Александр Афанасьев - Тьма под солнцем [litres]

Майор нажимал на спусковую клавишу фотоаппарата со скоростью один раз в секунду – и снимки один за другим уходили в штаб.

– Вижу еще людей… твою мать!

– Что там?

– Сэр… помните сотрудников ЦРУ, которые работали с нами у Триполи?

– И что?

– Это они. Они там.

– Твою мать…

Майор отсоединил переходник, прервав передачу изображений

– Одиссей восемь, это Браво три – один, прошу срочной связи.

– Браво три один, что происходит? Почему прервали передачу?

– Сэр, у нас Айч-Ви-Ти, повторяю – Айч-Ви-Ти [26] HVT, цель высокого уровня. . Бедуин прибыл в лагерь, мой снайпер опознал его. Бедуин прибыл в лагерь, вместе с ним до тридцати боевиков и сотрудники ЦРУ.

– Браво три один, не понял, повторите.

– Одиссей восемь, мой снайпер опознал Бедуина, повторяю – Бедуин находится в лагере Мушкетер два прямо сейчас. Вместе с ним сотрудники ЦРУ, повторяю – сотрудники ЦРУ. Мой снайпер произвел опознание.

– Браво три один, повторите, не понял, какие сотрудники ЦРУ?

– Одиссей восемь, твою мать, мы работали с ними западнее, обеспечивали охрану при передачах денег! Эти подонки сейчас в лагере и Бедуин вместе с ними! Они прибыли туда вместе и находятся в лагере!

Сотней километров севернее – пара истребителей – бомбардировщиков F15 ВВС Израиля выруливали на взлетную полосу. Каждый из них – нес по шесть управляемых бомб весом по две тысячи фунтов каждая…

– Браво три один, вас понял, удерживайте канал…

– Одиссей восемь, принято.

– Сэр, прямо сейчас вижу этого ублюдка Бедуина – сказал Стю – он открыт. Могу снять его

– У нас нет разрешения. Удерживай контакт.

– Есть…

От нечего делать – майор начал снова делать снимки, не передавая их по открытому каналу – если нужно будет, передаст позже. Бедуин шел между палатками, его приветствовали криками и стрельбой в воздух.

– Все это пахнет дерьмом… – пробормотал Стю…

И еще каким…

Замигал кнопкой вызова телефон

– Браво три один на связи.

– Браво три один, это Одиссей восемь. Запрет, повторяю – запрет. Никаких действий, сворачивайтесь и отходите к точке эксфильтрации, подтвердите.

– Одиссей восемь, у меня снайпер на позиции, он держит Бедуина на прицеле. Мы можем снять его и потом отходить. Возможность практически стопроцентная.

– Браво три ноль, у нас запрет, повторяю – нет разрешения на активные действия, никакой стрельбы. Сворачивайтесь и отходите.

– Вашу мать, Одиссей, передо мной лагерь полный моджахедов, там их несколько сотен! Если мы ничего сейчас не сделаем с этим дерьмом, потом мы здесь кровью захлебнемся!

– Браво три ноль, у меня категорический приказ, никаких действий. Приказ подписан Лондоном, высшими инстанциями!

– Сэр, у нас проблемы! – крикнул Стю – кажется, эти ублюдки что-то поняли! Они бегут к машинам!

Майор выключил телефон

– Видишь Бедуина?

– Нет, сэр. Он зашел в большую палатку…

– Твою мать…

Майор в последний раз глянул на лагерь через объектив фотоаппарата. Несколько десятков боевиков – спешно рассаживались по машинам, вооруженным пулеметами. Не составляло большого труда догадаться, что кто-то позвонил сюда и предупредил.

– Уходим!

Через несколько дней майор британской армии Ральф Хогарт прервал свой тур (оставалось еще две недели) и подал в отставку.

– Остановитесь, сэр – внезапно сказал сидящий на заднем сидении капитан Уилкинсон

Майор выматерился сквозь зубы, остановил машину, тормознул в пол, так что всех бросило вперед. Видно было плохо – после взрыва поднялась пыль, она никак не оседала. Они ехали как в тумане, мутном тумане.

