Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Саша… — Михаил поперхнулся, потом и вовсе закашлялся.

— Ты слишком много куришь, Михаил, — побранил живой проект.

Михаил подавился воздухом от смеха и возмущения:

— Если ты не имеешь возможности заставить меня отказаться от этого, — он направил на собеседника два пальца с зажатой в них сигаретой, — не смей читать мне нотаций.

Александр широко улыбнулся.

— Мне нужен зам, — сказал Михаил, давя окурок и поднимая взгляд к собеседнику.

Возникла пауза, они смотрели друг на друга. Потом губы Александра вытянулись в линию, плохо напоминающую улыбку:

— Если ты пойдешь на мое условие.

— Условие?! — воскликнул Михаил со смехом, — Мужик, ты в своем уме? Мне казалось, мы расставили все точки над «и» на Дне рождения Лаборатории Королева!

— Так и есть, — кивнул Саша, — но минутой ранее ты усомнился в моих возможностях…

Михаил дернул подбородком, желая услышать продолжение.

— Ты бросаешь курить.

Президент снова громко засмеялся, потом его смех перешел в кашель. Когда он успокоился, Александр смотрел на него с той же полуулыбкой.

— Идет, — кивнул президент и поднялся, чтобы пожать живому проекту руку.

Александр склонил голову в ответ.

Немногим позже Михаил вызвал корпоративного психолога. Его интересовало, способна ли Анна на «нормальную» жизнь. Предоставив специалисту несколько записей разговоров с девушкой, а так же повседневный срез с камер наблюдения в офисе, он дождался известия о готовности предоставить отчет.

— Эта уверенность, даже вызывающее поведение — все суть защитная реакция, помноженная на действие стимуляторов, Михаил Юрьевич. Как говорится, лучшая защита — это нападение. В крови — полный набор, никакая страховая не подпишется под Анной, если она решит отключиться.

— Она сойдет с ума? Что происходит с такими, как она?

— Мания, бешенство, маниакально-депрессивный психоз.

— Аня не похожа на человека, который не смог бы жить… без кресла.

— Вы следили за ее трафиком, Михаил Юрьевич?

— Вика, мы можем проследить трафик Анны Гороян?

— В рамках государственного и международного законодательства — нет, Михаил, — ответил поисковик в ухе мужчины.

— Хорошо, проследи, как получиться и предоставь отчет.

— Хорошо, Михаил.

Психолог задумчиво потер подбородок.

— Раз уж вы идете на априори противозаконные действия, проследите и сервисы. Наименование и качество значения не имеет, важно количество. Объем информации, которую обрабатывают ежеминутно такие мальчики и девочки, зачастую сами того не осознавая, сравнимо с работой компьютеров начала века. И высвобождение энергии для этого, психическая устойчивость перед лицом таких объемов возможна только при отсутствии необходимости тратить эту энергию на участие в социальных контрактах.

— Вика, так же наименование и количество постоянно работающих сервисов.

— Принято, Михаил. Вывожу отчет.

— Она никогда не будет такой как мы, Михаил Юрьевич. Она уже родилась другой.

— Я знаю.

— Я не имею в виду реализацию «права на ребенка», я имею в виду ее поколение, ее воспитание. Она давно подключена. И ее мать подключена.

— Я знаю.

— Сеть для нее — естественная среда. Что будет с вами или мной, если вдруг заставить нас жить под водой?

— Но она же работает сейчас в офисе, уже больше месяца почти ежедневно… ну, раз в неделю точно здесь появляется!

Доктор пожевал губы.

— С газовым баллоном и вы можете погружаться под воду.

— То есть всю жизнь на наркотиках?

Глава LPI выглядел жалко в этот момент и доктор отвел взгляд, в надежде поскорее забыть, что он вообще это увидел.

— Нет, Михаил Юрьевич. Речь не только о физической невозможности, но и об отсутствии психологической потребности. Представьте, что я предложу вам сменить пол. Резко теперь же или подводя к этому постепенно — вы в любом случае будете воспринимать это предложение как абсурд, а то и как оскорбление, более того — как угрозу вашей идентичности. Подключенцам не нужен ваш мир. В принципе не нужен. Он для них абсурден, неудобен и неприятен.

— Значит, ничего сделать нельзя? Это ваше официальное заключение?

— Мое официальное заключение — ничего делать не надо. Вырывать человека из комфортной, естественной для него среды, по меньшей мере — жестоко, а с выходом поправки о «праве на удаленный труд» еще и противозаконно.

— Но кто-то ведь вылечивался?!

— Вылечивался? — удивился корпоративный психолог. — Почему вы считаете это болезнью? Не стоит, Михаил Юрьевич… каждый человек имеет право на выбор среды и способа общения.

Возникла пауза. Михаил не хотел отпускать психолога и надежду в его лице. Доктор же не оставлял за собой права что-то советовать молодому президенту холдинга. Он знал, сколь случайно пересеклись миры младшего Королева и сотрудницы коммерческого департамента двумя десятками этажей ниже. А так же знал, что мужчина напротив готов причинить боль и себе и этой случайно образовавшейся на его пути девушке, лишь бы добиться результата, который он сам считал приемлемым. И потому доктору было совершенно не жаль Михаила Королева, несмотря на нынешнюю растерянность и безнадежность, чужеродной маской застывшей на жестком лице.

Глеб Саныч вытер зад снегом и поспешно натянул штаны. Забросав испражнения, старик, высоко поднимая ноги в валенках, неуклюже побежал обратно в сарай. Войдя в сравнительное тепло, он крякнул и потер ладони.

Без интереса посмотрев на сожителя, Шурик вернул взгляд к отколотому по ровной дуге, опасному, но кристально чистому стеклу, на которое выводил изображение.

— Мо-жет-по-чай-ку!? — весело отчеканил бывший хирург.

— А давайте! — делано бодро поддержал Шурик.

Глеб Саныч, что-то насвистывая, принялся подкидывать в еле живой огонь палки. Они приспособили под очаг старую плиту с выдранными конфорками, на одной из которых стоял чайник, а на другой огромная старая алюминиевая кастрюля с тающим снегом. Шурик, чьи руки, как иногда казалось хирургу, жили отдельной от головы жизнью, сам того не заметив, соорудил дымоход из плиты в окно. Они обжили этот сарай около трех недель назад, но старик видел, что Шурику здесь плохо. Хирург и сам стал неважно переносить мороз и лишения после того, как понежился в городских условиях. Почему он сам здесь, Глеб Саныч знал. А вот Шурику здесь было не место.

Будто подтверждая мысли старика, Шурик размеренным тоном зачитал заголовок новости:

— Живой проект Александр вступил в должность заместителя президента Live Project Incorporated.

Глеб Саныч поднялся от огня и, помолчав немного, тихо спросил:

— Я тебе что-то должен, чем-то обязан?

— Нет, Глеб Саныч, что вы! — взвинтился Шурик оскорбленно.