Эдгар Берроуз - Избранные произведения. I том

— Ты их вождь, — рявкнул Том. — Заставь их идти.

— Никто не может, — настаивал Мбули.

— Мы раскинем лагерь сегодня ночью у реки. Я сам поговорю с ними, — сказал Том, — завтра они почувствуют себя храбрее. Они, конечно же, не могут бросить меня сейчас.

— Хорошо, бвана, завтра они, может быть, и станут храбрее. Хорошо было бы раскинуть лагерь здесь.

Атан Том и Лал Тааск хорошо спали ночью, убаюкиваемые спокойным журчанием реки, и Атан Тому снился Отец бриллиантов и Магра. Лал Тааск думал, что ему снится сон, когда тишину ночи вдруг нарушил голос, говорящий на незнакомом языке. Но это был не сон.

Солнце было высоко, когда Атан Том проснулся. Он позвал своего боя, но никто не ответил, он позвал снова. Прислушался: в лагере царила странная тишина. Атан Том встал и вышел из палатки. Лагерь был пуст. Он подошёл к палатке Лал Тааска и разбудил его.

— Что случилось, хозяин? — спросил Лал Тааск.

— Эти скоты сбежали, — воскликнул Том. Лал Тааск вскочил и выбежал из палатки.

— Аллах! Они забрали всю провизию и снаряжение. Они оставили нас умирать. Мы должны поспешить за ними. Они не могли далеко уйти!

— Ничего подобного мы не сделаем, — сказал Том. — Мы пойдём дальше!

В его глазах был странный блеск, которого Лал Тааск раньше не видел.

— Ты что думаешь, что я прошёл через все это, чтобы повернуть сейчас назад, потому что горстка подлых туземцев испугалась?

— Но, хозяин, мы не можем идти одни, только вдвоём, — взмолился Лал Тааск.

— Молчать! — скомандовал Том. — Мы идём в Эшер — в запретный город и город Отца бриллиантов! — он рассмеялся каким-то диким смехом.

— Магра будет носить лучшие в мире бриллианты. Мы будем сказочно богаты. Я, Атан Том, дворняжка, заставлю стыдиться магараджу. Я засыплю золотом улицы Парижа. Я… — вдруг он замолчал и приложил ладонь ко лбу. — Пойдём, — сказал он уже нормальным голосом, — мы будем идти вдоль реки к Эшеру.

Лал Тааск в молчании последовал за Атан Томом по узкой тропинке вдоль реки. Земля была неровная, и тропинка была едва заметна среди камней. К вечеру они достигли истока реки, по обе стороны которой находились каменные глыбы, которые настолько возвышались над двумя людьми, что последние казались лилипутами. Из расщелины между скалами струилась река.

— Ну и место! — воскликнул Лал Тааск. — Дальше мы не сможем идти.

— Это дорога в Эшер, — сказал Том, указывая на скалы. — Видишь, она извивается по скале.

— Ну и тропинка! — воскликнул Тааск. — Здесь не пройдёт даже горный козел.

— Все равно. Это дорога, по которой мы пойдём, — сказал Том.

— Хозяин, это безумие! — закричал Лал Тааск. — Давайте повернём назад. Все бриллианты мира не стоят такого риска. Мы упадем в реку и утонем.

— Заткнись! — отрезал Том. — Иди за мной! Прижимаясь к скале, двое мужчин стали медленно подниматься. Под ними струилась река. Один неверный шаг — и они погибли. Лал Тааск не осмеливался взглянуть вниз. Лицом к скале, ища руками опоры, которой там не было, дрожа так, что его колени могли в любую минуту не выдержать и он мог сорваться вниз, Лал Тааск шёл за своим хозяином, весь покрытый испариной.

— Мы никогда не доберёмся туда, — проговорил он, переводя дыхание.

— Заткнись! — рявкнул Том. — Если я упаду, можешь поворачивать назад.

— О, хозяин, я даже этого не могу сделать. Разве можно повернуться на этой ужасной тропинке?

— Тогда иди и прекрати морочить мне голову. Ты действуешь мне на нервы.

— Подумать только, такой риск из-за бриллианта! Если бы он был даже величиной с дом и уже у меня в руках, я бы отдал его за то, чтобы быть в Лахоре.

— Ты трус, Лал Тааск, — сказал Том.

— Да, я трус, хозяин, но лучше быть живым трусом, чем мёртвым идиотом.

Два часа они медленно продвигались по узкой тропинке, пока совсем не выбились из сил, и даже Том стал жалеть, что решился отправиться в этот путь. Но вдруг они увидели, что тропинка сворачивает к небольшому поросшему лесом ущелью. Когда они достигли его, то упали на землю почти без чувств и пролежали в изнеможении до самой темноты.

Наконец они поднялись и развели костёр, так как стало прохладно. Целый день они провели без пищи, но есть было нечего, и они могли наполнить свои желудки лишь водой из реки. Они прижались к костру в поисках тепла.

— Хозяин, это дурное место, — сказал Лал Тааск, — у меня такое чувство, что за нами наблюдают.

— Ты дурак, — проворчал Том.

— Аллах, хозяин, посмотрите! — срывающимся голосом закричал Тааск. — Что это? — Он показывал куда-то в темноту среди деревьев, и затем какой-то голос заговорил на незнакомом языке, а Лал Тааск потерял сознание.

Унго, вождь обезьян, охотился со своей стаей. Они были взволнованы и раздражены, потому что приближалось время Дум-Дума, а они все ещё не нашли никакой жертвы для ритуального танца. Вдруг вождь поднял голову и понюхал воздух. Он прорычал в ответ на известие, которое принёс ему ветер. Остальные обезьяны вопросительно посмотрели на него.

— Гомангани, Тармангани, — сказал он. — Они идут! — И он повёл своих подданных в кусты, где они спрятались рядом с тропинкой.

Маленький отряд Грегори шёл по тропе, оставленной отрядом Атан Тома. Тарзан охотился за дичью.

— У Тарзана, очевидно, затруднения с охотой, — сказал д’Арно. — Я ещё не слышал его победного клича.

— Он прекрасен, — сказала Магра. — Мы умерли бы с голоду, если бы не он, даже имея охотника.

— Невозможно убить дичь, которой нет, — проворчал Вольф.

— Тарзан никогда не возвращается с пустыми руками, — сказала Магра. — Кстати, у него нет ружья.

— Другие обезьяны тоже находят пищу, — съязвил Вольф, — но кто же хочет быть обезьяной?

Унго наблюдал за ними, когда люди появились на тропе рядом с ним. Его глаза горели яростью, и вдруг неожиданно, без предупреждения он бросился вперёд. Вся стая устремилась за ним. Небольшой отряд в ужасе остановился. Д’Арно выхватил пистолет и выстрелил. Одна из обезьян с визгом упала, но другие уже были среди них, и он не мог больше стрелять, не подвергая риску своих людей.

Вольф бросился бежать. Лавак и Грегори были брошены на землю, и на них сыпались удары. Несколько минут ничего нельзя было понять в ужасной свалке. Потом никто не мог припомнить, что произошло. Обезьяны снова скрылись и унесли с собой Магру.

Магра вырывалась из рук Унго, пока не выбилась из сил, но обладатель мощной груди, к которой её прижали, не обращал ни малейшего внимания на её протесты. Один раз, разозлившись, он так толкнул её, что она почти потеряла сознание; и она прекратила сопротивляться, не надеясь скрыться. Она думала о той страшной участи, что ждёт её. Огромное создание так походило на человека, что она содрогалась от мысли о том, что её может ожидать.