Александр Афанасьев - Тьма под солнцем [litres]

– Пойми, дело очень серьезное. Очень. Затронуты интересы национальной безопасности. Мы просто не можем себе этого позволить – ни еще одного военного вмешательства ни склоки с газетчиками. Они и так нас на куски рвут после выхода той статьи. И потом. Нормальных доказательств нет, вообще никаких. За руку никого не поймали, эти ублюдки успели скрыться. Мы и так не можем найти страну, которая согласилась бы судить даже явных, взятых с поличным при попытке захвата пиратов. Да, они совершают преступления – но мы не можем бороться с ними преступными методами. Мы – цивилизованная нация и должны соблюдать законы.

– Законы, Том… – сказал старик.

– Да, законы. Какие бы они не были – но законы. Наши законы – запрещают похищать иностранных граждан с целью доставки их в суд. Наши законы запрещают внесудебные расправы.

Старик отодвинул в сторону свой бокал, и резко встал.

– Значит, это плохие законы, Том. Извини…

Когда за стариком закрылась дверь – заместитель министра иностранных дел какое-то время молча сидел и смотрел ему вслед, на давно уже захлопнувшуюся дверь. Потом достал сотовый телефон и начал набирать номер. В соответствии с секретными директивами, изданными на основе Акта об антитерроризме, преступности и безопасности 2001 года и касающимися высокопоставленных государственных служащих, имеющих отношение к действиям по обеспечению безопасности и защите секретности – он был обязан немедленно донести…

Не набрав номер до конца, заместитель министра иностранных дел нажал на кнопку отбоя. Бросил телефон на стол, допил то, что было и в его бокале и в бокале его старого друга, к которому он не притронулся. Ему было стыдно, до омерзения стыдно от осознания того, кем он стал и какой он есть…

Через несколько дней – гражданский курьер службы доставки доставил на одну из вилл в центре Лондона большой пакет из крафт-бумаги. В нем – был еще один пакет, опечатанный. А в нем – была флеш-карта, на которой содержались все имеющиеся у британской разведки данные на Фараха Шакура и его пиратскую группировку – крупнейшую в регионе…

– Твою же мать… – потрясенно сказал командир самолета…

Ядерный гриб уже успел сформироваться. Он был серо-желым, очень темного оттенка, его цвет постоянно менялся. Судя по его форме – ядерный удар по американской базе в Джибути был нанесен около получаса назад.

– Черт, парни, нам просто неуда лететь, вот так вот, мать твою! Так ведь?

– Заткнись!

– Том, не возражаешь?

Майор протиснулся в кабину. Из всех, кто был на борту самолета – только у него и у командира экипажа был командный опыт, опыт командования людьми. Но опыт американского капитана ВВС, командовавшего только своим экипажем – и близко не шел в сравнение с опытом майора Специальной авиадесантной службы, командира эскадрона [30] В САС деление идет на эскадроны, но не кавалерийские – а эскадроны ВВС. .

– Сколько у нас топлива. Куда мы сможем долететь?

– Мак, что у нас с топливом?

Второй пилот, меньше всего занятый сейчас из всех – полистал полетный план, подсчитал на карманном калькуляторе.

– Все не так плохо, сэр. У нас осталось пять тысяч триста галлонов, этого хватит чтобы перелететь горы и дотянуть до одной из баз в Саудовской Аравии.

– Если их тоже не бомбят

Майор толкнул ЦРУшника в бок

– Том… сделай одолжение… отвали…

ЦРУшник молча вышел из кабины.

– Сэр, кто вы? – спросил командир экипажа – специальная активность?

– Нечто в этом роде. Майор Хогарт.

– Дженкинс, сэр. Вы англичанин?

– Точно. Решил, что дядя Сэм лучше платит и подался из САС на вольные хлеба… – майор понимал, что сейчас экипажу очень важна уверенность и спокойствие – если даже базы подверглись удару, все равно мы сможем посадить самолет в пустыне, верно?

– Думаю, да, сэр. Только взлететь не сможем.

– Это неважно. Я выведу вас.

– Давно надо было разбомбить этих бородатых, вогнать атомными бомбами в каменный век. Так их, сукиных детей! – сказал второй пилот.

– А что произошло, ребята? У меня не было возможности выйти в Интернет последние несколько дней – и телевизора в тех местах тоже как на грех не оказалось…

– Многое пропустили, сэр – сказал Дженкинс – в Вашингтоне у Белого дома произошел атомный взрыв. Ничего не говорят, но я слышал, что все правительство погибло. Я даже не знаю, кто сейчас мой Верховный главнокомандующий.

– Пока мы летим, Верховный главнокомандующий здесь ты, Дженкинс – понял? Просто вывези нас отсюда.

– Постараюсь, сэр. Мак, что у нас со связью?

– Ничего хорошего, сэр. Связь с Рейганом то и дело пропадает, ее видимо глушат. И…

Яркая вспышка справа, по правую руку от самолета – беспощадно белым светом высветила кабину.

– Не смотреть! Не смотреть!

Аден… Сукины дети…

– Сэр, приборы отказывают!

– Только не это…

– Четвертый встал!

– Э-эм-и!

Электромагнитный импульс. Страшная вещь, ее недооценивают, но это – один из основных поражающих факторов ядерного взрыва.

– Запускай! Запускай!

– Переходим на резерв – три-два-один…

– Ударная волна!

Ударная волна накатила на них подобно волне цунами, майор схватился за что-то, чтобы не упасть. Остекление выдержало, но самолет затрясло, как в лихорадке было видно, что он не столько летит, сколько сражается с нахлынувшими на него воздушными потоками и вот-вот может сорваться в штопор…

– Второй встал!

Командир чуть отдал штурвал от себя – делать иначе грубая ошибка. Даже рискуя во что-то врезаться – нужно было сохранить скорость самолета. Если, например, в таких условиях взять на себя – однозначно будет срыв и штопор…

– Твою мать, что у нас? Гидравлика! Что с гидравликой!

– Основной контур функционален!

– Электрика!

– Сэр, повреждена!

– Запускай резервную схему! Отключай всех лишних потребителей! Что с движками!

– Сэр, пытаясь запустить четвертый!

– Брось его, он с той стороны! Займись вторым!

Они летели непонятно куда, непонятно, что ждало их впереди. Может быть, склон скалы был не самым худшим их вариантом…

– Какого черта… – в кабину сунулся кто-то из морпехов

– Вон отсюда! – майор оттолкнул его и захлопнул люк.

– Твою ма-а-ать!

Склон горы стремительно надвигался, это был Йемен, мать его, страна гор и уничтожение Адена, сброшенная туда атомная бомба… боевики в горах узнают об этом в лучшем случае завтра, высокие, идущие гребенкой горные хребты – лучшая защита в таком случае. Рискуя, командир принял на себя – и самолет каким-то чудом проскользнул над горным хребтом, не задев его винтом…

– Сэр… кажется, утечка топлива. Поврежден топливный бак, справа, мы теряем топливо.