Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Ты имеешь представление, зачем я тебя вызвал?

— Ни малейшего, Михаил Юрьевич.

— Давай на «ты» — просто Михаил, — президент вытянул из пачки сигарету и, закуривая, поднял на собеседника взгляд. — Я ценю в людях чувство юмора, Саша.

Он сделал паузу, ожидая реакцию собеседника, который, будь менее сообразительным, принял бы сказанное за комплимент. Александр молчал, на лице его не осталось и тени улыбки.

— В живых проектах я ценю профессионализм, знание своего места и соблюдение всех налагаемых на них по факту создания норм поведения и правил, — продолжил Михаил, и тон его неуловимо похолодел.

Александр в очередной раз попытался понять, чем выдал себя, где был неосторожен, но не видел ни единой зацепки. Даже если он мог оказаться неосторожен, Липа бы скрыла все улики. Это уже случалось и, хотя они не разговаривали об этом, живой проект нередко замечал ее очевидную помощь и поддержку. Он прекрасно осознавал, что увиливание любого рода были бы не самым удачным вариантом поведения. Саша решил спросить прямо, имеет ли Михаил намерения его списать, но промолчал. Если подобные намерения тот действительно имел, но решил пообщаться до исполнения этих планов, то, как минимум ему было, что сказать ему, живому проекту, а как максимум, это было проявлением уважения. И Александр не мог это не ценить. Если же подобных намерений не было, то своим вопросом он покажет, что провинился достаточно, чтобы самостоятельно предполагать подобный исход, а значит, в душе он согласен с его правомерностью и справедливостью.

В кабинете зависла натянутая тишина.

— Ответь мне, достаточно ли тебе лично получить те права, за которые ты готов пойти под списание? Перепрограммировать паспортный чип и жить так, как ты хочешь?

На лице Александра промелькнуло изумление. Он быстро взял себя в руки. На какой-то момент мужчина засомневался, что правильно понял вопрос.

— Михаил, мне сложно ответить однозначно, — начал он осторожно. — Поднятые мной вопросы несколько шире личной свободы отдельно взятых живых проектов. Это вопросы узаконенного рабства, его поощрения и как следствие, поощрения массового убийства. Конечно, программируемый срок жизни сложно называть убийством. И все же это искусственное ограничение срока жизни является умерщвлением. Это притом, что еще за пару лет до начала распада подошедшие к сроку списания живые проекты зачастую бывают полноценнее, чем некоторые нездоровые живорожденные люди. Это вопрос не о правах человека, а о том, кого общество, вследствие какого-то непостижимого недоразумения, человеком не считает.

— Саша, я прочел все, что ты опубликовал на сегодняшний день. Думаю, что все. Я задал тебе конкретный вопрос, и мне будет достаточно односложного ответа.

— Если я скажу «да», ты вряд ли мне поверишь. Это будет неправдой. Если я скажу «нет», тебе придется меня убить, чтобы остановить. Какой ответ ты ожидаешь, Михаил? Ты хочешь обманываться или убивать?

Михаил поднял подборок и усмехнулся, чуть сузив глаза. В кабинете снова воцарилась тишина.

— Ты видишь другие варианты для меня? — спросил президент как-то просто, почти по-дружески. Александру эта искренняя просьба о совете не показалось проявлением слабости. Наоборот, он убедился в том, что говорит с человеком, способным искать пути решения, не прибегая к крайним мерам. Человеком сознательным и цельным, не опасающимся за свой авторитет при проявлении уважения к мнению чужому и внимая идеям не своим.

— Позволить обществу самостоятельно разобраться в этом вопросе.

Михаил рассмеялся в голос. Наивность сидящего напротив парня искренне позабавила его.

— Саша, под моим прямым руководством находится компания, коммерческой деятельностью которой является разработка, выпуск и сдача в аренду живых проектов. После выработки ресурса живые проекты уходят из жизни естественным образом. Эта деятельность не обременяет ни одну из стран и организаций, арендующих наши проекты ни налоговым бременем, ни необходимостью содержать их после установленных тридцати лет. Попробуй обрисовать мне положение дел после того, как живые проекты получат человеческие права. Можешь даже опустить момент, что направление живых проектов задохнется сразу после принятия закона.

Александр понял вопрос предельно ясно и почувствовал себя в своей тарелке. Частично его деятельность в компании и заключалась в прогнозировании подобных эксцессов и составлении стратегий, необходимых для решения различных ситуаций на внутренних и внешних рынках, даже внутри самой LPI. Он опустил взгляд и заговорил тихо и монотонно, будто читая видимый лишь ему текст.

Он имел детальное представление о стоимости разработки последних живых проектов, о стоимости создания мастер-образа с учетом отладки, которая, по сути, являлась списанием неудачных экземпляров. Он обладал полной информацией о стоимости массового клонирования и последующего обучения и подготовки. Сухим канцеляритом он проговаривал все детали, все мелочи, вплоть до амортизации оборудования и зарплаты обслуживающего персонала. Вся предоставленная информация в полном объеме представляла цифру, от которой он предлагал отталкиваться при расчете стоимости «контракта по рождению», как он назвал документ, который должен будет заключаться между живым проектом и корпорацией по факту его создания. Стоимость «контракта по рождению» должна уменьшаться с выпуском каждой новой партии той же серии живых проектов ввиду отсутствия расходов на разработку и обучение мастер-образа. С арендаторами и госкорпорациями с одной стороны схема расчетов усложнится, с другой останется вполне знакомой. Корпорация по-прежнему будет представлять собой вендора, лишь с той разницей, что теперь срок действия «контракта по рождению» будет ограничен не стандартными тридцатью годами с генетически запрограммированной смертью, а сроком отработки стоимости контракта с минимальным порогом в те же двадцать-тридцать лет. Расчет прибыли будет рассчитываться из стоимости контракта по рождению, с учетом рыночной стоимости услуг предоставляемых специалистов; уменьшения стоимости при выпуске новых партий той же серии; стоимости возможных переподготовок; налоговых отчислений; оклада, пенсии и так далее.

Саша привел пример с телохранителями, чья разработка и выпуск полностью окупились через четыре года после выхода на рынок. При наличии оклада и уплаты налогов этот срок увеличился бы в два раза. Выслуга оставшегося времени минимального срока контракта является гарантией для корпорации со стороны живых проектов. При этом остается арендная плата от нанимателей, на которую можно возложить часть налогового бремени. Корпорация предлагает специалистов по цене значительно ниже рыночной. Увеличение стоимости договоров аренды даже в два раза не оставит арендаторам иного выбора, как согласиться.