Андрей Кузнецов - Последние звёзды (СИ)

Макс блеснул зубами.

— Да-да, мы проходили основы политологии.

— Я в основном спал, к счастью, — Игорь помедлил, вспоминая мысль. — Ты же знаешь результаты собрания, мы доказали состоятельность, президент озвучил новый курс: на объединение.

— Чушь. Не верю, что он пойдёт на это.

Игорь кивнул.

— Поэтому, если вас отправят на задание, задумайся о сути.

— Оу, да ты знаешь больше меня. Какое задание? Мне правда любопытно.

— Задумайся, задай вопросы, выйди за рамки приказа — исполнения. Я тебе верю, помни, и ничего не могу требовать. Если ничего не заподозришь, делай как умеешь.

— А что я должен заподозрить?

Игорь наклонился, чтобы видеть глаза, прищурился и произнёс шёпотом:

— Предательство.

Гловацкий при встрече в условленном месте задал лишь два вопроса:

— Он согласен? Нам не нужен план Б?

— Абсолютно, Макс не подведёт.

Министр кивнул, и разошлись без рукопожатия. Ставка — вера в друга, на кону — жизни, смерти и будущее страны. Променял бы он Макса на всё перечисленное? Ни за что.

Макс был готов, инструктаж слушал, сдерживая улыбку.

— Вопросы есть? — поинтересовался Лейтис.

— Так точно. Чьи интересы мы защищаем?

— Что, сержант? Повтори.

В строю переглянулись.

— По чьему приказу действуем, товарищ капитан?

— Ты — по моему. Ещё вопросы?

Молчание в ответ: никак нет. На погрузке Лейтис отвёл Макса.

— Смирнов, что за провокация?

— Извините, я не понял задачу. Мы открываем проход дружественным силам. Зачем? Откуда они взялись на чужой территории? Почему такой риск и секретность в обход правил?

Лейтис смерил его взглядом, наклонив голову.

— Ты уверен, что спрашивать нужно у меня, у капитана вооружённых сил? Что я знаю, по-твоему?

— Это похоже на диверсию, товарищ капитан.

— Ими ты и занимаешься, если забыл.

— Но не против своей страны…

— Хватит. Грузись.

Кого они защищают? Это лишний вопрос, когда нужно смотреть в прицел не отвлекаясь. Но не достаточно ли Макс убивал и умирал, чтобы знать? Он пытался упростить, перестать об этом думать, просто выполнять директиву, но никак не выходит. Он хочет и сейчас верить в свою миссию защитника родины, но от кого? От собственных граждан? К чёрту такую родину. Ещё Лейтис… Действительно, может ли он знать правду?

Макс помнит по уставу: «военный обязуется служить народу, защищать целостность и границы страны от внешних врагов, государственный строй от внутренних; также хранить государственную тайну». Общество держится на них, оно способно развиваться, лишь будучи уверенным в безопасности. Макс попытался вспомнить всё, в чём участвовал, и где он её обеспечивал. Можно списать это на особенности их подразделения, но он не видел благодарности в глазах простых людей, только страх. К чему операции, в которых страдают те, кого он клялся защищать?

Макс не боится признать ошибку, но он привык определять это логикой и фактами, а они не складываются в картину. Игорь с детства выбирал по-другому, хватал со стола первую попавшуюся сладость и никогда не жалел. Макс же думал, что вкуснее, какой кусочек больше, чего он ещё не пробовал, и всегда потом сомневался. Потому же и с девушками в увольнительных они общались по-разному. Игорь хватал в охапку ту, на ком замирало дыхание, и забывал про друга. Макс мог за вечер угостить нескольких, перебрать в уме целый список отличий и остаться ни с чем. Он слишком много думал и боялся чувствовать. Но теперь мысли завели его в тупик и покинули, оставили наедине с горечью и недоверием. Четыре стены, ни одной двери — выбраться можно только на крыльях. Ох, Игорь, научи, ты ведь умеешь, только так и живёшь — полётом и падением.

Лейтис крикнул из кабины пилотов:

— В дырки гляньте! Красоту пролетаем, хоть раз полюбуйтесь.

Прильнули к иллюминаторам, кто не спал, прищурились: солнце резануло по глазам. Гладь озёр отражает лучи, невидимые в небе, искрится белым, а небо всё такое же привычно смутное. Зелёные перешейки и островки, заросшие просеки выделяются лишь тоном листвы. Взлетела стая птиц, перекрикивая винты. Макс понял, что не дышит, прислушался — о воздухе забыли все. Так бы и погибла доблестная разведка, но вертолёт унёс красоты прочь.

На решающий этап свистали всех: Баграт возник из ниоткуда, за Сашей Гловацкий отправил личный скоростной двухместный вертолёт с набалдашником военного радара на носу.

— Маловат отряд, — посетовал Гловацкий, — да секретность важнее.

— Я не волнуюсь: если всё гладко, если Макс сработает как надо, справимся и так.

Гловацкий прищурился.

— Он точно сработает как надо?

Игорь мысленно чертыхнулся. Откуда ему знать? Саша, завидев друга, крякнул, раскинув руки, обнялись — сжал Игоря крепко, оцарапал бородой. Он припрыгивает, заглядывает в глаза: соскучился по войне.

Баграт явился позже, подошёл бесшумно — Гловацкий вдзрогнул — пожал ладони, подмигнул Игорю. Тот заметил, что наёмник всё ещё перекошен на правую ногу. Баграт увидел взгляд, подмигнул ещё раз и пожал плечами.

— Так, мужчины, — начал Гловацкий, — сразу определимся, операцией командует наш военный друг. Претензии?

Игорь поморщился, Саша усмехнулся, Баграт продолжил разглядывать обувь.

— Тогда начинаем.

Игорь развернул карту.

— Предполагаемый участок прорыва растянут на пятнадцать километров, точное место узнаем лишь от моего агента, а для того должны быть рядом.

— Всего не знаю, — заговорил Баграт, — но суть понял: нужно остановить вторжение целой армии. Не то что бы меня это смущает, но всё-таки как?

Игорь покачал головой.

— Не нужно останавливать вторжение, наша задача — его не допустить. На границе автоматическая система защиты в режиме «замок». Подземные заряды вспашут почву, ракетные установки по периметру нацелятся на место прорыва.

— Так нам не о чем беспокоиться, расходимся, — заключил Баграт.

Игорь не развеселился.

— Граница открывается лишь по совместному решению всей администрации — этого не будет, но… Проникновение изнутри переводит систему на данном участке в ручной режим, чтобы не зацепить своих по возвращении. Как вы догадываетесь, людей там нет, ручной режим — пустышка. Пока автоматика среагирует и возобновит работу, армия пройдёт.

— Значит, выслеживаем вояк и глушим на подходе, — Баграт всплеснул руками. — Помню, твой агент, так что глушим аккуратно.

Игорь потёр лицо, заговорил Гловацкий.

— К делу. Вертолёт, снаряжение — всё вам. Сделайте это, у меня вся ставка на вас, никаких планов «Б». Сделайте, и мы перевернём игру.

— Лжёт, — шепнул Баграт Игорю. — У него всегда есть варианты.

Саша занял место рядом с пилотом и восхищённо крутил головой от панорамного стекла на Игоря за штурвалом. Баграт без всякого интереса улёгся в багажном отсеке.