Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Условия изменились.

— Что изменилось? — понизившийся голос звучал угрожающе. — Условия? Условия труда изменились?

— Нет…

— Нет? Так какие условия у тебя изменились?

Анна молчала.

— Свободна.

Михаил поднялся и отошел к окну. Анна не двигалась с места.

— Ты меня слышала?

— Вы увольняете меня?

У Михаила сжало в груди, он с трудом вдохнул. Взяв себя в руки и обернувшись, он пожалел об этом. Анна была готова разреветься, но Михаил понял, что если это и произойдет, то не в его кабинете. Сейчас на лице девушки не осталось ничего, кроме непреклонной уверенности в своей правоте, слепок понимания несправедливости и решительное желание доказать ему, этому бездушному монстру, что он неправ.

— Все что мне от тебя нужно — этот чертов аукцион, в который на данном этапе кроме тебя уже никто не успеет въехать и провести. Если ты не в состоянии это сделать, просто иди отсюда.

— Это не ответ, — ее голос звенел.

Он помолчал пару мгновений и покачал головой. Потом ответил тише, чем ожидал сам:

— Нет. Пока Семен тобой доволен — нет.

Михаил курил, глядя в окно. Смеркалось. Когда он продолжил, уверенности в том, что Анна все еще стоит за спиной, уже не было.

— Найду кого-нибудь получше… кто умеет доводить начатое до конца. Даже начатое другими.

— Я закончу его.

— Что? — Михаил обернулся.

— Я проведу аукцион! — зло повторила Анна.

— А как же твои личные неурядицы с боссом?

Смерив Михаила презрительным взглядом, Анна направилась к приемной. Президент позволил себе улыбнуться и окликнул ее, когда девушка была уже в дверях.

— Подожди.

Она обернулась с видом «ну, что еще?» но мгновенно опомнилась. Вернувшись за рабочее место, Михаил взглядом указал девушке присесть.

— Как так получилось, что я покупаю самолет у продавца моих живых проектов?

— В смысле?

— Почему ты не работаешь с отцом? И почему продавцы в его конторе ни в состоянии уже второй год распродать эти джеты?

— Ах, вот что. Это долгая история и я… не хочу ее рассказывать.

— Захоти.

Аня вздохнула, будто задала риторический вопрос: «Вы не отстанете?». Михаилу жутко нравилась ее способность переключаться. Любой знакомый полдня бы отходил от выволочки, подобной той, что он устроил сотруднице минуты назад. Женский коллектив пошел бы почивать валерьянку на брудершафт. Анна же «задвинула» на эмоции и включилась в насущный вопрос. Возможно, ему нравилось именно то, что эта черта напоминала Михаилу его самого и тем роднила их.

— Это конструкторское бюро, Михаил Юрьевич. Все ресурсы были направлены на моделирование и конструирование, а не на сбыт. У всех джетов были совершенно конкретные заказчики.

— Понятно, — Михаил кивнул, глядя в экран. — Расскажи мне о бюро.

— Я пропустила два дня, Михаил Юрьевич. Мне надо наверстать их. И вы были совершенно правы по поводу отчета.

— Наверстаешь. А сейчас рассказывай. Мне нужно знать, что я покупаю. Мне очень хотелось бы довериться тебе, но твой взгляд желает мне разбиться где-нибудь над Атлантикой.

— Господь с вами!

Михаил невесело усмехнулся.

Анна вздохнула и провела ладонью по лицу, собираясь с мыслями. Вряд ли девушка позволила бы себе этот жест в присутствии постороннего человека, заказчика или коллеги. Возможно, Михаил намеренно выискивал признаки доверия, предполагающего большую близость, чем могла быть между начальником и подчиненным.

Анна начала с даты создания бюро и состава сотрудников. Она знала их всех и отчиталась за образование и опыт работы. Она была знакома с их семьями и дружила с их детьми. Миша слушал в пол уха, неторопливо куря и кивая. Чтобы помимо воли, как это случилось два дня назад у него дома, не вырвалось неуместное признание, он задавал вопросы. А когда спрашивать уже было не о чем, когда Анна с привычным воодушевлением, окрашенным несвойственной ей печалью, рассказала о бюро все, что считала нужным, поступил сигнал от секретаря.

— Спасибо, Лен, — сказал Михаил. — Прости, Ань, я вызвал Джоффри до твоего прихода. Завтра жду тебя и Гарика у себя.

— Хорошо.

Михаил слышал, как Анна и директор «Foodstuff Synthesizing» дружелюбно поздоровались в приемной, а потом фигура негра заполнила дверной проем.

— Простите, Джоффри, — поднялся Михаил. — Я продаю свой самолет на аукционе и, похоже нашел ему прекрасную замену по приемлемой цене.

— Мне показалось, или ты собрался купить бюро целиком? — усмехнулся негр.

— Это будет неплохим вложением. Думаю, все, что ему необходимо — это сильный управленец, толковый маркетинг и опытные продавцы. У меня есть эти ресурсы. Кроме того, имея собственное конструкторское бюро я смогу воплотить свои давние мечты, — Михаил натянуто улыбнулся, надеясь что ложь о наличии неких «давних мечтаний» не относящихся к LPI, не вызовет у Джоффри сомнений. — Но я позвал вас для другого сообщения, Джоффри. Новый самолет будет куплен на компанию, но запрет отца остается в силе, и я буду вынужден ему подчиниться.

— Миша, ты вроде не ребенок…

— Да, и отец им не был. Однако у него были основания для этих запретов. А у меня просто нет денег на новый личный самолет.

— Ты серьезно лишь за этим меня позвал? Все соты склада LPC ушли в утиль, а ты беспокоишься, что старый негр сядет за штурвал? Да в них даже штурвалов больше не предусматривают!

— Джоффри, если я потеряю вас, то, по крайней мере, не в своем самолете. А по поводу LPC: Марк в состоянии решать проблемы и без моего назойливого присмотра.

— Михаил Юрьевич, подошел финансовый директор, — сообщила Лена.

— Малыш, запомни, — проговорил Джоффри беззлобно, — день, когда старый негр внемлет твоим запретам и позволениям, будет последним днем его работы в LPI.

— Простите, Джоффри, я не хотел вас оскорбить.

Когда Джоффри вышел и в кабинете появился финансовый директор, Михаил не сдержал улыбки. У Федора глаза на лоб полезли.

— Твое расположения духа не может не радовать, Миша! За решеткой хорошо кормят, или страховка за уничтоженные соты покрывает все убытки за текущий год?

— Федя, не начинай, — отмахнулся Михаил. — Ты сегодня встречаешься с Джоффри за преферансом?

— Да.

— Упомяни, что я просил выискать активы на покупку конструкторского бюро отца Гороян.

— Ты собираешься купить конструкторское бюро?!

— Не ори… просто упомяни, что я ищу на него деньги. А от себя добавь, что считаешь это неплохим вложением ввиду того, что там собрались остатки светлых умов нашей авиации, которые в состоянии воплотить даже самые сумасшедшие полеты фантазии.

— Чего-чего?

— Ну, что-нибудь в этом роде…

— Хорошо, — вздохнул Федор и отвернулся, чтобы выйти, но остановился. — Что это было, Миш? Почему тебя задержали?