Рост Толбери - Неживой [СИ]

— А ты думал, — Зильда снова хихикнула, — что ты особенный какой? И при тебе интриг не будет? Эх ты, деревенщина. В больших городах что-то такое каждую ночь происходит, целая игра ведётся и всё поле игроками и пешками заставлено. И хорош в ней тот, кто никогда нос не вешает и всё плохое себе в хорошее превращает. Возьмешь меня с собой и дашь золота — покажу где тоннель. Сможем отрядом войти и ворота сразу же отворить, никакой осады не будет. А там уже дело техники — как я слышала тут больше народа соберётся, чем заморских этих. А кого больше — тот и прав. И то… если их Зверь не покромсает. В любом случае, замок смогём взять, а там дальше и посмотрим. Чуешь, князь?

Князь молчал, уставившись на пламя свечи, колышущееся от сквозняков и отбрасывающее тени на лицо разбойницы.

— Ну ты подумай, князь. До утра. Раз уж ты такой немощный и тебе думать надо. Батька твой, слышала я, не думал, а своё брал. И мне такое близко. Хоть и висела я в пасти у чудища совсем недавно, а до этого ещё раз двести помереть могла, но такая жизнь моя. Мне четыре стены только в гробу видать. Всё остальное время поклялась я полной грудью дышать. Так и помру. С тобой или без тебя.

Как только солнце коснулось промозглой земли, толпа вновь собралась у стен острога. В этот раз она не осуждала его, не бросалась камнями и не грозилась разорвать его. Под её крики ворота отворились и к толпе вышел князь. Толпа пропустила подальше его от спасительных стен крепости, обступила со всех сторон и молчала, словно на трауре. За ночь число её удвоилось, и в ней он смог разглядеть ещё несколько благих предзнаменований.

Он увидел обожженные лица гренадёров, что послал за чудищем. Отразился на полированных доспехах отряда копейщиков, так глупо стоявших в шеренге, посреди живой и движущийся толпы. Оба отряда были в полном составе и похоже сохранили верность. Отдал им честь и получил салют в ответ.

Горан вёл за собой черногривого коня, одного из своих любимых жеребцов, которого удалось увезти из конюшни и на котором он доехал до Валашки.

Последнего и единственно коня, что у него остался.

Он развернул его к себе мордой, погладил по крупу, прислонился к его лбу, выхватил топор и ещё до того, как жеребец успел испугаться по-настоящему, проломил ему череп, прямо между глаз.

Склонился над его агонизирующим телом на колени, положил рядом топор и освободился от рубашки, оставшись голым по пояс. Вынул нож, полоснул себе по ладони, набрызгал крови на землю и провёл рукой по разбитой голове бездыханного коня.

— Аракс, Князь Войны, — произнёс князь, опустился на колени перед жертвой и очертил на лице красные знаки рун. — Услышь нас. Мы зовём тебя в наши сердца, как в дом, где ждут отца. Очаг разгорается. Ты согреешься у него. Мы накормим тебя тёплой кровью… ни своей, ни чужой, нам для Тебя не жалко. Клинки наши острые, а тела без страха примут раны. Мы, сыны Севера, призываем тебя. Мы, сыны Севера, принесём тебя на далекие земли, что ты не видел. Мы, сыны Севера, не осрамим тебя. И самых достойных ты заберешь себе. Домхайн!

Князь закончил молитву. Толпа смотрела на него со страхом, неодобрением и отвращением. Могучий старик снова растолкал толпу, вышел вперёд, опустился рядом на колени и начертил на лице красный символ.

— Домхайн! — громко сказал он, поднимаясь с колен и зазывая толпу. — Князь не трус! Он поведёт нас в битву. За землю! За отчий дом!

— Домхайн! — крикнул один из потомков северян.

— Домхайн! — крикнул ещё кто-то.

— За землю!

— За кровь!

— За отчий дом!

— Домхайн!

Бесконечный зал с костями вдруг закончился.

Он упёрся в стену из скальника, долго искал в ней проход и нашёл — узкий, длинный и извивающийся тоннель, по которому снова пришлось ползти. Иногда он сужался настолько, что Ярр боялся застрять и даже застревал несколько раз, поддавался панике и с криками прорывался вперёд, обдирая об острые камни руки и ноги.

Далеко впереди показалось пятно света. Проход расширился, оборвался, и Ярр смог распрямиться — тоннель привёл его в новый грот.

Он пошёл вперёд, спотыкаясь и утопая в каменной крошке, то и дело карабкаясь, помогая себе руками. Начал скучать по ровному полу. Вместо него под его ногами была каменистая масса, состоящая из обломков скал, кирпичей, гладких и резных плит — руины чего-то, что превышало по размерам всё, что он видел до этого. Иногда ему попадались целые части — углы соединённых между собой стен, пролёты лестниц и даже целые этажи башен. Он взбирался на них, проползал под ними, спускался вниз и всё чаще становился на четвереньки.

Ближе к цели пол немного очистился и снова стал ровным, позволяя обходить завалы. Пятно света вдалеке не выхватывало ничего особенного, лишь небольшую ровную арену, в центре которой оказалось несколько невысоких скал и руины по краям. Свет проникал сквозь дыру на высоте почти что полёта птиц, и лучи его, растекавшиеся по гроту пещеры давали осознать истинные её масштабы и почти не жгли, слишком уж теряли свою силу.

Как же глубоко…

Ярру никак не забраться на такую высоту. Даже если он сможет карабкаться по потолку такое расстояние, даже если найдёт ближайшую стену, чтобы добраться наверх…

Неужели это конец его мучительного пути? Он так и останется здесь, блуждать в бесконечном каменном лабиринте, совсем? Пока не наткнётся на ловушку… И он всё-таки умрёт… силы покинут его и тогда он…

Ярр расстроено покачал головой и уселся на камень. Ему никак не подняться. Вот бы у него были крылья.

Мама…

Это всё её вина. Это её жестокость завела Ярра в эту ловушку. И во все преведущие. От женщины с пыльной дороги, что была жива всего несколько минут, он получил больше тепла, чем от матери за всё время.

За пятном света вдруг вспыхнули два красных круга и в размытом движении двинулись по границе. Ярр вздрогнул.

— Привет, Анчибилл.

— Привет, Ярр, — ответил ему скрипучий голос.

— Как тебе удалось спуститься? — спросил Ярр, поглядывая наверх. — Здесь есть ещё выход?

— Нет. Я проник сквозь дыру. Непросто было найти тебя. Ты снова смог удивить.

— Зараза… — прошептал Ярр, взглянул наверх и швырнул камешек о землю. — Ты тоже не знаешь как выбраться? Застрял здесь со мной.

— О. Я смогу выбраться.

— Правда? — удивился Ярр. — Может, ты подбросишь меня наверх? Мне бы закончить путь. Разобраться со всем этим. Встретиться с матерью… Ты поможешь мне?

— В какой-то мере… — из темноты донеслись квакающие смешки и неясный шёпот.

— Так… Зачем ты искал меня? — Ярр прервал затянувшееся молчание.

— Я искал тебя, чтобы отблагодарить.

— За что?

— За твою службу. Даже я не знал об этих подземельях. Тебе удалось пройти практически до самого конца. Что было довольно просто, когда тебе перестали мешать. Твоя мать уже в городе, наверху, здесь совсем недалеко, если тебе интересно.