Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Пять руководителей генетических проектов «Живого проекта», отказавших Михаилу в помощи, думали о спокойствии и безопасности. Ввиду последних событий, когда положение сына профессора Королева стало столь шатко, никто не хотел ссориться с властями, к которым в скором времени могут перейти бразды правления компанией.

Николай Крышаев смотрел в спину женщины у окна и думал о том, что у всего есть своя цена. Впервые в жизни его посетили сомнения в том, что цена за грядущую власть — справедлива.

— Ты опоздаешь на собрание, — предупредила Лариса Сергеевна, услышав мужа или почувствовав взгляд в спину.

— Ты тоже должна там быть.

— Что?! — Лариса Сергеевна поспешно обернулась.

— Поехали со мной.

Женщина всматривалась в лицо Николая и не верила в услышанное.

— Слышишь?! Поехали со мной! Собирайся!

— Нет, Коля… ты это заварил, ты и расхлебывай.

— Но я не могу, Лара… я просто не могу!

— Тогда найди специалиста с достаточным для твоих дружков авторитетом, который докажет, что та подшивка — липа.

— Липа?

— Да, Коля, липа. Оружие против друзей. Юра мог предусмотреть все, кроме моей измены… моего предательства…

— Как ты узнала? — после паузы тихо спросил Николай.

— Полчаса назад Стас намекнул моему сыну, что не позволит контрольному пакету попасть в его руки. Тебе нравится чувствовать себя ключевой фигурой? Впервые в жизни ты не на вторых ролях, Коленька. Чувствуешь восторг? Счастлив?!

Николай удивленно усмехнулся и потянулся к часам — свадебному подарку новоиспеченной супруги. Сняв их, он подошел к столу и аккуратно положил аксессуар на столешницу:

— И я все еще жив? Или ты планировала набрать код, когда я буду на шоссе?

Лариса Сергеевна закрыла глаза и отвернулась к окну.

— Что тебя удивляет? Ты же всегда знала, что если меня заставят выпить яд, я приму его только из твоих рук.

— Если бы ваши смерти могли что-то изменить! Если бы на ваше место уже не стояла очередь таких же подонков, а мой сын мог жить и работать спокойно… это бы имело смысл.

— Я понимаю, — кивнул Николай, подходя к жене, — никто не осудит тебя, если я не доеду до офиса.

Николай положил ладони на плечи жены. С минуту он смотрел в окно поверх ее головы.

— Я всегда хотел спросить: ты не находишь, что эта вишня — просто образец уродства? Что за больная фантазия могла так изувечить дерево?

— Так сейчас модно, — отозвалась Лариса Сергеевна, — она напоминает мне, что у любой красоты может оказаться уродливая подноготная.

— Рюшечки… — вспомнил Николай любимое слово Юрия Королева.

— И неминуемо наступает сезон, когда это уродство нечем прикрыть.

— Так, значит, он на самом деле ваш сын.

— Конечно.

— И сегодня он откажется от директорского кресла «Живого проекта» ради тебя?

— Я не знаю. Надеюсь, что нет.

— Нет?! — Крышаев развернул жену к себе.

— Если он на самом деле мой сын — он не откажется, — Лариса Сергеевна улыбалась.

— Что это значит?

— Неужели вы думаете, что можете переложить на Мишку ответственность за свою жажду власти и наживы? Неужели вы думаете, что загнав его в угол, заставите принять ваши правила игры? Его запас прочности значительно больше, чем был у Юры и у него есть, что противопоставить вам. Он знает, по каким правилам вы играете, и может опуститься ниже вас всех, и при этом не замараться. А вот вы до него не дотянитесь никогда. Знаешь почему?

— Ну?

— Потому что у вас цели разные.

— Ха! — Крышаев вызывающе усмехнулся, — мы все зарабатываем деньги! Я знаю делишки твоего сына. Он не чище, чем любой из тех, кого ты презираешь.

Лариса Сергеевна молчала и улыбалась. Ей нечего было возразить: собеседник был не в состоянии ее понять.

— Так ты поедешь со мной?

— Нет, Коля. Не бойся, я не собираюсь набирать код, хоть ты и прав: это та самая партия часов с сюрпризом. Но если моя жизнь в твоих руках, поступи с ней по совести… или что там у тебя вместо нее.

Николай практически вышел из кабинета, но у двери обернулся:

— На твоем месте я бы улетел из страны… хоть на время.

— Улететь из страны?! — засмеялась женщина. — Сесть на самолет, когда моя жизнь эквивалентна власти, не сопоставимой даже с властью денег, а пульт управления ПВО у тех, кто хочет эту власть получить? — женщина резко оборвала свою веселость: — нет, Коля, я сыграю ва-банк.

— Со своим упрямством ты сыграешь в ящик.

За двадцать минут до начала собрания Михаил вызвал в кабинет руководителя юридического департамента.

— Юлия Владимировна, мне нужен ваш совет… или просто поддержка. Останьтесь на собрание, возможно, вы сможете помочь.

— С чем, Миша? Обрисуйте вкратце, чего вы ожидаете… и опасаетесь.

Михаил глубоко вздохнул и, собравшись, тихо заговорил:

— Вы знаете, мой отец никогда и никому не доверял полностью. Тридцать четыре года назад он создал документ, призванный стать оружием против друзей. Зная подобную тайну, его соратникам не требовалось искать или создавать что-то еще, способное навредить его семье. В этом документе отец расписал мои биопараметры так же, как у нас принято расписывать данные живых проектов. Я родился в Минводах, вы знаете. Практически никто не видел маму беременной, а подшивка живого проекта убедила тех, кто намеренно или случайно получил доступ к ней в том, что я — частный живой проект. На данный момент о существовании и содержании документа знают Крышаев, Высоцкий, Ольга, Станислав Иванов и его кукловоды, а так же, вероятно, Пэттинсон. Хотя в последнем я не уверен. Помните мое задержание?

— Да, Миша.

— В этот день моя мать официально расписалась с Крышаевым. Уже месяц он ее законный муж.

— И они уверены, что после смерти Ларисы Сергеевны Николай сможет оспорить ваше право на имущество… и акции?

— Я не могу за оставшиеся минуты организовать доказательства, что я человек. Я даже подшивки этой в глаза не видел. А через две недели вступит в силу закон о наделении живых проектов человеческими и гражданскими правами. То есть они должны организовать все до этого срока.

Юрист сглотнула и рванулась вперед, но тут же замерла и подняла на шефа полный ужаса взгляд:

— И вы сидите здесь и так спокойно об этом говорите?!

Михаил зажмурился и болезненно прикрыл глаза ладонью.

— Юлия Владимировна, ради бога…

— Они же бандиты! Настоящие бандиты без стыда и совести! Они… вы…

— Я не могу защитить мать против ее воли. Она знает, какая опасность ей угрожает и отказывается как-то обезопасить себя. Между тем, сегодня Иванов начнет голосование за смещение меня с должности генерального директора. Он вполне логично ожидает, что я сам уговорю мать поддержать это решение.

— Взамен на ее жизнь, — поддержала юрист, доставая из кармашка пиджака тонкую сигаретку, — а потом они выжмут все остальное, и вы ничего не сможете сделать.