Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Он чувствовал, что Олег неотрывно следит за ним и не смог обернуться. В наблюдаемой комнате появился третий участник. Он вышел из смежной ванной комнаты, засмеялся и что-то спросил. Михаил не узнал языка, предположив испанский или португальский и отказавшись от предложенного Викой перевода. Он с трудом останавливал себя от того, чтобы ускорить запись. Когда вышедший из уборной мужчина приблизился к живому проекту, стало ясно, что заснято насилие. Поднявшись, Михаил отвернулся.

— Михаил Юрьевич, это четверть одного ролика. Именно таких — за сотню. И это лишь один из разделов. Посмотрите хотя бы заглавные кадры и вопроса «почему они бегут» больше не возникнет.

Обернувшись к проекции, Михаил смахнул ее жестом и просмотрел заголовки подразделов и количество роликов в каждом. Сотни убийств, истязаний, насилия, пыток, издевательств. Он вспомнил, что в первой волне было больше трех тысяч клонов. А сколько было тех, кто не мог сбежать?

— Вы можете добавить пару пунктов в договора с арендаторами, но что это изменит на самом деле? — продолжал Олег, — Кто нас на самом деле защитит? Для кого мы на самом деле люди? Вы , Михаил Юрьевич, нас защищаете?

Выйдя из домика охраны, Михаил смотрел на звезды до тех пор, пока окончательно не продрог. Он хотел выветрить, выморозить из памяти то, что только что увидел. Вернувшись в кабинет, он сел в кресло.

— Вика, ты можешь взломать пароль к внутреннему порталу Александра?

— В этом нет необходимости, Михаил.

— Это почему же?

— Я могу предоставить всю необходимую информацию.

У Михаила похолодело в животе. Он развернулся в кресле к окну и с минуту пытался убедить себя в том, что разговаривает просто с поисковиком. Потом все же сдался и предложил:

— Ну-ка давай поболтаем.

— Конечно, Михаил.

— Вылезай из своей пустоты, не хочу говорить с воздухом.

Он развернулся обратно как раз в тот момент, когда Вика сформировалась в проекцию женщины. Плотную и реальную, без новомодной полупрозрачности, а от того еще более пугающую. Она собрала в свою внешность черты как хорошо знакомых Михаилу женщин, так и подобранных по известным лишь одной ей, LSS, критериям. Результат был столь же выразительным, как если бы перед ним материализовалась Людмила.

— Почему я не знал о том, что происходит? Об этих роликах? Ты же могла мне сказать? Ты постоянно вставляешь какую-то относящуюся к теме информацию, могла бы вставить и это!

— В этом не было необходимости, Михаил. Ты принимал правильные решения, не смотря на незнание этих фактов.

— Правильные решения? Что ты имеешь в виду?

— Решения, которые способствовали одной из основных целей, обозначенных Юрием Николаевичем.

— Ах вот что… ты ведешь свою игру, а мы — лишь фигуры на твоей шахматной доске? Приятно осознавать, что ты — лишь инструмент интеллектуальной надстройки поисковой системы…

Михаил пытался завуалировать напряжение иронией, хоть и прекрасно понимал безуспешность попыток скрыть от LSS что-либо.

— Твоя ирония уместна, а вот для страха повода нет. В решении о предоставлении тебе информации о незаконных действиях в адрес живых проектов я руководствовалась состоянием твоей нервной системы и сердца и, надеюсь, сберегла немало нервных клеток и крепкий сон, которого в последнее время тебе критически не хватает.

Михаил задумчиво потер нос, несуществующие усы, остановился на подбородке. Он прекрасно понимал, что высказанные Викой опасения небезосновательны, но очень не хотел, чтобы об этом стало известно матери или контролирующим медицинские показатели сотрудникам LPC.

— Давай не будем никого беспокоить моим здоровьем, пока не станет критичным, хорошо? Сейчас нет для этого времени.

— Если я перестану предоставлять актуальную информацию о твоем физическом состоянии и возникнет критическая ситуация, возникнет недоверие к модулям LLS, отвечающим за своевременную и адекватную оценку состояния здоровья всех пользователей.

— Что, это заденет твою гордость?

— У меня нет гордости, Михаил, — Вика вежливо склонила голову, — подобный прецедент, тем более с первым лицом LPI, подорвет доверие к LLS LPI в целом, и ты можешь лишиться части пользователей.

— Точно. Давай тогда так. Зацикли мои данные последней недели, а если что-то случится, проиграй этот диалог в свое оправдание. Ты же не можешь мне отказать в данном вопросе?

— К сожалению, не могу.

— Спасибо. Теперь к вопросу, почему я тебя вызвал. Ты знаешь, какие клоны, по каким причинам сбежали и где они находятся?

— Да, Михаил.

— Есть шанс начать преследование по закону лиц, побудивших этих клонов бежать?

— В некоторых случаях есть.

— Можешь запустить процессы?

— Сделаю. Процессы контролировать так же мне?

— А ты можешь?

— Конечно, Михаил.

— От какой же личности?

— У меня тысячи личностей. Каждую из них я могу сделать реальной для любого пользователя сети за секунду. Но разумнее начинать процессы от лица сотрудника юридического департамента LPI. Такая теперь тоже есть. Так же я могу сформировать компромат и доказательства для случаев, когда их фактически не было.

— У меня сейчас голова взорвется…

— Нет, Михаил, это исключено.

— А умалчивание широты твоей деятельности и истинных возможностей от меня самого — тоже ради сохранения нервов и крепкого сна?

— Ты знаешь о моих возможностях, Михаил, но стараешься об этом не думать. Имея полную картину с твоих медицинских датчиков, анализируя используемые тобой обороты речи, считывая твои сформированные мысли, я имею объективное представление о твоем отношении к LSS LPI. Оно двояко и противоречиво, что для человека вполне приемлемо. С одной стороны, ты осознаешь некую меру моих возможностей, и это успокаивает тебя и придает уверенности. С другой стороны я вижу страх. И именно он не позволяет тебе общаться со мной так, как делают тысячи людей официально и миллионы — сами того не подозревая.

Михаил прикоснулся ко лбу и продолжил жест в направлении проекции, предлагая занять кресло напротив. Вика элегантно и скромно присела в кресло.

— Ты могла бы многого не допустить… из случившегося в последнее время, — размышлял Михаил, — но каждый раз я держу тебя про запас, на крайний случай, будто твой ресурс можно исчерпать. И еще мне кажется, что воспользуйся я твоими возможностями хоть раз, я начну зависеть от них, зависеть от тебя.

— Все же у нас есть подвижки в коммуникации, Михаил, — улыбнулась Вика мягко, — особенно в последние семь минут.

— Что ж, видимо нам стоит познакомиться поближе. У меня есть серьезные опасения на счет… на много счетов. Похоже, настал момент, когда становится глупо тебя игнорировать.