Андрей Кузнецов - Последние звёзды (СИ)

В дверях столкнулся с Сашей.

— Воу! Куда летишь?

— К чёрту!

Игорь остановился уже во дворе и обернулся, Саша невозмутимо ждёт объяснений.

— Шашлыка хочешь? С вином.

Пока Игорь доводил до кондиции мясо, Саша откупорил канистру. Он застегнул куртку от ветра.

— На кой ляд тащиться в этот холм?

— Если холодно, ставь палатку.

Саша глянул на кучу брезента и усмехнулся.

— Я понял. А она та ещё штучка, верно?

Игорь устало сел рядом, принял стакан и отхлебнул.

— Зараза.

— Хорошая девчонка, я тебя понимаю.

— А сам ты как?

— Мы давние друзья, если ты об этом. Она сложная… Ты у нас баб видел?

— Немного.

— А тех, кто в рейды с мужиками ходит?

— Одну.

— Вот я и говорю. Ира на самом деле жёсткая и недоверчивая, дерьмовым вином лёд не растопить.

Посидели, помолчали. И принялись за мясо. За беседой уговорили запас вина. Саша поднялся, покачнувшись, и встал лицом к городу. Справил нужду, а затем бросил через плечо совсем не в тему.

— Я пойду за тобой, дружище, и не потому что спас.

— Спасибо, конечно…

Саша подскочил к Игорю и схватил его за плечи.

— Крутов в тебя верит, и я верю. Но у него нет друзей! У него пешки и союзники, он разменяет тебя чуть что. А мне можешь верить. Услышал?

— Услышал, — улыбнулся Игорь и отцепил от себя руки.

Новоиспечённые компаньоны бредут до Абакана пешком. По правую руку тянутся железнодорожные пути, по левую — унылая равнина. По ней уходит вдаль Магистральный канал. Дорога пуста.

Только близ Ташебы, через шесть километров, когда, по словам Иваныча, не очень-то уже и надо было, поймали машину. Камаз нагнал путников сзади и сам остановился. В кабину сел Баграт, остальные в кузов, к стройматериалам. Шофёр, весёлый дядька с кепкой на затылке, сразу принялся болтать, как будто для этого и взял попутчиков. У него большая семья, он работает то там то там и всем доволен.

Баграт не утруждал себя ответами или кивками невпопад, он внимательно смотрел сквозь грязное стекло.

— До центра доедем?

— Не-е, я на север двигаю. Вас на Советской высажу.

Баграт кивнул, крикнул в окно, чтобы в кузове были готовы. Высадились, осмотрелись: город ошеломляет. Чистые улицы, обжитые дома, ближе к центру всё больше движения.

— Что мы ищем? — спросил Артём.

Баграт не отвечал. Он щурился и не мог сориентироваться, слишком всё вокруг одинаково внушительно.

— Давай на рынок, еды купим, — пихнул его Серёга, — Мы же при деньгах.

Баграт кивнул. Шли около двух километров по улице прямо и дивились, глядя кругом. Всё-всё пространство забито, ни одного пустыря или заброшенного здания. Каждая постройка нужна, каждый метр используется. Город рабочих людей, которые видят плоды своих трудов. Баграт знал, что этот цветник под самым носом у властей почти не подчиняется им, но приносит прибыль и пользу, поэтому в верхах и терпят самостоятельность Абакана.

Рынок нашли без труда, это место в городах притягивает интуитивно. Сейчас, в полдень, народа немного — большинство трудится. Глаза разбегались, парни набрали охапку всего разного и принялись жевать. Баграт терпеливо дождался и поманил наклоном головы — пора браться за дело.

При отсутствии иной связи пришлось работать в стиле шпионов прошлого: назначать встречи в одно и то же время, прятать записки под камнями. Первое свидание Макс и Дима пропустили, и потому теперь спешат. В укромном местечке дважды в сутки появлялся сержант Ерёменко в роли связного. Он передавал приказы и принимал информацию. Макс глянул на часы, они должны успевать.

Слежки не видно, но это не значит, что её нет. Поэтому парни подстраховались. Оба исчезли за углом, откуда Дима рванул через улицу, а Макс прокрался назад и нырнул в переулок. Нашёл нужный подъезд, глянул в окна — никого. Но поднялся на второй этаж и увидел на ступеньках Ерёменко.

— Здрасьте! Закурить есть? — громко, еле сдерживая смех.

— Конечно.

Сели рядом и зашептали на ухо.

— Где были, почему так долго?

— Работали. Мы наплели такого, что я не передам… Но бандюки сведут нас с Шепелевым.

— Точно?

— Наверняка. Они не хотят, но мы поставили условия. Должны пойти.

— Отлично. У Мёдова тоже есть успехи. Лишний раз не рискуйте, но будут новости — жду. Сейчас уйду через чёрный ход, посмотри вокруг, нет ли хвоста.

Хвоста не было, Макс вернулся к Диме.

— Уже половина двенадцатого, пора к рынку.

Среди торговых рядов побродили пять минут, как их подозвал к себе узкоглазый владелец лавки, завёл за ширму.

— Встреча в девять вечера у них на Карабельном, третий цех. Удачи.

На этом распрощались. До ночи, до возможности передать сведения Ерёменко надо было где-то перекантоваться. Решили найти Арсения. В это время он обычно появлялся в одном из кабаков и озвучивал его струной. Отыскали уже в третьем по счёту.

Музыкант обрадовался друзьям, тем более других у него не было, и прервал выступление.

— Покажу вам кое-что.

И снова повёл парней по городу. Повёл на восток, к реке. Плеск Енисея слышен загодя, кажется, он уже под ногами. А у самой воды шум проник в самое тело, гремит в ушах.

— Айда, — поманил Арсений.

За ним прошли по берегу и залезли в какие-то железные обломки, Арсений поднёс палец к губам.

— Тс-с…

Они словно попали в ракушку — в ней голос Енисея из бьющего в уши шума превратился в мягкое беспрерывное журчание. Но всё равно мощное. Теперь шум не заставляет содрогаться, он растекается вокруг и внутри.

— Слушайте, слушайте, это же музыка, — прошептал Арсений. — Я бы засыпал под неё, но тут слишком сыро.

Потом вернулись к городу, пошли на свет костра и подсели к каким-то бродягам. Дима шепнул Арсению.

— А я думал, Абакан процветает.

— Так и есть! Где ещё можно позволить себе бездельничать?

Арсений, угостившись, потянул из чехла гитару. Он улыбался, он знал, чем платить за гостеприимство. Макс блаженно вытянулся на подстилке, музыка и костёр усыпляли, и он поддался. Проснулся в ужасе, что опоздал. Дима успокоил.

— Всё нормально, через десять минут выходим.

— Он спит?

Дима кивнул. Арсения на встречу со связным тащить не с руки. Парни тихо поднялись и на цыпочках скрылись в темноте.

Ерёменко был на месте в полночь, выслушал и скомандовал двигаться за ним. Шли долго, в другой конец города. Здесь, возле очередного притока реки, расставились домишки рабочих. Ерёменко уверенно повёл к одному из них — пустующему, с фанерой на окнах, дырами в крыше и кривыми стенами. Под шифером шуршали какие-то птицы.

А дом оказался обитаемым. Парни вошли из ночной темноты в такую же и не сразу заметили весь отряд.

— Вот это класс! Ни следов, ни звуков, а внутри армия, — восхитился Дима.