Андрей Кузнецов - Последние звёзды (СИ)

14:36 — Ввиду достаточного количественного перевеса решение принято.

14:38 — Президент подписывает документы об отставке.

14:40 — Страна официально перешла к демократической форме правления. Обязанности руководства на себя временно взяла группа министров.

14:45 — Президент удаляется.

14:53 — Поднимается первый вопрос нового состава правительства: Саяно-Шушенская АЭС.

15:00 — Докладывают о чрезвычайном происшествии. Секретарь сообщает о начале военной операции.

Пилотов подняли с вечера. На засекреченную базу прибыл глава Министерства обороны, лично генерал. Задачу ставил наедине, ни одного старшего по званию в кабинет не допустил. Закончил на высокой ноте:

— Операция начинается сейчас же. Вам не нужно подтверждение для огня, по рации можете услышать лишь отмену, но это вряд ли. Если эфире тишина — бейте. Ясных облаков, воины.

Звено «Последние звёзды» взмыло в воздух в шесть утра. Ведущий, командир группы — капитан в жёлтом шлеме. Он не спал полночи, вспоминал отца, а в полусне спорил с ним. Тот вылетел на перехват ракет в первый день войны. Его сын начнёт новую.

Вслед за секретарём в кабинет вернулся человек, который в сознании присутствующих всё ещё был его хозяином, шестеро новоизбранных подавили желание встать, нарочито проигнорировали бывшего президента. Крутов хмыкнул.

— Антон Валерьевич, Вы в моём кресле… Вам идёт. В нижнем ящике папка, в ней бумага — ознакомьтесь, пожалуйста.

Гловацкий, не отрывая взгляда от брошюры Конституции в руке президента, как во сне, потянулся к столу. Тяжесть прибила к мягкому сиденью, руки стали ватными, предчувствие беды ледяной дланью прихватило за шею. Нашёл документ, косая красная печать секретности резанула по глазам. И под ней мелким шрифтом не виданные десятилетиями слова: военное вторжение . За спиной включился экран, сидящие напротив охнули и раскрыли рты. Звука нет. Президент смотрит на него, не на экран. Гловацкий отвернулся, вгляделся в картинку — всё понял сразу.

Трансляция из кабины пилота истребителя. Подсвеченная радаром кромка границы и наведённые на ту сторону ракеты. Крышка с ручки пуска снята.

Секретарь принялся мучительно зачитывать по брошюре:

— В соответствии с пунктом о порядке назначения старших военных чинов: в случае объявления военного положения…

Картинка на экране подёрнулась рябью, самолёт заложил вираж, Крутов не в силах оторваться от гипноза экрана под озвучку истекающего потом парня.

— Главнокомандующий получает неограниченные полномочия и принимает командование над всеми структурами, каждым министерством и руководителем.

— И где он? — перебил один из министров, чтобы оторваться от пугающего экрана.

— В отставке, — ответил президент. — Антон Валерьевич, соседний ящик, пожалуйста. А секретарь зачитает второй пункт.

— В соответствии… — голос сорвался, секретарь смахнул капли пота с глаз, пропустил официальную часть не в силах тянуть. — Главнокомандующий в праве передать полномочия любому из аппарата правительства на неограниченный срок.

В зале выдохнули: лётчик пустил ракеты, картинка утонула в дыму. Гловацкий нащупал вторую папку, её можно не доставать. Война началась сегодня, а выиграна была вчера. Всё, на что он оказался способен, сместить президента на двадцать минут. Кто-то встал, Гловацкий распознал голос Крутова.

— Этой войной хочешь заглушить гражданскую? Думаешь, это забудут?! Тебе не отмыться от крови…

— Я уже в должности, смею напомнить, — в голос президента вернулась обычная уверенность, приправленная армейской сталью. — Соблюдайте субординацию.

Лейтис попросил вытащить его на улицу, теперь жадно глотает воздух и не может: его скручивает спазм.

— Мог и я в него попасть… — шепнул Игорь Максу.

Саша предпочитал не лезть: случилось что-то странное, он не понимал. Поднялся ветер, зашипело и тут же свистнуло, задрали головы: небо вспороли боевые самолёты.

— Будет гроза, — прохрипел Лейтис.

Он уже не видел ничего.