кадры станции и снова — на уходящий в глубину маяк.

— Михаил Королев, вылетевший к месту события, должен приземлиться в аэропорту Брума в течение ближайших часов. Здесь расположен австралийский офис Live Project Incorporated и сюда же было эвакуировано более двух тысяч человек представителями компании UFW, предоставившей корпорации четыре самолета-амфибии, два электропоезда, более шестисот мест в отелях своей туристической сети «Smoothly rest» и даже круизный лайнер!

Заставку новостей сменил рекламный ролик, и кто-то отключил звук. В огромном зале повисла гробовая тишина. Ольге казалось, что нужно куда-то бежать и что-то делать, но рванувшись в двери, она остановилась. Сделать уже ничего было нельзя.

Медленно бредя до своего номера, женщина сосредоточенно подсчитывала, сколько часов назад это произошло, который сейчас час в Москве и в Бруме. А потом простая мысль заставила отказаться ее от звонка: никто из них не может спать… и отвлекать кого-то на себя сейчас будет кощунством.

Через несколько минут Ольга зашла к руководителю проекта.

— Привет, — сказала сдавленно, садясь в кресло напротив Степана.

— Ты только узнала? — удивился он.

— Да… я не летала на полигон. Решила поспать подольше.

— Не знаю, что сказать. Я с ночи не сплю. Когда нам сообщили, такой топот стоял на жилом. Я вышел спросить, что случилось. Сказали, что Океан-3 тонет. После такого разве уснешь?

— Катька сказала, что станцию подорвали. Я верю ей… — Ольга внимательно смотрела в заросшее лицо главы проектной группы.

— Да, я слышал. Но кому это может быть нужно? Зачем? За что? И почему именно Океан-3? Это…

— Отрезание пальцев.

— Ты… — Степан впервые чувствовал себя нерешительно в разговоре с Ольгой, — ты спросишь его об этом?

Это был первый раз, когда кто-либо на станции намекнул о ее связи с Михаилом Королевым. Ольга невесело усмехнулась:

— Ты боишься, что следующей станет Арктика?

Степан молчал, ожидая ответа.

— Я думаю, как только он что-то узнает, сразу скажет вам об этом. Всем… — ее голос клокотал, — ведь вы — его корпорация. Вы, станции, офисы, клоны — все это, — она повела взглядом, — он ценит вас, и не будет пытать неизвестностью. Не сомневайся.

Петр устало протер глаза и вернул очки на нос. Шел третий час ночи. Они проиграли.

Убрав все лишнее с поля зрения, он слез с табурета у кухонной стойки и потянулся. В доме было тихо, но он знал, что в кабинете Михаила все еще работают Люда с Аней. Он поднялся к ним.

— Люда, я могу подвезти вас домой.

— Я на машине, — осмотревшись, Людмила откопала из-под каких-то бумаг и полиэтилена свою сумочку, смахнув при этом пустую тарелку. Чем Мария их пыталась накормить, секретарь не помнила. Но раз тарелка была пуста, экономке это удалось.

— Оставьте, — махнула рукой Аня, — Мария завтра все уберет. Езжайте, Люда.

— Аня, вас подвезти?

Петр не сразу заметил на лице девушки следы слез. Она ответила в нос:

— Нет. Я здесь переночую.

Оставшись в одиночестве, Анна поднялась. Все тело ломило, будто после целого дня тяжелого физического труда. Два часа назад она разревелась, наблюдая, как станция уходит под воду. Картинку давал поисковик LSS LPI, так и не получивший отбой для команды транслировать видео с оборудования Гила Гилберта. Даже сейчас Анна могла поднять картинку с его иночей, а когда снимет — с глазных имплантатов, если на них есть камера. Вряд ли миллионы пользователей LSS LPI будут счастливы, если узнают о возможностях президента корпорации заглянуть в их жизнь простой командой своему поисковику. Именно из-за подобных опасений, не смотря на то, что Анна пользовалась другой жизнеобеспечивающей системой, она не ставила камер в имплантаты на сетчатке.

За прошедшие часы Гил и Катька, Николь и Жденек, управляющий станцией, Людмила и Петр, Михаил и Дэнис — все, кто появлялся и исчезал в конференции, стали ей родными. Аня чувствовала растерянность, будто еще что-то можно было сделать, а конференция опустела. Будто гибель Океана-3 можно откатить. Будто сегодня еще не наступило.

Она подняла взгляд на календарь на стене, рядом с портретом Ольги. Нет, сегодняшний день настал, и понимание этого заставило девушку нахмуриться. Она снова села в кресло и задумчиво замерла. Нужно было столько сделать для аукциона, да и нервное напряжение слишком велико, чтобы можно было уснуть.

В двадцати метрах от нее спереди у ворот бодрствовал ночной охранник. Чуть правее от него в домике охраны дремали его коллеги. Внизу спала Мария. Больше на территории никого не было.

— Так и думала, что ты не сдвинешься с места.

Анна крутанулась в кресле. В дверях стояла Людмила, на губах ее застыла слабая усталая улыбка.

— Вы не уехали?

— Зашла в туалет, сейчас поеду. Тебе нужно снотворное, чтобы уснуть?

— Я не знаю… слишком много работы…

— Ее всегда будет слишком много, милая. А здесь, — Людмила кивнула на рабочий стол, — ее будет убийственно много. Когда работаешь рядом с ним, в первое время кажется, что если позволить себе уснуть, компания рухнет, мир исчезнет, и ты проснешься в руинах, где уже ничего нельзя исправить. Но это не так. Ничего не изменится, и ты все успеешь, начав с утра с новыми силами и свежей головой. Михаил Юрьевич так много работает не потому, что без него все рухнет. Этого не случиться, даже если он сегодня отойдет от дел.

— Я знаю, Люда. Вероятно, это ему нужно.

— Да, нужно. Потому что это его компания. Ни твоя, ни моя, ни акционеров и даже ни учредителей. Она его. И он будет недоволен, если узнает, что кто-то недосыпает из-за того, что не успел сделать работу в положенные часы.

— Но это же совсем другое.

— Нет, Аня! Это работа! И, если завтра из-за недосыпа или усталости ты будешь соображать хуже, чем сегодня, никто по головке не погладит. В этом смысл.