Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Ну, это естественно!

Людмила поднялась и направилась в дальнюю комнату. Михаил задрал голову, чтобы не терять эту великолепную женщину из виду. Ее силуэт и походка завораживали. В каждом движении сквозила раскованность зрелой личности, осознающей свое совершенство и ценность.

— Ты прекрасна! Я должен был говорить тебе это каждый день.

Людмила обернулась:

— Ты не мог.

Когда она исчезла, Михаил тоже поднялся. Он собирал с пола одежду, когда Людмила вернулась.

— Ты уходишь?

— Нет. Еще нет. Включи свет.

— Пойдем в спальню.

— Здесь можно курить? — он, наконец, нашел свои сигареты.

Людмила не отвечала, и ему пришлось обернуться. Она все так же стояла в проходе, укутанная белым одеялом и освещенная янтарным светом торшера рядом. На губах играла вежливая улыбка секретаря, в которой Михаил всегда видел толику надменного лукавства.

— А существует место, где тебе нельзя курить?

Чиркнув зажигалкой, Михаил направился за ней.

Зажигая по пути еще два торшера, Людмила забралась в постель. Михаил остался стоять у подоконника, уставленного цветами.

— Григорий завел мне собаку… — в очередной раз он задавил в себе желание говорить с ней о работе. — Китайского пекинеса. Это такая рыжая мохнатая гусеница с головой гремлина.

— Я знаю, как выглядит пекинес, Миша, — улыбнулась Люда за его спиной.

— А я раньше не знал.

— Эта штука у тебя на спине тоже от Григория?

— Да.

— Хочешь ее проверить?

— У тебя есть оружие? — Михаил осмотрелся в поисках пепельницы и, не обнаружив ничего подходящего, оставил окурок в одном из горшков.

— Да, есть.

— Ты хочешь, чтобы я почувствовал то же самое, что заставил тогда чувствовать тебя?

— Нет. Это слишком страшно. И тогда все было взаправду. А ты никогда не поверишь, что я могу тебя убить.

Михаил усмехнулся, направляясь к постели.

— Не надо, мы проверяли.

Людмила потянулась к нему:

— Миша…

Он целовал ее плечи.

— Я хочу тебя попросить…

— Все что хочешь.

— Я хочу от тебя ребенка.

Михаил замер, а потом и вовсе лег рядом и закинул руку под голову, демонстрируя внимание и ожидая объяснений.

— Немного не тот акцент… — Людмила приподнялась на локте. Они прекрасно видели друг друга в медовом свете двух торшеров. — Я хочу ребенка только от тебя.

Он, было, улыбнулся, но тут же погасил эту улыбку. Людмила продолжала.

— Ни ему, ни кому бы то ни было вообще не обязательно знать кто отец. Ты примешь в его жизни то участие, какое посчитаешь нужным или не примешь вообще. И я прекрасно осведомлена о твоих проблемах, а ты — об отсутствии их у меня. И о риске для жизни я тоже помню. И об Анне.

— Об Анне?

— Мишенька, я не слепая! И ты на самом деле изменился. И еще… чувства к ней оберегают тебя. Я никогда прежде не видела тебя таким свободным и счастливым. Ты способен радоваться, когда вокруг… все так плохо. Если бы Анна не появилась, тебе было бы сейчас очень-очень тяжело. Боже, почему ты улыбаешься? Что смешного? Это же серьезно! Ты представляешь, чего мне стоило это сказать?

Михаил не мог остановить смех, вырывающийся из груди с красноречивым кашлем.

— Сколько ты проработала в LPI?

— Двадцать два года.

— Ну, тогда… — Михаил кое-как успокоился, но улыбка до ушей не оставляла шансов на серьезность. — Спецподарок за двадцать два года выслуги — ребенок от президента.

— Дурак, — засмеялась Людмила, звонко шлепая ладонью по его груди. — Ну, где ваша серьезность, Михаил Юрьевич?

— Все на месте, — ответил он уже спокойнее. — Сделаем подарок бабуле на следующий День рождения. Она прожужжала мне все уши по этому поводу.

— Ты серьезно?

— Да, я серьезно. И я уж точно не откажусь от него. К сожалению, похоже… — он подумал об Ольге, но поморщился и не стал продолжать.

— Ты же рано или поздно добьешься ее.

— Люда, позаботься о себе, хорошо?

Через час Михаил тихо оделся и ушел. На улице стоял настоящий мороз и пригревшиеся в машинах охранники не сразу заметили, что босс вышел. Спустившись с крыльца, Михаил закурил и осмотрелся.

— Вон с того ракурса я видел фотографии, — указал он сигаретой направление подошедшему Василию.

— Там сплошняком частная собственность.

— Я знаю.

— Если хотите, я узнаю у жены, кто поставил камеры. Там точно пара каких-то гламурных изданий, договоримся.

— Григорий выяснит.

Было несколько минут десятого, но утренние сумерки за окном так и не превратились в день. Серость навевала тоску. Михаил отошел от окна и набрал отдел продаж.

— Семен, Анна пришла?

— Нет еще, Миш.

— Когда появится, пусть… она уже здесь.

Анна вошла в кабинет и указала пальцем за спину:

— У вас секретаря еще нет.

— Да, Ань, проходи. Я как раз спрашивал о тебе Семена.

— Михаил Юрьевич, простите, что я вчера так сбежала…

— Ничего страшного, решим все вопросы сейчас, и я не собираюсь тебя беспокоить. Уйдешь когда планировала.

— Да, нет… сегодня все в порядке, я как раз собиралась…

Анна запнулась, когда Михаил склонил голову в слишком пристальном внимании. Тряхнув головой, девушка положила на стол кофр и подняла перед глазами все рабочие файлы.

— Так, я вчера вечером кинула вам полный список. Если есть вопросы, задавайте.

— Так в чем дело, он в командировку улетел, что ли?

— Что? Откуда вы знаете?

Михаил даже не пытался угадать, просто озвучил первое пришедшее в голову предположение.

— Я прав?

— Михаил Юрьевич, не вмешивайтесь в мою личную жизнь.

— Когда мы договаривались о работе, ты с полной уверенностью заявила о том, что решишь свои личные проблемы. Вчера мне не показалось, что ты в состоянии их решать.

Анна сжала челюсти.

— Я все сделаю. Я в графике. Работа идет по намеченному плану. Вчера я не могла задержаться. Уверена, если бы вы помнили о том, что третьего у вас совет директоров, мы бы не попали в такую ситуацию.

Михаил не сводил пристального взгляда с лица девушки и закурил, чтобы скрыть улыбку.

— Так сегодня все в порядке и ты как раз собиралась… что?

— Ребята Галины начали составлять описания лотов. После этого разговора я завезу одного из PR-щиков к вам домой. Думаю, за пару дней он справится с описаниями всех личных безделушек. Остальное уже по видео сделает.

Найдя письмо Анны, Михаил прокрутил список и остановился на итоговой цифре.

— Я правильно понимаю, что при твоих ожиданиях от торгов, я могу остаться с домом?

— Да, правильно. Я не совсем поняла по поводу машин. Вы дали документы только на три. Остальные записаны на офис? Если они записаны на офис, то почему самолет, яхта и прочие средства передвижения на вас?

— Потому что отец опасался остаться и без самолета и без Джоффри, если оформит его на компанию. Остальное — моя личная собственность.