Мстислав Коган - Операция «Возвращение». Том 1

Палец сам вдавливает спуск. Раздается гул, красная точка ползет по белым, тощим телам, разрывая их на куски. Рядом падает боец. На нем сидит тварь. Пытается когтями добраться до горла. Рывок. Стальная экзоперчатка стискивается на шее того, что когда-то было человеком. Существо сопротивляется, щелкает зубами, полосует воздух когтями. Еще рывок. Тварь с грохотом бьется о асфальтовый пол. Удар. Грудная клетка урода трещит под натиском стального ботинка.

— В сторону, в сторону! — сквозь шум боя прорывается голос Эдриха, а глаза успевают заметить маленький черный шарик, летящий в самую гущу уродов. Ноги сами отталкиваются от пола, тело распрямляется словно натянутая струна, а перед глазами на мгновение остается лишь густая оранжевая мгла. А в следующую секунду удар выбивает из груди остатки воздуха. Невидимая сила тянет назад. Не сильно, но ощутимо. Слышен хруст ломаемых костей и вой погибающих тварей. Хлопок. В воздухе висит кровавый туман. На пол с противным чавканьем падают ошметки мяса.

Тишина. Она тяжелым молотом ударила по ушам, как только последние отзвуки эха выстрелов и криков увязли в густом, пропитанном смертью воздухе. Не было слышно ни криков раненых, ни стонов умирающих. Да и их самих тоже не было видно. Только трупы. Бойцов. Тварей. Они лежали вперемешку, заливая пол алой и черной кровью.

— А я то думал, что мы их всех газом потравили, — мрачно обронил Эдрих, подходя ко мне и помогая встать, — Суки. Убили троих ребят.

Я встал на ноги и огляделся. Нет, ни одной живой твари в комнате не осталось. Только их трупы и разбросанные повсюду куски сочащегося черной кровью мяса. Атака мертвецов закончилась. Мы победили.

Второй этаж мы зачищали быстро. Твари, потерпевшие поражение в отсеке с корабельными принтерами, расползлись по углам, забились в отсеки вентиляции и просто ждали смерти. Многие задохнулись. Перед смертью многие из них прижимались друг к другу и пытались закрыться когтистыми лапами от невидимой, но неминуемой гибели. Почти, как испуганные стихийным бедствием животные. Или люди. Но жалости никто из нас не испытывал. Это была война. Война на истребление, где возможны были лишь два исхода: либо мы их, либо они нас. И последний вариант меня совсем не устраивал.

— Группа два, прием. Мы закончили зачистку, выдвигаемся к грузовому лифту, — сказал Эдрих, когда последняя комната в нашем крыле на трехмерной карте приобрела красный цвет.

Мы медленно двинулись назад по пути лишний раз проверяя каждую щель и каждый закуток, в котором мог укрыться враг. Но повсюду лежали лишь тощие, бледные трупы существ когда-то бывших людьми. Лежали в лужах собственной крови. Кому-то очередью пробило голову и теперь его разлохматившеся мозги торчали из разбитой черепной коробки. Другой твари оторвало руку и пробило торс. Второй, еще целой лапой она схватилась за оторванную кисть и попыталась приставить её обратно, как будто та могла вновь срастись с остальным телом. Безуспешно. Иглы, попавшие в торс, сделали свое дело и спустя несколько мгновений ее черная кровь, смешалась с ошметками твари, которую разорвало гравигранатой.

— Как все закончится, надо будет сюда заказать влажную уборку, — хмыкнул Эдрих, пинком отбрасывая в сторону тело очередной твари. У нее был разорван живот и от удара перепачканные в крови и дерьме кишки вывалились наружу, — Намусорили мы тут знатно.

— Они, между прочим, тоже когда-то были людьми, — сказала Ани, — Можно хотя-бы…

Возрожденцев наслушалась что ли? Это у них была странная, почти сентиментальная привязанность к трупам. Как будто, умершим не наплевать, что там происходит с их телами. Или на то, что о них говорят. Я и сам, конечно несколько раз испытывал нечто подобное. Но по отношению к нашим парням, а не к этим уродам.

— Были людьми, — кивнул Эдрих, — Понимаешь? «Были» — ключевое слово. Потом стали пидарасами, которые, между прочим, положили уже пять моих ребят. Теперь же это просто постепенно разлагающийся биомусор, который надо побыстрее утилизировать. Не более и не менее.

Девушка с едва сдерживаемым возмущением уставилась на меня. Однако я не стал поддерживать ее порыв.

— Он прав. В конечном счете, сейчас это, — я кивнул в сторону одного из разорванных иглами тел, — просто мусор, который надо убрать. Да и те, что на последнем уровне, отличаются от них только тем, что могут нас убить. Да, когда-то они были людьми. Но это осталось в прошлом. Сейчас они — опасные хищники, для которых ты — ходячая закуска. И никаких сантиментов к закуске испытывать эти уроды точно не будут.

Ани ничего не ответила. Сначала вроде бы попыталась надуться, но потом все-таки задумалась над моими словами. Только…

Дагор, ну и каким образом я это понял? По выражению ее лица? Или просто больное вообржение разыгралось? Может, конечно, по выражению. Все-таки мы вместе уже довольно давно, и я мог подсознательно научиться такое распознавать. Но не исключен вариант, что эксперименты с нулевой энергией дают о себе знать. Слышащие говорили, что с ее помощью вполне можно отчетливо улавливать эмоциональный фон другого человека. Правда, на практике залезть в мозги у меня так ни к кому и не получилось, но может смерть что-то во мне изменила? Не знаю. И не об этом надо думать сейчас. У нас остался еще один уровень, который надо зачистить. И два часа до того момента, как парни начнут валиться с ног. Через час у них начнет ухудшаться концентрация, что тоже совсем нехорошо.

— Ани, — обратился я к девушке, — Мы можем газ с этого этажа спустить вниз, хоть каким-нибудь образом?

— Вряд-ли, — ответила девушка, — Ты сам видел, эти бедолаги заварили все вентиляционные выходы на третий уровень. Даже, если мы пробьем несколько перегородок, токсину потребуется уйма времени, чтобы заполнить собой весь этаж.

— А что насчет камер, — вклинился в разговор Эдрих, — Не хотелось бы соваться туда вслепую.

— Не работают. Вообще ни одна, — покачала головой Ани, — такое чувство, что их кто-то специально разбил.

— То есть сейчас мы будем спускаться вслепую, не имея вообще никаких преимуществ, к противнику, от которого наглухо заваривали целый уровень? Я правильно понял? — спросил шутник, — Великолепный план, шеф. Просто охуенный! Надежный, блять, как электронные часы.

— Примерно так, — кивнул я, — Есть идейки получше?

Эдрих замолк. Очевидно, что никаких дельных предложений у него не было. Да и взяться им было попросту не откуда. Единственное, что мы могли сейчас сделать — пробить одну из заваренных вентиляционных шахт и отправить дронов на разведку. Но это потеря времени. Времени, которое сейчас работает против нас. И любая бездумная его трата может стать критичной для всего отряда.