Михаил Баковец - Крепость на реке [litres]

Такое чувство, что мои желания понемногу и частично осуществляются в этом мире. Не по принципу «махнул он палочкой, и все стало по его желанию», но весьма близко. Просто нужно немного приложить усилий в этом направлении.

И хотя во время разговора с Потапом я решил для себя, что исполню его просьбу через несколько дней, то после вечернего «шевеления мозгом» передумал.

Первая мысль, когда я оказался во сне, была – как в кино. В одно мгновение вспомнил блокбастер про сверхлюдей, которые резались между собой за человечество. Одни желали всех прижать к ногтю, другие наоборот. Вот у этих добреньких имелся аппарат, который помогал связать мозг вожака с мозгом всех людей на Земле. В такие моменты там все было словно в тумане, люди казались пятнами света и при желании увеличивались до нормальных размеров.

Вот и сейчас я оказался в таком тумане среди пятен и шороха голосов, слившихся в один неразборчивый фон.

«Доронины», – мысленно произнес я.

От меня вперед потянулась яркая сиреневая линия, проходя насквозь сквозь пятна-людей. Понемногу она разделилась на три: две почти слились друг с другом, а одна ушла далеко в сторону.

Та единичная линия привела к мужчине, неуловимо похожему на моего недавнего собеседника-иного. Наверное, лет через сорок Потап будет таким же коренастым толстоватым мужичком с небольшой лобной залысиной. Старший Доронин сидел возле небольшого костра у шалаша на пеньке и помешивал деревянной палкой варево в эмалированной двадцатилитровой кастрюле, жутко закопченной. Где-то рядом звучали негромкие голоса, раздавался металлический стук.

Сегодня я управлял своим телом сам и по желанию взмыл ввысь, чтобы увидеть место лагеря на мировой, так сказать, карте…

С женщинами мне повезло больше, если это можно назвать везением. И мать, и дочь все еще находились в междумирье. Девчонка оказалась десятилетним подростком, очень худая и невысокая, с длинными светлыми волосами в рваных модных джинсах и розовой футболке с желтым и красным покемонами. Выдернуть их и переместить рядом с поселком оказалось легче легкого. Вместе с ними я прихватил еще пять человек, простых, безо всякого Дара. Находились они рядом с Дорониными, так что вышло перемещение без особых усилий с моей стороны. Кроме людей в этом тумане бултыхались совсем тусклые пятна, в которых я опознал животных. Лошади, козы, несколько собак с кошками и просто туча пернатых – от канарейки до огромного зеленого попугая с кривым клювом. Больше из хулиганства и под воздействием хорошего настроения (все Доронины живы, и этим я выполнил поручение парня на две трети, а то и больше), я взял и скинул почти сотню единиц неразумной живности, на которую сил ушло сравнительно немного.

Просто вспомнил, что многие (охотники в том числе) жаловались на нехватку лучших друзей человека, на небольшое количество пушистых мурчальников и домашней живности в целом (молока многим маленьким детям очень не хватало). Несколько лошадей прихватил из расчета пополнить запас провизии, то, что из лошадей делают колбасу, слышал не раз, а нам, после увеличения населения в поселке, еды стало не хватать.

Проснувшись, я проглотил две таблетки от головной боли и, отказавшись от завтрака, покинул палатку. Мне не терпелось посмотреть на дела рук своих.

В поселке стояла суета. Все бегали как наскипидаренные, но особого страха ни в ком не ощущалось, скорее настороженность и растерянность.

– Твоя работа? – поинтересовался у меня Медведь. Главу поселка я нашел на стене, наблюдавшим за окрестностями.

– Смотря какая?

– Несколько человек, лошади с собаками и кошками, птицы декоративные из зоомагазина.

– Коза еще должна быть.

– Козы нет, есть олень, – невозмутимо произнес собеседник.

– ?!!

– Ты не знал, кого вытаскивал? – немного удивился глава.

– Я думал, это коза. Маленькая, с рожками, пузатые бока и маленькая головка.

– Порода оленя такая. В парк недавно приехала группа с лошадьми, оленем, ослами. Они катали взрослых и детей.

– Вот же… – выругался я.

– А люди кто? Среди них иные есть?

– Нет, Медведь, иных там нет, иначе я бы не смог их вытащить сюда – силы не беспредельные. Там родители одного из новичков, Потапа. Его мать и сестра младшая.

– Воздушника из последнего пополнения… хм, – призадумался о чем-то своем собеседник. Интересно, он догадался о моем желании сколотить свою команду или подумал, что я действовал из альтруизма?

– Он вчера ко мне подошел и попросил узнать про семью, – быстро произнес я, пока мысли у мужчины не ушли в ненужную плоскость. – Я пообещал сделать, если это не потребует много моих сил. Остальные люди просто рядом находились. А живность… ну, охотники же хотели собак, детям котиков и хомяков. Думал, что и коза пригодится, молоко там, то-се, а теперь, блин, только его на мясо… оленя этого серогорбого, как и лошадей.

– А лошади чем тебе не угодили?

– А что с ними еще делать, не в парк на каталки отправлять детей возить? – удивился я вопросу и тут же понял – именно на покатушки, только не в парк, а нашим охотникам, разведчикам, лесорубам. Память Марка пробудилась, до этого момента находящаяся по большей части в спящем состоянии, задавленная окружающей чертовщиной – магией, и моей собственной силой (тоже чертовщина, на взгляд парнишки из седой древности). Лошадь это не только полтонны жесткого мяса, которое только на колбасу и годится, но в первую очередь – транспорт и сельскохозяйственный аппарат. Пришлось признать свою ошибку. – Блин, точно, нам они пригодятся по прямому назначению. Совсем об этом не подумал, Медведь.

– Думай, прежде чем что-то делать. Ладно, я пошел расхлебывать кашу, что ты заварил.

– Постой, Медведь. Это еще не всё, – остановил я собеседника. – В том районе, где максимовцы и золотоградцы обосновались, есть еще одна община наших, только маленькая совсем, полсотни человек всего. Про друг друга они явно не знают.

– И как такое могло быть? И золотые, и максимовцы разведки не чураются, всё в округе обшарили.

– Ну, я образно про район. Собственно, от Максимова до той общины несколько дней пути, а народ там забитый, от всех таятся, спрятались в глуши и не столько живут, сколько выживают.

– При случае сообщу Максимову, – пожал он плечами. – Иные там есть?

– Я не заметил. Но среди них живет отец Потапа, я только поэтому и смог найти ту общину.

– Вот даже как, – задумчиво протянул тот. – Ладно, буду думать, что с этим делать.

Поселок едва не лопался по швам от наплыва новых жителей. Если раньше хватало свободных площадок, даже было что-то вроде площади, то сейчас палатками и шалашами были заставлены все свободные пятачки внутри стен. Более-менее свободное пространство имелось у штаба, арсенала и лазарета. Первые два относились к стратегической линии и находились под постоянной охраной, которая гоняла всех посторонних. А у последнего не хотели селиться сами люди из-за суеты и подчас громких криков больных.