Ник Фабер - Танец стали в пустоте [СИ]

— Как будто ты позволяешь мне забыть об этом. Ты и Хавьер всегда смотрели на меня с высока!

Отец и сын оба вскочили со своих кресел и гневно смотрели друг на друга. Отец не выдержал первый и глубоко вздохнул.

— Франциско. Давай успокоимся, — предложил он уже более спокойным тоном. — Нам нужно перевести дух и немного остыть. Давай продолжим этот разговор, когда Хавьер вернётся из госпиталя, и тогда мы сможем прийти к решению, которое устроит нас всех. Хорошо?

Но его предложение осталось без ответа. Так и не сказав ни слова, Франциско покинул кабинет своего отца, слишком разгневанный произошедшим.

Хрустальный бокал с треском разлетелся на части, когда ударился об стену. Искрящиеся под светом ламп осколки стекла посыпались на покрытый дорогим ковром пол. Франциско Вилм выругался и встал из кресла, чтобы достать ещё один бокал и налить себе новую порцию виски.

Был уже поздний вечер, но он всё ещё не мог успокоится. Опять. Опять его отец и старший брат ударили его в спину. Этот проект мог бы стать сияющей звездой в его карьере. Ещё ни одна из четырёх систем под руководством Хьюго Вилма не могла похвастаться возможностью постройки крупных грузовых судов. Если бы такое производство было бы налажено на Исксипсе, то это бы вывело его на первое место из всей четвёрки. Через три или четыре года лишь Абрегадо-3 могло бы тогда поспорить с ним на поприще финансовых отчётов и прибыли. И то лишь, благодаря огромному экспорту продуктов питания.

А теперь… Теперь как обычно все лавры в скором времени достанутся его старшему брату. Франциско слишком хорошо знал своего отца. Он мог говорить любые слова которые взбрели бы ему в голову. «Решение которое устроит нас всех». Франциско горько рассмеялся наливая себе новую порцию виски. Он выпил уже достаточно, чтобы опьянеть и его руки немного подрагивали из-за алкоголя в крови и гнева, который буквально пожирал его сердце. Часть дорогого напитка пролилась на пальцы, но он просто смахнул с них капли прямо на пол и вновь уселся в своё кресло. Чёртов Хавьер… Если бы люди Торвальда выполнили свою работу, Франциско бы уже занял место своего отца, а теперь со всеми этими системами безопасности и охраной, которая окружала его отца, шансов на то что Маврикио добьётся успехов было ещё меньше.

Франциско признавался себе, что испытывал некоторые сомнения в действиях и замыслах своего… друга? Наставника? Партнёра? Но теперь, когда плоды его трудов в очередной раз будут переданы другому, сомнения медленно растворялись под воздействием злости и спиртного.

Дверь в его кабинет открылась, и в помещение заглянула миловидная молодая девушка, которая работала у него секретарём.

— Господин Вилм? Всё хорошо? Я слышала звук разбившегося стекла и…

Она окинула взглядом кабинет и его хозяина, который сидел в кресле, в рубашке с свободно расстегнутым воротником и бокалом спиртного в руке. Она уже привыкла к тому, что её начальник часто задерживается на работе. А так же и к другим… аспектам его поведения.

— Нет, Лейла. Всё хорошо. Просто разбился один из бокалов.

Девушка посмотрела в сторону стены, на которой были пятна от виски и осколки хрусталя на ковре.

— Если хотите я могу вызвать людей, чтобы это убрали…

— Нет, не нужно. Это можно сделать и потом.

Франциско пробежал взглядом по стройной фигуре своего секретаря, а в голове появился вопрос, который вдруг почему-то стал таким важным. «Интересно, какое именно бельё она одела сегодня?» Он знал, что она любила тёмные цвета в одежде и не раз убеждался во всех достоинствах её фигуры. Порой даже прямо в этом кабинете.

Видимо нечто отразилось у него на лице и девушка улыбнулась с показной скромностью своей милой улыбкой.

— Если хотите, я могла бы зайти попозже, когда закончу с отчётом для администрации…

— Да, почему бы и нет.

— Тогда если у вас всё хорошо, я вернусь к работе.

— Конечно. Занеси мне копию отчёта, когда закончишь.

— Все непременно, господин Вилм.

Когда дверь за ней закрылась, Франциско позволили себе расслабится. Мысли об отце постепенно начало вытеснять предвкушение хорошей ночи. Лейла была его секретарём уже более пяти лет, а их «тайные» отношения начались два года назад. Они периодически спали друг с другом и порой даже проводили время вместе, но их общение никогда не выходило за эти рамки. Отец бы не позволил ему завести отношения с обычной девушкой, которая если быть честным, никогда бы не смогла получить подобную должность, если бы не небольшая помощь со стороны младшего сына губернатора, который заметил талантливую аспирантку.

Лейла мастерски справлялась со своей работой и по прошествии последних лет, Франциско настолько сильно полагался на неё в формирование своего рабочего графика, что уже даже не представлял себе, как бы мог существовать без её помощи. Плюс ко всему, девушка оказалась не робкого десятка и в добавок к красивой внешности обладала мозгами, которые не стеснялась использовать. Она имела достаточно силы духа, чтобы стоять на своём и стала со временем выступать в роли своеобразного буфера, который стоял между Франциско и рабочими вопросами, которые были недостаточно важны, чтобы он тратил на них своё время. Ну и конечно же страстный темперамент, который она проявляла с ним в постели.

Франциско улыбнулся и сделал очередной глоток и виски пылающей волной прокатился по горлу и упал в желудок. Он смаковал их последнюю встречу, нисколько не сомневаясь, что предстоящий совместный с ней разбор отчёта будет не менее… интересным. Они спали вместе уже два года и казалось, что этого им обоим было достаточно. Франциско получал красивую, умную девушку, которая была настоящей фурией в постели и зубастой волчицей в работе, а Лейла получала хорошие деньги за свою работу, его патронаж и уверенность в завтрашнем дне.

В этот момент, когда его душевное равновесие наконец-то начало возвращается в норму, лежащий на столе комуникатор просигнализировал о входящем звонке. Выругавшись, Франциско протянул руку и вывел звонок на громкую связь.

— Да?

— Здравствуй, Франциско.

Сидящий в кресле Франциско моментально выпрямился в кресле при звуках этого голоса.

— Маврикио?

Луи Верль расстегнул несколько пуговиц у своей рубашки чтобы ослабить воротник. На несколько помятом лице застыло утомлённое выражение, которое тем не менее никак не вязалось с горящими от возбуждения глазами.

— Сделай погромче.

— Да, сэр, сейчас.

Техник увеличил громкость динамиков, голос из которых сразу же стал более отчётливым.