– Кто-то хочет что-то сказать?

– Сэр, мы не должны оставлять этого парня здесь. Каким бы дерьмом он не был – он один из нас, сэр.

– Один из нас?!

– Да, сэр, один из нас – твердо сказал капитан

– Теперь послушай, что это за дерьмо. Первый раз он подставил нас в Афганистане. Этот ублюдок сказал о том, что он собирается встретиться с племенными вождями и раздать им некоторые подарки от дяди Сэма – но я почему то думаю, что этот стервец встретился с оптовыми торговцами героином для того, чтобы купить большую партию и военными каналами отправить ее в цивилизованный мир, чтобы люди травились этой дрянью. Это раз. Я не для этого, б…, воевал в Афганистане, чтобы такие вот ублюдки делали свой маленький грязный бизнес, мать твою. Второй раз – он подставил нас в Ливии. Из нормальной страны он и такие как он сукины дети устроили второй Сомали, из простых людей, которые просто хотели жить как свободные люди, не бояться ублюдка на троне – он сделал бандитов и боевиков. Ты помнишь, где мы стояли? Там были квартиры, по размерам большие, чем мы можем позволить себе. Там были искусственные реки. Там была нефть. А теперь – одни добывают нефть, другие их охраняют, третьи – пытаются убить первых и вторых, четвертые – пиратствуют, пятые – подыхают от голода. Все это устроил он, потрох сучий. И, наконец, то, что происходит здесь. Ты знаешь, что здесь происходит? Нет? А я тебе скажу. ЦРУ устроило здесь лабораторию по отработке нетрадиционных методов борьбы с повстанцами. Пока нас убивают где-нибудь в горах – эти ублюдки делают здесь свои дела. Он устроил так, что пираты стали пользоваться поддержкой Запада. Потом вывел из них крысиного короля – как раз того, кого ты угрохал ночью. А потом – он должен был взять под контроль всю страну. Устроить здесь нелегальное производство с рабскими фабриками, плантации для массового производства наркотиков, пиратскую базу, на борьбу с которой можно будет отпиливать денежку из бюджета. Если пацан мечтает пойти в пираты – он никогда не наденет повязку с шахадой и не начнет убивать во имя Аллаха. Если он будет выращивать наркотики – он никогда не пойдет по пути джихада. Криминальный беспредел – как способ борьбы с религиозным фанатизмом – здорово, правда? Ну а то, что в Европе или в Англии сколько то бедняг подохнут от передозировки или превратятся в овощи, или при нападении на яхту убили паренька – так это же неминуемые издержки процесса. Не так ли, Стю?

– Сэр, я хочу сказать, что он просто выполнял приказы. Черт возьми, нам тоже отдавали приказы, сэр.

– Нет, Стю. Немного не так. Какие бы приказы не отдавали – существует добро и существует зло. Надо выбирать, на какой ты стороне. Я ушел после Ливии не потому, что мне надоело или я устал. И не потому, что на гражданке платят втрое больше, а потому что я понял, какое дерьмо мы творим. В Афганистане мы убиваем муджиков, а в Ливии, Сирии, Алжире, Египте – делаем все, чтобы они пришли к власти. Это не идиотизм, это намного хуже. Поэтому – я не хотел во всем в этом участвовать и хотел сам выбирать то, за что воюю, безо всех, мать твою приказов. А этот ублюдок – он еще хуже, потому что он не просто встал на сторону зла. Для него – чем хуже, тем лучше, мать твою. Этот парень научился извлекать деньги из беды и страданий других людей. В Афганистане он торговал героином – ты думаешь, это ему приказали торговать героином или он сам до этого додумался? Здесь – он, с. а, моментально сообразил, что к чему и предложил мне устроить посредническую фирму с пиратами. Судовладельцы регулярно платят дань, а пираты держатся от их кораблей подальше. Ему никто не отдает приказы, он соображает самостоятельно, что к чему. И делает зло. Этот ублюдок – хуже всякого аш-Шабаба, намного хуже Аль-Каиды. Без таких как он – и аш-Шабаба и Аль-Каиды просто не было бы.