Эдгар Берроуз - Избранные произведения. I том

— Только не это! — вскричал Боболо. — Я непременно пришлю еду, не сомневайся.

Кали-бвана с чувством облегчения глядела вслед уходящим Боболо и Капопе.

За все время разговора с Ребегой к ней ни разу не обратились, как не обращаются к корове, которую загоняют в хлев. Ей вспомнились негры на американских плантациях, обездоленные, лишенные всяких прав. Теперь, когда ситуация изменилась, она что-то не видела, чтобы негры были великодушнее белых. Видимо, все зависит от того, кто сильнее, а у сильных, как правило, начисто отсутствует сострадание и милосердие.

Когда Боболо и Капопа исчезли за деревьями, Ребега подозвал одну из женщин, с интересом прислушивавшуюся к краткой беседе вождя с гостями.

— Отведи женщину к себе в хижину, — распорядился он. — Смотри, чтобы с ней ничего не случилось, и чтобы никто чужой её не видел. Такова моя воля!

— Чем я стану её кормить? — спросила женщина. — Мужа на охоте убил дикий кабан, и мне самой не хватает еды.

— Тогда пусть поголодает, пока Боболо не пришлёт обещанное. Ступай!

Женщина схватила девушку за руку и потащила к жалкой хибаре на самой окраине деревни. Девушке показалось, что её поселили в самой убогой хижине.

Перед самым входом на земле высилась груда мусора и валялись всякие отбросы. Внутри же стоял мрак, ибо окон в хижине не было.

Увязавшиеся вслед за надзирательницей Кали-бваны женщины ввалились в хижину, где, возбужденно крича, стали грубо хватать пленницу, пытаясь рассмотреть наряд и потрогать украшения. Кали-бвана в общих чертах понимала их речь, так как довольно долго прожила среди туземцев, а пигмеи говорили на диалекте, близком к тому, которым пользовались в деревнях Боболо и Гато-Мгунгу.

Потрогав тело девушки, кто-то из женщин заявил, что пленница очень нежная, и, значит, мясо у неё вкусное-превкусное, на что все засмеялись, показывая желтые остро отточенные зубы.

— Если Боболо не поторопится с едой, она сильно отощает, — обронила Влала, женщина, которую приставили стеречь Кали-бвану.

— Если Боболо не принесёт еду, мы съедим её прежде, чем она похудеет, — произнесла другая. — Наши мужья приносят мало мяса с охоты. Говорят, дичь перевелась. А без мяса мы никак не можем.

Женщины оставались в тесной зловонной хижине до тех пор, пока не пробил час идти готовить ужин для мужчин.

Девушка, изнуренная как морально, так и физически, страдала от духоты и вони. Она легла, пытаясь забыться сном, но не тут-то было — женщины принялись пихать её палками, а некоторые из жестокости и злобы даже поколотили. Как только они ушли, Кали-бвана снова легла, но Влала подняла её сильным ударом.

— Не смей спать, белая женщина, когда я работаю! — воскликнула она. — Живо за дело!

И она всучила девушке каменный пест, указывая на большой камень у стены.

В углублении оказалась горстка зерен. Кали-бвана уловила не все, что сказала женщина, но достаточно, чтобы понять, что от неё требуется. Она с усилием принялась толочь зерно, между тем как Влала развела перед хижиной костёр и стала готовить ужин.

Когда еда поспела, женщина жадно проглотила её, не предложив девушке ни крошки. Затем Влала вернулась в хижину.

— Я хочу есть, — сказала Кали-бвана. — Ты меня не покормишь?

Влала возмутилась.

— Покормишь! — крикнула она. — Мне самой не хватает, а ты жена Боболо. Пусть он снабжает тебя едой.

— Я не жена Боболо, а его пленница, — ответила девушка. — Когда мои друзья узнают, как вы здесь со мной обращались, вам не поздоровится.

Влала рассмеялась.

— Не узнают, — с насмешкой сказала она. — К нам сюда люди не приходят. За всю свою жизнь я видела, кроме тебя, только двоих с белой кожей, и обоих мы съели. Никто не придёт, и никто нас не накажет за то, что мы тебя съедим. Почему Боболо не оставил тебя у себя в деревне? Жены не позволили? Это они тебя выгнали?

— По-моему, да, — ответила девушка.

— Ну так он тебя никогда не заберет. От него до деревни Ребеги дорога долгая. Боболо скоро надоест ходить в такую даль на свидания с тобой, раз у него дома столько жён. И тогда он отдаст тебя нам.

Влала облизала толстые губы.

Девушка поникла, руки её бессильно упали. Она безмерно устала.

— Очнись, ленивая тварь! — крикнула Влала и, подскочив, ударила девушку палкой по голове.

Кали-бвана с трудом вслушивалась в сердитые слова негритянки.

— Да смотри, разотри зерно как следует, — прибавила Влала, выходя за дверь посплетничать с деревенскими подружками.

Едва Влала ушла, как девушка перестала работать. От усталости она едва держала в руках каменный пест, а от голода перед глазами плыли круги. Выглянув с опаской из хижины, она быстро схватила горстку муки и съела. Она не посмела съесть слишком много, опасаясь, как бы Влала не обнаружила пропажи, но и эта малость лучше, чем ничего. Потом она подсыпала немного зерен и растолкла в муку.

Когда Влала возвратилась, девушка крепко спала подле ступки. Женщина пинком разбудила её, но поскольку было слишком темно, чтобы работать, а сама Влала улеглась спать, Кали-бвана получила наконец возможность отдохнуть.

На другой день Боболо не вернулся. Не вернулся он ни на третий, ни на следующий, и еды не прислал. Пигмеи, надеявшиеся на пиршество, сильно обозлились.

Но особенно обозлилась Влала, ибо была самой голодной. Кроме того, она заподозрила, что пленница тайком таскает её муку. И хотя прямых улик у пигмейки не было, она гневно обрушилась на Кали-бвану, обвиняя её в краже, а затем пустила в ход палку.

И тут произошло нечто неожиданное.

Девушка вскочила, вырвала палку из рук Влалы и прежде, чем та успела выскочить наружу, нанесла ей несколько ударов. С этого момента Влала больше не била девушку. Пигмейка даже стала относиться к ней с некоторым уважением, однако голос её звучал громче остальных в деревне, возмущаясь Боболо и ненавистной чужачкой.

И вот перед хижиной Ребеги собрались воины и женщины, голодные и злые.

— Боболо не принёс еды, — крикнул воин, в сотый раз повторяя то, о чем давно твердила вся деревня. — Зачем нам его мука, рыба и бананы, когда у нас есть мясо, которого хватит на всех?

Оратор многозначительно указал на хижину Влалы.

— Если мы прикоснемся к его жене, то Бололо приведёт воинов и перебьет нас, — предостерёг чей-то голос.

— Капопа напустит чары, и многие из нас умрут.

— Боболо обещал явиться с подарками на следующий же день!

— Уже прошло три дня, а его все нет.

— Мясо белой девушки пока ещё сочно, — сказала Влала. — Она подъедала мою муку, но этому я положила конец. Если она в скором времени не получит еды, мясо её станет жестким, несъедобным. Так давайте съедим её сейчас.

— Я боюсь Боболо и Капопы, — признался Ребега.

— Мы не обязаны сообщать им, что съели её, — не унималась Влала.