Анна Кондакова - Аристократ. Пять Грязных Искусств

Я поморщился.

Во-первых, есть мне не хотелось, тем более кашу, нашла тут младенца. К тому же, меня ещё и подташнивало, даже сильнее, чем сегодня с утра, ведь овеумную лихорадку никто не отменял.

А во-вторых, если старшая медсестра хотела избавить меня от проблем, надев повязку на глаза, то почему не заткнула мне нос? Понимая, что мне светит испытание «сердечным приступом», я прикрыл ладонью нос и рот, задержал дыхание, но цветочно-фруктовый аромат уже успел проникнуть в сознание и по-хозяйски там расположиться, вытесняя разумные мысли.

Пульс участился.

Жар прокатился по телу.

Наваждение накрыло меня разом, подобно шторму, и просьба медсестры не снимать повязку уже не имела значения. Я тут же сдёрнул её с лица и перевернулся набок, выискивая глазами девушку, которую внезапно захотелось увидеть до нытья в груди.

Но в спальне никого не оказалось.

Вокруг стоял полумрак. Над кроватью нависли шесть рун, мерцающие разными цветами, от розового до зелёного. На тумбочке рядом с кроватью я заметил графин с мутной синеватой жидкостью, пустой стакан, чайную ложку, небольшой чемоданчик и мензурки с мазями.

Пока я всё это разглядывал, наваждение отхлынуло, и в голове более-менее прояснилось. Я с облегчением выдохнул…

И тут ощутил холод, глянул на себя и увидел, что на мне нет ничего… совсем ничего. Я лежал совершенно голый, измазанный лиловой мазью, облепленный бинтовыми примочками и прикрытый простынёй.

Чёрт возьми! Этого ещё не хватало.

Поборов смущение и слабость, я сел на кровати, замер так ненадолго, собираясь с силами, и поднялся на ноги. Примочки отвалились и с хлюпаньем упали на пол. Чтобы хоть как-то прикрыться, я обмотал вокруг бедер простыню…

…и в этот самый момент в спальню вошла старшая медсестра с пиалой каши в руке.

***

Мы оба замерли.

Уставились друг на друга с колоссальным напряжением.

Тишина комнаты стала вдруг тяжёлой, а воздух вязким, густым и пряным.

Я ждал новой вспышки «любовного идиотизма», но секунды бежали, а наваждение никак не давало о себе знать. Девушка ждала того же самого.

Мы молчали и смотрели друг на друга ещё с минуту. И за это время я успел, как следует изучить объект своего потенциального обожания. Невысокая русоволосая девушка лет двадцати, с уверенным и властным взглядом, в коротком белом халате, стройная и симпатичная, но не более. Никакого трепетного ощущения она во мне не вызвала, кроме любопытства и недоумения.

Сообразив, наконец, что я никак на неё не реагирую, медсестра поинтересовалась:

— Вы не хотите позвать меня замуж?

— Чего?.. — вытаращился я на неё.

Она тут же оценила мою однозначную реакцию и заметно расслабилась, даже улыбнулась.

— Как хорошо… вы не представляете, как хорошо об этом узнать. Обычно, выйти за них замуж — это первое, о чём меня просят пациенты-мужчины. — Продолжая улыбаться, девушка прошла к тумбочке, поставила пиалу с кашей и воткнула ложку в горку склизкой субстанции. Потом обернулась на меня. — Видимо, у вас очень крепкая и стабильная психика.

Насчет своей психики я бы поспорил, но всё же порадовался здоровой реакции на рунного фортиса.

— Меня зовут Хлоя, а вас как зовут? — спросила медсестра.

— Рэй.

— Вы зря поднялись, Рэй. У меня осталось сорок минут до окончания отведённого срока. Если я не успею вас долечить, доктор Сильвер разозлится. Её приказ должен быть выполнен несмотря ни на что, — Хлоя снова повернулась к тумбочке, взяла графин с синей жидкостью и налила в стакан. — Ещё доктор Сильвер попросила меня хоть немного помочь вам справиться с симптомами лихорадки. Это специальный отвар… вы должны выпить его… не обращайте внимания на цвет, напиток довольно вкусный.

Я смотрел на спину Хлои и с ужасом осознавал, что не улавливаю сути её слов, не слышу их, пропускаю мимо ушей, что цветочный запах снова наседает на мозги, что спина у Хлои очень красивая… и не только спина… что вся Хлоя, с ног до головы, очень красивая, божественно великолепная, трепетная, фантастически прекрасная и очень соблазнительная, что я всю жизнь о ней мечтал.

Воображение уже представило, какая у Хлои нежная кожа… и эти волосы… изгибы фигуры… и так вдруг захотелось до неё дотронуться… крепко обхватить и прижать к себе… заполучить её всю прямо сейчас…

«Рано ты обрадовался, Рэй», — это последняя адекватная мысль, возникшая в голове, прежде чем меня окончательно накрыло, снесло разум, и остались только инстинкты.

Медсестра что-то бормотала о синем напитке и лихорадке, повернувшись ко мне спиной и не замечая, что я подошёл к ней вплотную.

— Хлоя… — выдохнул я ей в шею.

Девушка вздрогнула и обернулась, глядя на меня с ужасом в глазах.

— О нет, — выдавила она.

Растеряв последние крупицы самообладания, я обнял Хлою за талию и прижал к себе.

— Рэй… Рэй, успокойтесь, — заговорила девушка, уже более спокойно и уверенно. Она знала, что делать в подобных случаях, и говорила именно то, что я хотел услышать. — Я обязательно выйду за вас замуж, обязательно, Рэй. Как только вылечу вас, то сразу же выйду за вас замуж, незамедлительно, в тот же день. Завтра вас устроит?

Она убрала мои руки со своей талии, но я тут же вернул их на место.

— Нет, Хлоя. Никаких «завтра». Я хочу, чтобы вы сделали это прямо здесь и сейчас.

— Рэй, присядьте, — терпеливо ответила Хлоя. — Если вы будете настаивать, мне придётся принять меры. Вам будет неприятно, возможно, даже больно. Поэтому просто присядьте, хорошо?

Она снова попыталась убрать мои руки, но ничего у неё не вышло. Мои ладони скользнули ниже, и я обхватил Хлою уже за упругие ягодицы, не смог себя остановить…

— Рэй! Вы вынуждаете меня применить защиту! — Девушка впилась ногтями мне в голые плечи, но, сообразив, что в страстном угаре я не ощущаю боли, она с силой оттолкнула меня и кинулась к чемоданчику на тумбочке.

Приоткрыла крышку и что-то достала, что-то совсем небольшое, уместившееся в кулаке. Опасности я не почувствовал, мне вообще было всё равно, что у девушки в руке.

— Хлоя… я не хотел вас напугать или оскорбить… или сделать ещё что-то плохое… — Я снова пошёл в наступление, но на этот раз, подняв руки, чтобы девушка не считала меня подлецом и не думала, что я собираюсь причинить ей вред.

Мне хотелось только одного, чтобы она позволила любить её, во всех вариантах и смыслах этого слова.

Медсестра застыла в недолгом раздумье.

И неожиданно сменила гнев на милость. Она улыбнулась и поманила пальцем. И если бы сейчас она попросила меня спрыгнуть с крыши или убить кого-то, я бы не задумываясь, сделал это для неё.

В ту же секунду я оказался рядом с Хлоей. Мои неуправляемые руки опять обхватили девушку, губы ощутили нежность кожи на её шее. Хлоя не пыталась оборвать мой порыв, позволяя оглаживать и исследовать её тело, но при этом настойчиво теснила меня к ванной.